Боевые трубы смолкли, но озеро и холмБыли заняты своим эхом, все еще;И, когда они спали, вокальное напряжение

Боевые трубы смолкли, но озеро и холм Были заняты своим эхом, все еще; И, когда они спали, вокальное напряжение Приказал их хриплому хору снова проснуться, В то время как громко сотня членов клана поднимает Их голоса в восхвалении своего Вождя. Каждый лодочник, склонившийся над своим веслом, С размеренным размахом бремя неслось, В такой дикой ритмике, как ветер Пробирается сквозь декабрьские безлистные деревья. Первый припев, который мог знать Аллан: "Родерик Виш Альпайн, хо! фро!" И все ближе, и ближе по мере того, как они гребли, Отчетливо звучала воинственная песенка. XIX. Песня о лодке Да здравствует Вождь, который с триумфом продвигается вперед! Честь и благословение вечно зеленой сосне! Да здравствует древо, в его знамени, которое смотрит, Процветает, убежище и благодать нашей линии! Небеса посылают ему счастливую росу, Земля дает ему новый сок, Весело бурлящий и широко растущий., В то время как каждая горная долина Посылает наш крик обратно снова, "Родериг Вич Альпийский ду, хо! иеро!' Наше - не молодое деревце, случайно посеянное у фонтана, Цветущее в Белтейне, зимой увядающее; Когда вихрь сорвал каждый лист с горы, Тем больше будет Клан-Альпийский ликовать в ее тени. Пришвартованный в расщелине скалы, Стойкий к ударам бури, Чем крепче он укореняется, тем сильнее она дует.; Затем Ментейт и Бредалбейн снова повторяют его похвалу: "Родериг Вич Альпийский ду, хо! иеро!'