Она случайно узнала, что у мужа рак. Тот пытался скрыть. Щадил. Не хотел ее ранить. Да и сам не хотел верить в диагноз. На чудо надеялся.
Но нет ничего тайного. Аня узнала, что у него – последняя, неоперабельная стадия.
Вся жизнь пролетела у нее перед глазами. Как один момент. Она чудесным образом видела все детали, окунаясь в прошлое. Будто хотела найти причину случившегося. И таки нашла…
Ее Толя был не просто врачом от Бога и отменным диагностом. Каждый раз на работу мчался, как на первое свидание. Домой возвращался запоздно. Уходил, пока не примет всех. Пока не прочитает все, что наснимал.
Да, Анатолий Павлович был рентгенологом. Каждого пациента воспринимал как близкого человека. Проникался его проблемой. Да так проникался, что на себя внимания не обращал.
Вот так и пенсию пропустил. Продолжал заниматься любимым делом, писал ученые статьи. Дружбы ни с кем не водил - некогда.
Вот и симптомы опасной болезни пропустил. Запустил ее. Оказался, как тот сапожник, что без сапог…
С диагнозом, который ему сообщили в день рождения, пришлось смириться. И ждать, надеяться. Хотя все было слишком очевидно.
Аня следила за здоровьем мужа, продолжая верить в чудо. Но однажды, накануне юбилея их свадьбы, Анатолий Павлович резко почувствовал себя плохо. У него случился инсульт.
Он лежал под капельницей. А ее с инфарктом доставили в ту же клинику.
Супруги лежали в соседних палатах. Но видеться не могли. Да и как… Он не говорил. Не мог пошевельнуть пальцем. Она тоже в капельницах.
Одним утром врач лечащий заговорил с Аней о сроках. Его коллеге оставались даже не недели. Считанные дни.
Морально она была готова к этому. Но продолжала заботиться о муже. Физически не могла помочь. А вот для души - это святое…
На следующее утро, поддерживаемая санитаркой, она оказалась в палате мужа. У Анатолия Павловича были гости.
Священник тихо молился. Потом стал задавать мужчине вопросы. Крещен ли. Хочет ли принять крещение, исповедь, причастие.
Тот не мог ответить ни словом, ни движением рук. Но по просьбе батюшки как-то отреагировать на его вопросы, трижды моргнул. То есть дал согласие.
Аня сидела, не шевелясь… Ведь ее муж все эти годы был атеистом. О крещении даже речи не было. При нем нельзя было и слово о Боге сказать.
Но Анатолий Павлович принял крещение в больничной палате. Здесь же поисповедался, причастился.
Это была первая и последняя исповедь в его жизни. Какой она была, ведь мужчина не мог даже языком пошевельнуть?
Искренней и настоящей. Ане об этом сказал священник. Но она и сама поняла это, увидев залитые слезами щеки мужа, его просветлевшие и умиротворенные глаза.
- Я сделала все правильно, Толя?
Он трижды моргнул в ответ.
Женщина осталась в палате, держа руку мужа в своей. Вот так и проговорили несколько часов. Глазами.
...На тумбочке лежали любимые карманные часы мужа. Аня увидела, как секундная стрелка как будто замедлила ход. А потом и вовсе остановилась.
Женщина даже руку не протянула, чтобы их завести. Потому в ней была была рука мужа. Он вдруг устало прикрыл веки. Прикрыл, чтобы не открыть совсем.
...Анна тихо роняла слезы. Всматривалась в осунувшееся, исхудавшее лицо мужа.
Оно менялось на глазах. На губах - умиротворенная улыбка. Морщины разгладились.
Он будто тихо уснул. Впервые в жизни вот так, спокойно…