Василий столь же бездумно перебирал женские украшения. Для него они были всего лишь побрякушками, но именно эти вещи иногда могли так преобразить, что женщина становилась неузнаваемой. В памяти всплыло мутное воспоминание детства - мать собирается на какой-то приём. Элегантное тёмное платье обнимает её фигуру, а на груди в ушах сверкают тяжелым отсветом бриллианты. Высокая причёска подчёркивает линию шеи и плеч.
Мать тогда становилась отчуждённой, неродной. Чужой женщиной, которая случайно оказалась в их квартире. Как только она выходила, Василий бежал к окну, и прижимался к стеклу носом, смотря вниз. Там уже ждала большая, чёрная машина, в которой мать исчезала.
Он рано привык оставаться один. С ним некому было сидеть, поэтому он быстро научился готовить себе еду и самостоятельно справляться с уроками, а так же развлечением самого себя. Его детство сжалось до мира квартиры и игрушек, хотя мать никогда не отказывала ему. Но на ласку всегда была скупа, неверное, сама не получила ласки в своё время, вот и не могла подарить её сыну. Он с самого детства обладал некоей отчуждённостью от окружающего мира. И внутри, иногда, ощущал пустоту, которую не знал, чем можно было заполнить.
Василий отвлекся от своих не слишком радостных воспоминаний, и с интересом продолжал доставать украшения из шкатулки. Он делал это почти бездумно, словно по наитию. В итоге, осталась только одна вещь, лежащая на самом дне. Что-то типа ожерелья - зелёный камень, обрамлённый серебром, и на серебряной цепочке. Строго, спокойно и без всякого лишнего пафоса. Василий не помнил, что бы мать когда-либо носила это украшение. Он сглотнул горький ком, который неожиданно встал в горле, и аккуратно достал украшение, потянув его за цепочку. Подняв его перед самым носом, он заглянул в мутную зелень камня.
Мог быть это тот самый камень, о котором говорил дед?
Василий неожиданно ощутил себя донельзя глупым. Он рассмеялся над самим собой, после чего собрал драгоценности обратно в шкатулку и убрал её. Как это всё глупо! Просто до невозможности!
Он решил передохнуть и прилёг на кровать, мгновенно отключившись. Медальон остался в его руке.
***
Если бы он не помнил, как ложился в постель, то не смог бы различить, сон от яви.
И снова океанское дно, но больше на него не давила толща воды сверху. Не было тревожного предчувствия бе ды, или иной обеспокоенности. Наоборот было какое-то... умиротворение? Словно он попал в ту среду, в которой ему было комфортно. Вокруг была зеленоватая, глубоководная тьма с тем же размытым пятном света вокруг. Впервые он отдыхал в собственном сне, и позволял едва ощутимым токам воды касаться кончиков пальцев. Ощущение чужого присутствия возникло внезапно, и Василий нехотя вынырнул из своего расслабленного состояния. Он не видел того, кто был рядом, но чувствовал на себе его взгляд. Ему пришлось напрячь взгляд, что бы разглядеть размытые очертания фигуры, но это мало помогло.
А потом в его мозг начал ввинчиваться чужой голос. Абсолютно безликий, спокойный, монотонный и размеренный. Словно говорила машина, или тот, кто не умеет использовать эмоции при разговоре. Но Василий не понимал слов. Вот совершенно. И вроде моталось на краю сознания знакомые слоги и сочетания, но общий смысл он не мог понять.
Как и не мог понять, сколько прошло времени этого одностороннего разговора.
И проснулся он от единственного слова, которое набатом прозвучало в его голове:
"УЗЖАЙ".
***
После пробуждения, отголоски ещё звучали в его голове. Неприятная дрожь пробегала вдоль хребта, и вновь все простыни были мокрыми от пота. Василий не вполне осознавал, почему так напуган, и почему готов следовать чужом указанию.
Но в нём ничего не сопротивлялась этому.
Словно так и должно было быть.
С отпуском он быстро решил дело, но его грызло ощущение того, что он больше не вернётся в этот город. Чувство обреченности? Нет, скорее чувство того, что чему быть, того не миновать. И от этого было почему-то спокойнее. Путь его лежал в небольшой прибрежный город, ему это показалось правильным. Насколько он помнил, в этом-то городе и служил дед, Медальон с зелёным камнем он держал при себе, но так и не решался надеть на шею. Да, стоило ему только задремать, как голос возвращался, настойчиво что-то повторяя. И только прибыв в город, он начал различать слова. понимать их.
Его просили вернуть глаз. Неведомый хозяин артефакта упрямо повторял одно и тоже, говоря о том, что это решит большую часть проблем. По крайней мере будет спокойнее самому Василию.
Прибрежный городок был почти заброшен. Море было только частью - дальше оно переходило в океан. Оно было холодным и недружелюбным и Василию делалось здесь нехорошо. Как-то муторно было. Как здесь вообще люди живут? Правда они, наверное, привыкли к такому. Здесь было несколько семей рыбаков, с уставшими, обветренными лицами, и их нельзя было обвинять в недружелюбии. Они просто привыкли к жизни здесь, вот и всё. Оказавшись рядом с ледяными водами, Василий начал окончательно понимать неведомого собеседника.
Он очень хотел узнать, как дед смог выбраться. Спастись из цепких объятий бесконечного шторма и сущего кошмара? Казалось бы, его вопросу удивились, но поведали, что дед просто открыл иллюминатор. Дверь к тому времени почти была выломана, и оставалось очень много времени. Он долго не мог решиться на это, но кто может довериться невиданному созданию, которое вещает из тёмных, океанских глубин? Но у него был выбор. Всего два варианта. И именно поэтому он выбрал тёмную, зелёную воду. а не встречу со своими бывшими коллегами. Создание потратило последние силы, что бы отправить деда на берег.
