Начало
– Что с ней? – Вириэль лихорадочно осмотрела белое от боли лицо подруги, попыталась поймать мутный взгляд и с отчаянием повернулась к мужу.
– Я боюсь, что времени не осталось. – едва выдавил я воздух, не в силах оторваться от хрупкого тела на руках. – Что еще было, о чем я могу не знать? Она не выдерживает. Тело стало разрушаться. Слишком быстро. Стихии вдруг начали рваться наружу. Что-то должно было стать причиной. Так что я не знаю?
– Она пыталась стать Непомнящим. – выдохнула Эль. – Знаешь об этом?
– Страшно, опасно, но не то! Еще что?
– Маски. – едва слышно выдохнул Азулле.
– Что?
– После твоей гибели ей было слишком больно, и она закрыла чувства маской, и не одной. Их призма извратила эмоции, позволила ей контролировать их и запирать на крепкий замок. А когда она попробовала войти в Мир Снов через Преддверие, став Непомнящим, то окончательно все перемешала. Маски треснули, чувства рвутся наружу.
– А стихии очень сильно привязываются именно к эмоциональной составляющей личности… – выдохнул я, осознавая. – Медлить нельзя! Нужно провести Единение, или она погибнет! – помчался я по ступеням замка. – Мне нужно защищенное помещение!
– Может не получиться! – песчанник вместе с женой кинулись следом. – Для Единения необходимо четкое осознание, чистый разум! Иначе вы оба сойдете с ума!
– Иначе мы все погибнем! – взорвался я, обернувшись к джинну – Она моя жена! Она моя Пара! И я больше не потеряю ее ни за что!
Массивные створки с грохотом захлопнулись за спиной. Я лишь мимолетно порадовался, что запомнил примерно, где и что находилось у Виста в замке. Потому что эта зала подходила как никогда. Просторная, с открытым потолком, и в то же время закрытая, крепкая.
– Тише, девочка, сейчас надо немножко потерпеть. – пригладил я мокрые от пота серебристые волосы моей возлюбленной.
– Больно… – прошептала она. – Почему так больно? Ной?
– Все будет хорошо. – я старался, чтобы мой голос не дрожал. – Сейчас будет легче, только помоги мне немножко, Хорошо?
– Хорошо.
– Милая моя, нужно встать. – я аккуратно поставил ее, придерживая. – Ненадолго, но так нужно. Сможешь постоять немножко?
– Больно. – из ее глаз катились слезы, но она стояла.
Маленькая моя! Но так действительно нужно было. Я встал напротив. Ладонь в ладонь, лоб в лоб, глаза в глаза. Она стояла, шатаясь, едва ли не падая, но стояла.
– Сейчас станет легче, перестанет так болеть, только доверься мне.
– Угу.
Мы остались одни в целом мире. И я рванулся своей сущностью навстречу ей. Открываясь сильнее, чем когда-либо.
Откройся, милая! Не бойся!
Больно…
Тогда кричи.
И боль затапливает сознание. Все смешалось. Боль физическая, тошная, постоянная. Боль душевная, от которой кричишь. Вина и прощения смешиваются в безумный коктейль.
Слишком больно, слишком долго сдерживались все эти эмоции, слишком…
Все было слишком.
И остается только кричать и плакать.
Я? Она? Мы? Уже не разделить.
Стихии бушуют, закручиваясь вокруг смертельным ураганом. И, наконец, последнее, что осталось – любовь.
Глубокая, оседающая горечью на языке, она вырывается из глубин души, накрывая волной.
Больно.
И мы вдыхаем полной грудью. Боль. Вина. И Любовь, что смывает все остальное. Ту, что крепче всяких уз, ту, что сильнее всего на свете.
И становится легко. Легко и так просто.
Потому что неважно, что будет дальше. Мы все преодолеем. Вместе.
И стихии смиряются, укладываются и затихают. Нет больше взрывоопасной бомбы. Есть лишь покорные, признавшие нашу силу.
И когда стихает первая волна, мы чувствуем облегчение. Нет, не так. Легкость. И пусть все еще чувствуется усталость от пережитого, в голове ясно.
