Сейчас по телевизору, в разных ток-шоу, вообще в СМИ часто звучит слово «война». Кому-то война кажется близкой, неизбежной, кто-то ей даже радуется, и честно признаюсь, меня все это ужасает.
Связано у меня с этой темой и некое личное воспоминание.
Как-то вечером я шел по улице. Просто гулял в районе Шаболовки.
Район был не очень знакомый, мне вдруг захотелось понять расположение улиц, я открыл смартфон и посмотрел карту. Навигатор показал на карте достопримечательность. Достопримечательность называлась так: «Памятник москвичам, погибшим от бомб».
Было темновато — я долго блуждал в районе улиц Шухова, Житной, Хавской и, наконец, нашел. В полумраке — сквер не очень хорошо освещался — я включил вспышку и сфотографировал его.
Памятник москвичам, погибшим во время бомбежек потряс меня своей простотой. Сидит женщина — по-зимнему одетая, в тулупе или пальто, в таком огромном зимнем платке, накинутом на голову, — на коленях у нее мальчик, в валенках, шубке детской, в круглой вязаной шапке.
Я долго стоял там, возле памятника, в районе Хавской улицы, в сгущающейся летней темноте и думал: ну как же так?
Почему же я ничего про это не знал?
Бомбили этот район целенаправленно: метили в Шуховскую башню — она тогда транслировала радиосигнал — и в шарикоподшипниковый завод.
Но интересно здесь еще и другое. Памятник установили в 1960 году. Изначально эта скульптура (заслуженного скульптора Украинской ССР Льва Давидовича Муравина) называлась «Русская зима», но почему-то именно ее было решено установить здесь, на месте страшной воронки, которая образовалась от взрыва бомбы.
Однако никаких понятных слов до 2009 года на памятнике не было. Вот точная цитата с сайта «Прогулки по Москве»: «…но местные жители называют ее памятником всем москвичам, погибшим под бомбами. А в мае 2009 к монументу прикрепили табличку «Москвичам, погибшим при бомбежках».
Тогда, в 1941-м, тяжелая фугасная бомба пробила перекрытие, бревна в три наката, и попала в бомбоубежище, где сидели люди.
Иногда бывало, что фугасные бомбы не разрывались. Но эта разорвалась. Разом убило тьму народа, более сотни, а может, и двух сотен человек.
Ну а сколько их вообще было, этих погибших москвичей? Сколько бомб? Сколько боевых вылетов? Сколько точных попаданий?
И… где искать эти цифры?
Дело в том, что много-много десятилетий эта страшная статистика вообще не публиковалась.
В 2000-м году вышел сборник «Москве — воздушная тревога!», где названы цифры, например, такие:
«Одиночные самолеты сбросили на Москву (без данных по военным объектам) 1610 фугасных бомб и свыше 110 тысяч зажигательных. Это почти по две зажигательные бомбы на каждый жилой дом полудеревянной столицы того времени».
Нет точной статистики и по жертвам. Но если взорвалось полторы тысячи тяжелых фугасных бомб (130 не разорвались), то можно это количество жертв примерно представить — если только при взрыве на Хавской улице погибло более ста человек, а при взрыве дома на Овчинниковской набережной — более сорока. 27 июля 1941 года произошло «прямое попадание мощной фугасной бомбы в только что построенное здание школы на Земской линии, которое было полностью разрушено, — пишет в книге «Москва. 1941» сэр Родрик Брейтвейт, бывший посол Великобритании в России.
— Более трехсот человек, находившихся в убежище, устроенном в полуподвальном помещении, оказались похороненными заживо. В здание напротив библиотеки им. В. И. Ленина попала бомба, пробившая четыре этажа и взорвавшаяся на перекрытии подвала. Находившиеся в подвале люди были завалены обломками… С огромными трудностями спасатели смогли пробиться внутрь. Потребовалось тринадцать часов, чтобы спасти тридцать человек, оставшихся в живых».
Называются разные цифры общих потерь от бомбежек — 3 тысячи жертв, 11 тысяч жертв. Самолеты врага произвели тысячи боевых вылетов, и сотни бомбардировщиков в общей сложности добрались до Москвы.
Но самое главное — если бы не та самая табличка, которую соорудили в 2009 году энтузиасты-москвичи, ни одного, я еще раз прошу в это вдуматься, ни одного официального памятника погибшим во время бомбежек москвичам в городе не было бы.
Бомбежка Лондона 1940 года — событие, которое стало важнейшей частью исторической памяти британцев, знаменитая книга Питера Акройда «Лондон. Биография» начинается с описания последствий именно этой страшной катастрофы. А что у нас?
В этом городе много, очень много мест, где было бы неплохо поставить памятный знак.
Часто прохожу мимо дома в Варсонофьевском переулке, где в годы Большого террора каждый день приводила в исполнение приговоры знаменитая расстрельная команда Блохина. Тысячам людей там пустили пулю в затылок. Около одиннадцати тысяч человек нашли в этом подвале последний приют.
Это совсем разные темы, но их объединяет одно — так сказать, незакрытый гештальт, отсутствие зримой, материально запечатленной памяти о жертвах.
Ну а количество москвичей, погибших от бомб, когда-нибудь все-таки выяснят — с точностью до одного человека. Так хочется думать.
Подписывайтесь на канал, в прошлый раз я рассказывал про памятник Есенину на Тверском бульваре.
