Александр Филиппович в молодости был видным парнем-высок и статен, вылитый актер Галибин. Родился он в 46-м: отец только что пришел с войны, весь в орденах и медалях. Скромное послевоенное счастье почти сразу оборвал внезапный взрыв забытой саперами на лесной поляне немецкой мины: они остались без кормильца. Мать молча и жертвенно взялась поднимать троих малышей, у Саши были старшие брат и сестра. Переселилась из славного подмосковного городка в холодную чужую Москву, устроилась на большой военный завод. Трудилась тяжело и беспробудно. Детям была преданна беззаветно — и их смогла научить настоящей любви.
У Саши обнаружились способности к языкам: он окончил Институт стран Азии и Африки МГУ, попал в Эфиопию - и понеслось: Индия, Тунис , Филиппины... Безбашенный студенческий брак с первой красавицей курса, скоропалительный развод и второй союз, теперь с дочерью крупного чиновника... Личная жизнь и карьера в одночасье споткнулись о запретный роман с женой французского посла — жена ушла, закрыли выезд за границу.
На новой работе было тоскливо, раздражала помощница Оля. Отвратительно одетая, бесцветная, серая: бледная до синевы кожа, тёмные круги под глазами, жидкий пучочек волос. Выяснилось: не увольняют из жалости, у неё рак, начальная стадия, двое сынишек- погодок, бесследно исчезнувший муж. Вспомнилось материнское, заветное :«Никогда на обижай сироту, страшный грех». Выписал премию, навестил семью , принес подарки, еду, самое необходимое. Мальчишки оказались ласковыми и открытыми, теплые волны домашней нежности беспомощно разбивались о беспощадную нищету обстановки. Оля смеялась тихим задыхающимся смехом, играла на бабушкином фортепьяно «Лунную сонату», угощала простенькой шарлоткой из кисловатых дачных яблок. Было уютно, спокойно и неожиданно-надежно. И он пришел опять. Возвращался снова и снова, добывал лекарства, возил по врачам, обещал сам себе «Я буду не я, если не вылечу». И Оля выздоровела.
А через десять лет с ним случился инсульт. Отнялась левая рука, он почти не говорил. « Я буду не я....»-сказала Оля. И через два года он полностью восстановился.