Как это чаще всего бывает – героизм и подвиги одних являются прямым следствием неграмотности и безалаберности других. К драматической истории Стрельнинского десанта, пробивавшихся к нему танкам 124-й отдельной танковой бригады и вообще всей Стрельнинско-Петергофской операции все этот относится в полной мере.
Вообще, этот рассказ затевался в первую очередь, как описание подвига командира танковой группировки майора Ивана Лукашика, дравшегося, после того, как КВ 124-й бригады оказались в котле буквально до последнего патрона. Но нельзя рассказать о подвиге танкистов, не рассказав о тех, на помощь кому они пробивались. А пробивались они к другим героям – морякам и нквдшникам (точнее, пограничникам), отправившихся в тот самый Стрельнинский десант.
5 октября 1941 года в районе Стрельны высадили около 500 пограничников из состава 20-й стрелковой дивизии НКВД. Задачей десанта было отвлечение на себя вражеских сил, прорыв вражеской обороны и обеспечение продвижения 42-й армии на соединение с отрезанной в районе Ораниенбаума группировкой советских войск.
Десант был подготовлен «отлично». Артподготовка перед высадкой не проводилась. В качестве вооружения у десантировавшихся имелось только легкое стрелковое оружие. Разведка перед высадкой десанта не проводилась, что привело к радикальной недооценке сил противника. У отряда имелось 3 рации, которые вышли из строя сразу поле высадки. Впрочем, вопрос связи с десантом в принципе при подготовке высадки не прорабатывался. Авиационной поддержки также оказано не было. Точнее, авиация Балтфлота совершила более 100 вылетов в предполагаемый район десанта, но так как никакой связи не было, летчики работали по тем целям, которые считали нужными обрабатывать.
Ах да. Десант был организован по личному приказу командующего Ленинградским фронтом. При всем уважении, не могу не заметить, что это был товарищ Жуков.
В этих «отличных» исходных условиях десант не смог высадиться полностью. Те, кто высадились завязали бой, но немцы быстро подтянули резервы и через несколько часов десант разгромили. К берегу смогли выйти пять человек, которых ночью снял катер. Это впоследствии дало возможность оставить в истории блокады следующую запись о результатах десанта:
«…Стрельнинские десантники с большими потерями пробились обратно».
Да, из более 350 высадившихся, пять человек прорвались.
Никаких выводов из первого десанта сделано не было. На следующий день было высажено еще 147 человек из все той же 20-й стрелковой дивизии НКВД. Причем высаживалась она уже обнаруженная немцами под пулеметным огнем. Этой группе частично удалось прорваться ночью к своим, вынеся командира роты Быченкова.
Несмотря на то, что две высадки закончились провалом, в ночь на 8 октября в районе Стрельны высадили еще один батальон 20-й стрелковой дивизии НКВД в составе 431 человека. Со все той же задачей. Причем немцы этот десант ждали, так как заметили, что советские войска упорно долбят в одном и том же направлении.
Даже не знаю, кому надо сказать за это особенно большое спасибо. Фамилии в принципе известны, но многим читателям, они не понравятся. Поэтому тем, кому хочется подробностей в этом плане, советую познакомиться с историей Стрельнинско-Петергофской наступательной операции самостоятельно.
И вот тут в дело собственно и вступает мой герой и его 124-й танковый полк 124-й танковой бригады. Перед танкистами поставили задачу – 8 октября 1941 года прорваться через линию фронта к десанту в районе Стрельны и обеспечить его поддержку. Для обеспечения прорыва танков на броню к ним планировалось посадить десант из двух рот пехоты, точнее – моряков Балтфлота, добровольно согласившихся пойти воевать на сухопотном фронте, морскую пехоту так сказать.
Выбор именно 124-го танкового полка был в принципе правилен. Этот полк буквально только что оснастили 32-мя новыми танками КВ-1, только что сошедшими с конвейера. А командовал им майор Иван Лукашик, воевавший с 22 июня и проявивший себя толковым и грамотным офицером.
Тем не менее, с высадившимся с моря десантом никакого взаимодействия отработано не было, танки пошли в атаку по шоссе в сторону Стрельны, в надежде, что где-нибудь там они обязательно встретятся.
Но все пошло не так.
Часть танков не завелась при запуске в 3-4 утра 8 октября, когда полк, разбитый на три группы: разведдозора, головную походную заставу и главные силы, начал выдвижение. В разведгруппе направляющий танк сбился с маршрута и был подбит немцами в Урицке. Потом он много раз попадал на немецкие фотографии.
Доходило и до смешного. Сквозь слезы, разумеется. Потому что один из танков немцы сначала приняли … за свое штурмовое орудие:
«Он проехал возле расположения 22-го пехотного полка, где как раз в это время повар 14-й роты 22-го полка варил кофе в своей грузовой машине. Повар был очень рассержен тем, что к нему подъехало предполагаемое штурмовое орудие и, несмотря на его протесты, легким толчком опрокинуло машину. С этим танком покончила с помощью мин ударная группа под командованием старшего лейтенанта Тольсдорфа. Экипаж и пехотинцы, ехавшие на танке, были взяты в плен…»
Но в целом пехота, сидевшая на броне, была сметена немецким огнем, еще при прорыве линии фронта. Пехота попыталась продвигаться за танками пешим порядком, но КВ увеличили скорость, чтобы преодолеть простреливаемую зону быстрее. Так танки Лукашика остались без пехотной поддержки.
Тем не менее, до заданного квадрата основные силы танкистов прорвались. Но оказалось, что десанта, высаженного с моря, там нет. Его там и не могло быть, так как к тому моменту, когда танки добрались до места, немцы уже разгромили десант пограничников.
Казалось бы, танкам надо было прорываться назад. Тем более, что связь у них была и можно было передать такой приказ, раз стало понятно, что десант с моря цели не достиг и пехотной поддержки у танков нет. Но вместо приказа отступать, танкистам передали другой приказ: оставаться на месте и искать высадившихся с моря десантников, установить с ними связь и удерживать позиции.
Лукашик остался выполнять приказ, который уже невозможно было выполнить. А немцы тем временем подтянули самоходки и 88-мм зенитные орудия для стрельбы по советским танкам прямой наводкой, а также занялись минированием возможных путей отхода наших танков.
Утром 9 октября стало понятно, что десантников нет и танкам разрешили прорываться к своим. Вот только ни один из танков прорваться так и не смог, а рация на танке Лукашика в конце концов замолчала. Окруженные немцами танки попали под огонь артиллерии и самоходок и были выбиты полностью – все, до последней машины.
Из котла поздним вечером 9 октября вырвались всего трое раненых танкистов.
А в боевом донесении 42 армии появились скупые строчки:
«… части 124 ОТБР за 9.10 имеют потери: сгорело 4 танка и 2 бронемашины, подбито артиллерией – 13, подорвано на фугасах – 6, нет сведений о пяти танках…»
Вот так и сложил свои головы и потерял всю матчасть 124-й полк 124-й отдельной танковой бригады.
На следующий день исполняющим обязанности командующего Ленинградским фронтом был назначен генерал Федюнинский, Жукова отозвали спасать Москву. В тот же день попытки наступать на Стрельну были прекращены. В ходе операции 5-10 октября 1941 года наши войска не продвинулись ни на метр.
Самые суровые дни блокады были уже совсем рядом.
----------
Для того, чтобы было удобнее находить мои статьи на Дзене, подпишитесь на канал и тогда его удобно изучать в разделе подписок.
Мои статьи и видео доступны также во « ВКонтакте » на YouTube , в Инстаграм