За окнами темнело. Пятиклассник Вовка Клюквин сидел на подоконнике и грустным взглядом смотрел на снег, на серое мрачное небо, на окна соседних домов, в которых уже горел яркий свет.
– Скорей бы каникулы! – думал мальчик. – Всё изменится к лучшему, не надо будет ходить в школу, отвечать у доски, решать примеры… ругаться с одноклассниками!
– Две драки за один день, «двойка» по математике, пререкался с учительницей по музыке. Милиция по тебе плачет, Клюквин! – вспомнились слова классной руководительницы.
Вместо того, чтобы разобраться – сразу выносят приговор – милиция! Как же люди любят вешать ненужные никому ярлыки! Иногда хочешь сделать что-нибудь хорошее, а уже бесполезно: приговор вынесен на всю твою дальнейшую жизнь. Чуть, что не так, сразу – милиция, чуть, что не так, сразу – не состоишься в жизни.
Можно подумать все, кто состоялся в жизни, были в школьные годы примерными и тихими отличниками.
– А может, я вообще президентом буду! Кто знает…
Мысль о будущем президентстве также не обрадовала Вову. Скверно было на душе!
Кто-то постучал в дверь. Вовка спрыгнул с подоконника, побежал открывать.
Пришла незнакомая девочка. Девочка была с Вовой примерно одного возраста. Она внимательно посмотрела на мальчика и тихо спросила: «Здесь проживает Толик Хлобыстов?»
– Нет, – чуть было не ответил Вовка и неизвестно зачем сказал вместо отрицательного ответа: «Я – Толик».
Интересно, что же будет дальше? К чему это приведет?
Впрочем, Вове было это не очень интересно. Он был расстроен другими событиями, погружен в собственные мысли, а потому о чужой незнакомой девчонке совсем не думал, хоть и разговаривал с ней.
– Ты обидел мою младшую сестру?
– Вот еще, делать мне нечего! Я и знать не знаю твоей сестры! И вообще разбирайся с Толиком лучше, чем со мной! – подумал Вова, но вместо этого сказал: «Я! И что дальше?»
Девочка растерялась, услышав такой наглый ответ. Наверняка, она ожидала услышать что-то другое, а поэтому совсем не знала, как себя дальше вести.
– Сестра пришла домой вся заплаканная… ревёт, я не понимаю, в чем дело. Сказала, некий Толик обидел. Спрашиваю, какой, отвечает – Хлобыстов. Мы тут недавно в этот дом переехали, я ещё не всех знаю… Вот!
Вове стало девочку жалко. По-настоящему жалко.
– Стоит такая неприкаянная, не знает, что мне сказать, – подумал мальчик и понял, что растерялся сам. Не знал, что дальше говорить.
– Она сама первая ко мне лезла. Обзывалась! Называла меня… дураком!
Называла «дураком», придумалось же такое?!
– Ну и что. Ты за это ей… нос разбил?
«Разбил нос? Только этого не хватало! Какая чушь! Надо же было подписаться под чужое преступление!»
– Извини… я не хотел, – выдавил из себя Вова.
– Не хотел. Подумать только, из-за какого-то безобидного прозвища, маленькой девочке … нос разбить!? Ты, и правда… дурак!
– Пусть сама первая не лезет!
Фраза вырвалась у Вовы случайно, но именно эта фраза сильно разозлила незнакомку.
– Что? Первая, первая заладил. А если… если я тебе нос сейчас разобью?
– Не стоит!
Вова улыбнулся.
– У меня желтый пояс… по каратэ!
– Правда?!
Девочка побледнела, в глазах у неё выступили слезы.
– И ты, каратист… ребенка. Гад ты последний!
Вова не стал ничего отрицать. Просто промолчал.
– Как ты посмел!? Да вообще, не знаю, как ты, какой ты… вообще противный, злой, жестокий! Ты ответишь за всё, тебя накажут… я родителям скажу! Они придут, разберутся. Папа у меня милиционер. Тебе повезло, что я сразу его не привела!
Вова молча выслушал все неприятные слова, которые ему высказали… просто так! Ни за что!
– Ну ладно, я пойду… – девочка, казалось, немного успокоилась, развивать конфликт ей не хотелось. – Если ещё раз…
Неожиданно в квартиру вошла мама Вовы.