А потом приходят картинки. Лишь слегка окрашенные эмоциями воспоминания друг друга. Они смешиваются, хорошие и плохие. Какие-то пролетают быстро, а другие четкие и яркие. Перед глазами мелькает даже то, о чем мы не помним. Что-то размытое, а что-то можно рассмотреть во всех деталях.
Мы не разбираемся сейчас в этом ворохе. Потом придет время, и мы вспомним любое мгновение того, что происходит сейчас. А пока просто принимаем, и понимаем, что повлияло когда-то на нашу половинку.
Вторая волна проходит, и мы отгоняем мысли о произошедшем. Сейчас не время.
Третья волна целиком и полностью зависит лишь от нас самих. Тело. И мы обнимаем друг друга.
Мы помним то ощущение, когда хотелось просто обнять половинку и вплавить ее в свое сердце.
И сейчас было так странно и так хорошо. Потому что наконец-то незавершенность ушла. Мы были по отдельности. Но мы были Едины.
И все кончилось.
Лишь пылинки сияли в воздухе.
***
– Я за них волнуюсь! – ходила перед дверью Эль. – Азу, скажи, что все получится!
Песчанник поймал в объятия жену.
– Я не знаю. – выдохнул он. – Единение – это праздник, чудо, счастье. Но никак не отчаянная мера!
За дверью вдруг раздался отчаянный крик. Страшный. Пробирающий до костей. Крик боли.
– Азу! – дернулась Эль, плача. – Что это?
– Могу предполагать, что первая волна Единения. Эмоции. – хмурился джинн.
Изнутри что-то загудело и хлестнуло по створкам.
– А вот это уже стихии вырвались. – пробормотал мужчина.
– Но кто же кричал? – испуганно уставилась на него его сокровище.
– Оба. Это же Единение. Они смешали эмоции и чувства, открывая их друг другу. Скорее всего, кричать нужно было, чтобы не сломаться. Иногда лучше выпустить всю боль через голос. Так легче.
– Так страшно… – прошептала художница.
Но вдруг удары изнутри утихли. Все смолкло. А потом пространство наполнилось шепотками, разговорами, едва слышными, как будто толпа разумных внутри. Периодически слышался то смех, то тихий плач. И шепот, в котором ничего не разобрать.
– Вторая волна. – тихо объяснил Эль песчанник. – Воспоминания.
И вновь все стихло.
– А сейчас что?
– Третья волна. Тело. Они в буквальном смысле становятся одним целым, а потом разделяются.
– Это не больно?
– Нет.
Их прервал звук открывающейся двери.
Из зала вышли двое.
Плавные движения, похожие друг на друга. Синхронный шаг. Переплетенные руки, как будто срослись между собой. Наполненный любовью спокойный взгляд.
Они оба изменились. Почти неуловимо.
И все же, если приглядеться…
Глаза Аси и Ноя теперь имели одинаковый, светлый ободок у радужки. А еще на коже девушки в районе лба и висков проступили едва заметные искрящиеся чешуйки, а у Ноя они наоборот стали светлее и меньше.
И еще много всего, что сразу не поймешь.
Но вот одно становилось ясно. Лучше против этих двоих не вставать.
Потому что было у них то, что не назовешь просто, что не увидишь глазами. Можно было лишь почувствовать ее. Силу, что окутывала эту Пару.
Водяной и Ундина остановились.
Ребята замерли, не зная, что теперь от тех ожидать.
– Что, испугались, да? – хихикнула вдруг Ася. – Все хорошо, ребят! Теперь все будет хорошо! – улыбалась она той прежней своей улыбкой.
– А… – открыла рот Эль и не смогла собрать мысли в кучу.
– Вы сумасшедшие! – с облегчением рассмеялся Азулле Вист. – Просто сумасшедшие!
– Да, бывает. – улыбнулся ему друг. – Но Ася права. Теперь все будет по нашим правилам. Потому что мы теперь знаем, как вернуться домой и как спасти миры.
Ася и Ной переглянулись.
Да. Теперь все будет хорошо.
Продолжение
