I.
Сколько я помнил себя, столько я помнил и Лёшку. Правда до определённого возраста мои воспоминания носят расплывчатый характер, а то и вообще трудно отличить мои реальные воспоминания конкретного эпизода от рассказанного родителями в более позднее время. Естественно это касается самых первых лет жизни.
Единственно, что я могу сказать уверенно, что я знал Лёшку столько сколько я знаю себя. И поэтому для меня не очень важно откуда: из моей памяти или из более поздних рассказов, есть в моей памяти картинки из детского сада, где рядом со мной пухлый малыш, которого с моим другом Лёшкой объединяет только имя. Поскольку тот малыш пухлый и спокойный, что абсолютно не вяжется с тем Лёшкой, которого я помню в более поздние эпизоды своей жизни и знаю сейчас. Тот Лёшка аккуратно, громко посапывая, разбирал все детсадовские игрушки, что были в зоне его досягаемости, на отдельные детальки. Потом складывал полученное в коробочку и с результатом своей работы шёл к воспитательнице доложить, что «машинка состоит из колёсиков, железочек, кузова и кабинки» или «кукла оказывается - это две ручки, две ножки (одна куда-то потерялась), голова и туловище».
И все увещевания, наказания, строгости и причитания ничего в поведении того Лёшки не меняло. И пришлось его бабушке (папа с мамой были всегда на заработках на севере или «на северах», как говорил Лёшка) учиться собирать и ремонтировать всё на чём удовлетворял своё любопытство внук. Я думаю, не оставь в школе такой способ познания мира, то баба Валя со временем бы освоила целый спектр специальностей по ремонту от спортивного инвентаря до электронно-вычислительных машин, изучением, которых Лёшка занялся ещё в те времена, когда мы про такое и слыхом не слышали.
Но начав учиться в школе и освоив такое замечательное умение, как чтение, Лёшка стал удовлетворять своё любопытство не только, разбирая всевозможные механизмы, но и читая про них. Читал он много, но только то, что его интересовало. А школьные предметы очень редко попадали в сферу его интересов. Поэтому учился он плохо, хотя знал практически обо всём на свете. Уже в четвёртом классе он пытался объяснить мне, что такое ЭВМ и как она работает. Поскольку я больше его тратил времени на уроки, то не очень понял его. Он же к учебникам прикасался только после бабушкиных слёз, когда та причитала, что дети будут винить её за пробелы в воспитании внука. Лёшка заявлял, что родители не имеют права ругать её, если у самих нет возможности заниматься своим чадом, но бабушку любил и на какое-то время брался за учебники, получал несколько хороших оценок и опять забрасывал учёбу.
Когда в восьмом классе в школу пришла новая математичка, в которую немедленно влюбились все мальчишки старших классов, Лёшка тоже постарался взяться за математику, но быстро остыл, заявив, что это скучно.
- Может у тебя просто нет способностей к математике, поэтому тебе и скучно? - заявила новая математичка.
На что Лёшка заявил, что это учебник у них отстойный и неинтересный. И пояснил, что скоро таких задач вообще не будет в учебниках потому что достаточно просто написать программу и все задачи целого параграфа будут решаться при помощи ЭВМ за минуты.
- Ну вот и напиши такую программу, а мы проверим насколько ты можешь отвечать за свои слова, - заявила учительница.
Все в классе посмеялись, представляя какой конфуз ожидает одноклассника. После урока Лёшка подошёл к математичке и положил перед ней свою тетрадь.
- Вот сказал, - Лёшка, - Программа.
Учительница сказала, что это было домашнее задание, но тетрадь взяла и обещала проверить корректность программы, когда будет время. На следующем уроке математики она объявила, что за домашнее задание ставит Лёшке пять и добавила уже ему, что он может приходить на математику когда сочтёт нужным или когда ему потребуется её помощь. Потом объявила к всеобщему удивлению, что ставит ему за пять за четверть и за год. Остальные предметы Лёшка продолжал игнорировать, то есть стабильно получал тройки.
После окончания школы Лёшка как и положено подал документы на мехмат, но несмотря на недобор, его не взяли: он на экзамене поспорил с молодым аспирантом, который был экзаменатором. Причины спора Лёшка не озвучивал, но я почему-то считал, что правда была за Лёшкой.
Наши пути с другом после школы ненадолго разошлись. Я как и мечтал пошёл в лётное училище, а Лёшка служить срочную в армию.
Чем Лёшка занимался в армии он не рассказывал. Из его редких случайных воспоминаний я понял, что службой в армии он остался доволен. И армия и страна, которой он отдал долг, тоже остались Лёшкой довольны. Иначе чем объяснить, что расставаться Родина с отдавшим долг Лёшкой не захотела. Ему запретили выезд за границу на пять лет. На моё удивление друг проговорился, что это они ещё смилостивились. Но, что интересно: буквально через короткий срок страна, которая называла себя родиной, которая получила с Лёшки долг и за это запрещала ему покидать свои пределы вдруг перестала существовать, но запрет от этого не отменился.
Лёшка после службы в армии ещё больше подружился с вычислительной техникой, которую перестали называть ЭВМ, а всё больше именовали иностранным словом компьютер. Учитывая детские пристрастья уже первый попавший в его руки компьютер был разобран и усовершенствован. Владелец, для которого привезённый из заморской командировки аппарат был просто игрушкой, тем не менее по достоинству оценил уникальные способности моего друга и организовал ему рекламу среди друзей из МИДа и Внешторга. И пошли к Лёшке заказы что-то отремонтировать, что-то переустановить, что-то улучшить. И, само собой, это давало возможность приобретать самую современную технику. Поскольку разница в ценах на компьютеры там и в Союзе была столь значительна, что привозя на каждого члена семьи по одному компу, каждый возвращавшийся из командировки, мог существенно повысить своё благосостояние, а каждый турист поездку за рубеж. А тот, кто приводил привезённую технику в рабочее состояние, а то и просто мог объяснить зачем эта техника, в смысле компьютер, нужен, мог запрашивать оплату своего труда и компьютером, и комплектующими к нему.