Оно потратило много времени, что бы хоть немного восстановиться. Ловушка продолжала оставаться захлопнутой, но больше напоминало ловушку для крабов. Или клетку, из которой оно могло продолжать действовать, но не более того. И что бы получить свободу. ему нужно было получить свой глаз. Свою последнюю часть.
Оно не интересовалось людьми, и их жизнью. Хотя оно и отмечало нескольких выдающихся представителей их рода. Но им столько придётся ещё пройти, что бы достигнуть хотя бы десятой части тех знаний, которые были у создания! Но если Василий поможет, то оно обещает никого не трогать. Ничего не делать, а просто отправиться дальше.
Куда дальше оно отправиться Василий не очень понимал. Создание итак использовало, по его словам, весьма примитивный язык.
Столько вопросов!
Василий обратил внимание на то, что стоило появится ему в городке, как через пару дней здесь появились ещё люди. Они делали вид, что они туристы, но Василий понимал, что это не так. Они следили за ним. пытались уловить в его действиях какую-то подсказку. Ведь они наверняка не были уверены в том, что камень у него, хотя в его веща и успели порыться.
Зажатый с одной стороны созданием из глубин, а с другой стороны невиданной организации, которая тоже хотела получить артефакт, он понимал, что у него совсем мало времени на действия. И море. море звало его, накатывая ледяной волной.
***
Арендовать лодку было несложно. Как и уговорить рыбака выйти в оре как можно дальше. Для убедительности Василий вооружился фотоаппаратом. и его принимали здесь за чудака-фотографа. НУ а за деньги, которых здесь никогда не видели в достаточном количестве, ему разумеется согласились помочь.
Василий никогда не был в море, и чувствовал инстинктивный страх, смотря на то, как берег удаляется, превращаясь всё в более тонкую полоску. Но в то же время, мягкое покачивание лодки действовало умиротворяюще. Странные и противоречивые чувства, но он шёл по пути. Ещё дед обещал вернуть потерянное, и ему следовало выполнить условия договора. Хотя можно ли было верить словам и обещаниям создания, которое находится за гранью понимания человека? Как его вообще смогли загнать на дно, в руины неизвестной цивилизации, запереть там?
Василий усмехнулся себе под нос, прикрывая глаза и прислушиваясь к себе. Он сумел абстрагироваться от чужого голоса, который продолжал бормотать на краю сознания. Теперь даже сейчас, когда он не спал.
Интересно, а может быть он просто сошёл с ума? Может быть это у них семейное?
Неясное предчувствие заставило его оглядеться. широко открыв глаза. Вокруг была бесконечная сталь воды. Сверху нависало серое, клубящееся небо, и он передёрнул плечами. делая несколько снимков. Впрочем, стоило оглянуться назад, как он увидел несколько лодок, которые стремительно приближались к ним от берега. И он понимал, кто это был.
Он оглянулся на старика-рыбака. после чего протянул ему деньги. Намного большую сумму, чем должен был, но они ему теперь не нужны были. Он ,словно марионетка, следовал чужим указаниям. Положив фотоаппарат на деревянную скамью, он встал ,после чего улыбнулся старику, и решительно шагнул за борт, крепко сжав в ладони зелёный камень.
***
Теперь он понимал, что это не сон. И он почему-то продолжал бежать. Вода приняла его в ледяные объятия, наполнило одежду влагой, и обернув в прохладный кокон, стремительно потянула куда-то в сторону и вниз. И если воды моря были тёмными. то вода океана была зеленоватой. Толи это была игра зрения, толи агония его разума. А может и то и то, откуда ему было знать? Становилось всё темнее и темнее, и вскоре он совершенно перестал различать что либо. Только иногда мелькали рыбы и... и всё. Потом и рыб не стало. Вокруг был только зеленоватая тьма, наполненная холодом. Когда чувство движения затихло, он разжал ладонь, хотя и не видел, как зеленоватый камень выскользнул, и кем-то подхваченный уплыл куда-то в сторону.
А через некоторое время, во мраке вод вспыхнули зеленые полосы. Камень вернулся на своё законное место, и от него пробежали зелёные, тонкие полосы. Василий без самого страха пытался разглядеть создание, но не мог. Оно словно не имело размеров, словно постоянно менялось, не давая разглядеть себя и сложить какое-то впечатление.
В голове Василия раздавались тягучие слова благодарности.
И рядом с зелёным камнем, начали тускло зажигаться другие, один за другим. всего девять штук.
Таких глаз он никогда не видел.
А потом они начали смещаться куда-то на верх, а зеленоватые линии обозначили какой-то провал, который был словно темнее. чем всё остальное вокруг.
Создание сказало, что не сможет отправить его назад. Но оно сможет забрать его с собой. Возможно ему понадобиться вечность, что бы осознать хотя бы крупицу того, что будет происходить вокруг. Но разве вечность - это плохо? Василий был вынужден согласиться, наблюдая за тем, как к нему приближается этот тёмный провал. Словно... пасть? Создание согласилось с ним, ответив, что это единственный способ единения. Оно не привыкло питаться чем-то живым, поэтому это действительно будет единение.
За секунду до того, как его разум поглотила тьма, которая была призвана для того, что бы потом развеется, он заметил, как едва заметно засветился десятый камень, чуть пониже остальных.
КОНЕЦ
#рассказ #проза #мистика #сверхъестественное