Тут же, с порога, не поздоровавшись с незнакомой девочкой, она воскликнула:
– Ну сколько можно! Учительница звонила, на тебя жаловалась! Две драки за один день! Пороть тебя надо, пороть! Всё никак до этого не дойду!
Девочка тут же вмешалась в разговор: «Он и моей младшей сестре нос разбил!»
– О боже!
Мама схватилась за сердце.
– Я с этим ребёнком сойду с ума!
Не снимая обуви, мама прошла в зал, оставив Вову с девочкой вдвоем в коридоре.
– Ты чудовище! Ты и маму свою не жалеешь! – сказала мальчику незнакомка.
– Я не чудовище, я…
Входная дверь вновь открылась, вошел папа.
– А, здравствуйте! – радостным голосом воскликнул он, обращаясь к девочке. – Что же Вы не проходите?
– Я уже ухожу!
– Ну постойте, попейте хоть с нами чай!
– Спасибо! Я…
– Какой чай? Какой чай?! – послышалось вдруг из другой комнаты. – Серёжа, ты бы знал, что натворил этот негодный мальчишка! Он устроил две драки в один день, получил «двойку» по математике, на музыке вообще отказался петь…
– Ну это не беда, признаюсь тебе, Маша, я в его возрасте тоже был не подарок!
– Не подарок?! И ты так спокойно обо всем говоришь!?
Мама выскочила в коридор, недовольно взглянула на папу.
– Ты знаешь, что он ещё сделал? Не улыбайся, сейчас ты ещё больше ужаснешься!
– Ну чего? Чего еще?
Папа продолжал улыбаться.
– Он разбил нос младшей сестре вот этой девочки!
Папа посмотрел на Вову.
– Нос это нехорошо… Очень нехорошо! Правда, братец, хулиганишь без остановки! Придется с тобой разобраться!
– Ну чего? Чего ещё? – закричал Вова. – Она сама ко мне первая лезла. И в школе пацаны за дело получили. И песни такие детские, глупые я не хочу петь! А по математике, она меня просто… не любит!
Мальчику стало противно. Противно и гадко от всего сразу. И от того, что его ругают, и от того, что все его считают плохим, а больше всего было обидно от того, что родители его ругали перед незнакомой девочкой. Хотелось сбежать, улететь куда-нибудь, только бы ничего не видеть!
Девочка почувствовала неловкость мальчика, ей стало жалко его.
– Ладно, я пойду! – сказала она. – Нос… он не совсем разбит. Я… я пошутила!
– Ты вообще в своем уме! Бросаться на маленьких детей! Сколько можно, Вова? Почему мне всегда приходится за тебя краснеть!? – мама опять начала возмущаться.
– Вова? – удивленно переспросила девочка и, посмотрев на мальчика, добавила: «Так ты не Толик?»
– Нет! Я… пошутил!
– А зачем?
– Понравилась ты мне… вот и наврал… чтобы с тобой ближе познакомиться!
Девочка улыбнулась, мама покачала головой. Папа Вовы рассмеялся.
– Вот, сынок, весь в меня! – проговорил он.
А девочка, между тем, тихо пробормотала: «Не ругайте Вову, пожалуйста. Это не Вова ударил мою сестру. Её обидел другой мальчик! Не ругайте его, пожалуйста! Он исправится, вы увидите!»
Вове стало стыдно и радостно одновременно. Мальчик ушёл к себе в комнату, прислонился к стене и… заревел.
Все бросились к мальчику, начали его утешать.
– Вова, не плачь, сынок, я знаю, что ты хороший! Я знаю, что ты исправишься! – говорила Вове мама.
– Вовка, ты что плачешь? Ты же мой сын! Прекрати реветь, будь настоящим мужиком! – пытался направить на истинный путь мальчика папа.
Девочка робко бормотала: «Вов, ты прости меня за всё…что я тебе наговорила. Хочешь, приходи ко мне в гости, я тебя познакомлю со своей сестрой…»
Но мальчик не мог успокоиться. Ему хотелось плакать и плакать. Он плакал и ощущал от этого облегчение, чувствуя, что всё нехорошее, что он накопил за весь сегодняшний день, наконец-то вырвалось наружу, а скоро совсем перестанет тревожить его.
Он плакал и понимал, что скоро ему станет легче, что скоро совсем поменяется в лучшую сторону жизнь, выглянет свет в конце тоннеля. Но для этого надо поплакать ещё... минут пять. И тогда точно: всё будет хорошо!