Зимние каникулы волшебное время для студента, а особенно если тебе 17, и ты влюблён! Так было со мной. Катя, моя однокурсница, милейшее создание, казалось, отвечала мне взаимностью, но за неделю до Нового года позвонила и отменила наше совместное празднование. Объяснила это срочным отъездом домой. Я расстроился и пошёл в ближайшее кафе выпить кофе, собраться с мыслями.
Сидя в тёплом уютном зале, с чашкой горячего напитка, я заприметил симпатичную девушку. Она, стесняясь поглядывала на меня, еле заметно улыбалась. Интрига сработала! Я заинтересовался ею и решил заговорить. Подсел за её столик и представился:-Иван! А Вас как величают, прекрасная незнакомка? Девушка, мило смущаясь, представилась Настасьей. Лёгкость её характера быстро увлекла меня в дружеский разговор. Словно околдованный, совершенно забыв про Катю, я пребывал в уверенности, что Настасья девочка моей мечты!
Последующий хоровод дней пролетел незаметно. Мы много гуляли по заснеженному городу без остатка отдаваясь вспыхнувшему чувству, позабыв обо всём насущном. А, между тем, приближался Новый год и я ещё не решил где буду его встречать. Настасья сама предложила встретить его вместе у её родителей живущих в деревне. Я с удовольствием принял приглашение и 30 декабря мы отправились на поезде в деревенскую сказку. Чувственная эйфория и природная невнимательность сыграли со мной злую шутку, я не запомнил маршрут и название деревни. После прибытия на маленькую железнодорожную станцию я узнал, что нам ещё два километра идти через лес, до родительского дома.
Дом оказался слишком простым и старомодным, но уютным и тёплым. Пожилые родители Насти, отнеслись ко мне настороженно. Настасья объяснила это, религиозностью семьи. С наступлением темноты, выяснилось, что семья не пользуется электричеством и бытовой техникой. Чем больше мы общались, тем больше у меня возникало чувство, что я попал в средневековье. Нарастало чувство настороженности и недоверия к необычной семье. Настасья тоже изменилась. Её, до этого, улыбчивое лицо сменилось каким то умиротворённым безличием и монашеской покорностью. Икон и крестов я в доме не обнаружил. Зеркал и новогодних атрибутов там тоже не было.
За ужином, глава семейства прочитал молитву, больше похожую на заклинание колдуна. Когда меня проводили спать в комнату без окон я решил дожить до утра и побыстрее покинуть этот мрачный дом. Лёжа на твёрдой кровати я крутился и не мог уснуть. Примерно в середине ночи из соседней комнаты послышались звуки. Там, что-то происходило, и в этом участвовала вся семья. Они говорили тихо, но голоса можно было различить. Я потихоньку выбрался из своей комнаты и подкравшись к двери заглянул в замочную скважину.
От увиденного у меня подкосились ноги, крик застрял в горле и замерло сердце! В центре комнаты стояла Настасья одетая в белое платье и красную фату. На полу, было что-то нарисовано мелом и горело много свечей. Её родители ходили по кругу с поднятыми в верх руками, читая какое-то заклинание. Настасья улыбаясь, и кружилась в такт родительских голосов.
Ступая как можно тише, я пробрался к выходу, открыл дверь и со всех ног помчался прочь! Бежал не разбирая дороги, забыв про холод, про свои вещи оставленные в доме, не известно куда, лишь бы подальше от жуткого дома! Лес я пробежал на одном дыхании и оказался на станции железной дороги. К счастью вокзал был открыт и работала касса.
Обледеневшими руками я протянул кассирше паспорт с деньги и попросил билет на любой ближайший поезд. Кассирша оказалась добросердечной женщиной и расспросила меня о случившемся. После моего повествования она рассказала мне, что ни какого дома за лесом давно нет, он сгорел много лет назад. А семья, которая там жила, погибла в пожаре.
Через час, я ехал в тёплом вагоне и не мог понять произошедшего. Вернувшись домой узнал, что праздники уже прошли, я отсутствовал четверо суток! О том, что со мной случилось, смог рассказать только лучшему другу. Вместе, мы попытались разузнать об этой деревне, но столкнулись с более сложной загадкой. Ни какой деревни и станции в том месте нет, уже очень давно!
Где же я тогда побывал?
Историю прислал Иван Литвин.