Почти двадцать лет назад Стивен Лонг опубликовал книгу « Божественная экономика: теология и рынок» (2000), в которой попытался исследовать экономику с теологической точки зрения. Проект был осложнен тем фактом, - отметил Лонг во введении, - что теологи и экономисты действуют на совершенно разных предположениях: экономисты основывают свою работу на различении фактов и ценностей; богословы нет (Long 2000: 3). И это еще не все.
Теперь я понимаю, что моя неспособность «проникнуть внутрь» экономики как дисциплины во многом объясняется моей застенчивой работой в качестве теолога и моими усилиями сохранить приоритет богословия в оценке его взаимосвязи с экономикой (Long 2000: 2) .
По мнению Лонга, в отношениях между теологией и экономикой кроется вопрос приоритета: какая дисциплина позиционирует другую? Иными словами, экономисты соглашаются на диалог с теологией до тех пор, пока теологи подчиняются тезису секуляризации и примату светского в общественном достоянии. Тезис или аргумент секуляризации предполагает разделение «религиозного» и «светского», включая экономику, и иерархические отношения между ними, в которых первое подчиняется второму. Фактически, в 2000 году - когда Лонг опубликовал свою книгу - как и сегодня, было проделано много работы на стыке теологии и экономики; эта работа, однако, прочно построена на предположениях о приватизации религиозного и примате светского.
Лонг - богослов и член радикального православия, разнообразного богословия возрождения, стремящегося восстановить богатство святоотеческой и высокой средневековой христианской ортодоксии, чтобы обратиться к современным теологическим, философским, политическим и культурным проблемам. Чтобы понять его попытку, нужно помнить, что Лонг работал в тени Джона Милбанка, англиканского политического теолога, который бросил вызов социальной теории, утверждая, что теология уже является социальной теорией, и поэтому социальная теория, независимая от теологии, вызывает сомнения. Милбэнк в опере магна , Богословие и социальная теория: Beyond светская причина (1993) является теологической критикой в социальную теории в самоопределение как светский дискурс. В Божественной экономииДавно хотел скопировать Milbank, уделяя особое внимание экономике. Милбанк организовал сессию («Теологические чтения по экономике») на ежегодной конференции Американской академии религии (AAR) в 2007 году, на которой он призвал богословов получить вторую докторскую степень по экономике и заняться экономикой с точки зрения теологии. Он также предложил создать новую группу в рамках AAR, занимающуюся теологическими исследованиями экономики. Насколько мне известно, это предложение не последовало.
Это довольно длинное введение призвано показать, что взаимосвязь между теологией и экономикой (и бизнесом) имеет историю, и что история является самостоятельной темой. Это также должно доказать, что интерфейс предполагает выбор между двумя вариантами, выбор, который имеет решающее значение для контекстуализации каждой работы, работающей на пересечении двух дисциплин. Первый вариант отрицает идею экономики как автономного секулярного царства, полностью прозрачного для рационального понимания. Второй, конечно, подтверждает мысль. Другими словами, первый вариант предполагает, что богословие позиционирует экономику, а именно, богословие является метанарративом; второй вариант предполагает, что экономика ассимилирует и в конечном итоге управляет теологией. В своей книге Лонг рассмотрел оба варианта и пришел к выводу, что первый вариант, по его мнению, величайшее обещание, потому что оно отказывается подчинять богословское знание автономным социально-научным исследованиям. Однако большая часть научной работы была проделана на основе второго варианта. В недавней статье Энтони Майкл Чарльз Уотерман (2021 г.), почетный профессор экономики с личными и академическими интересами к теологии, представил список научных журналов, посвященных междисциплинарным исследованиям экономики и бизнеса, с одной стороны, и теологии и религии. , с другой. Однако в большинстве статей, опубликованных в этих журналах, последнее уступает позиции первому. заслуженный профессор экономики с личными и академическими интересами к теологии, представил список научных журналов, посвященных междисциплинарным исследованиям экономики и бизнеса, с одной стороны, и теологии и религии, с другой. Однако в большинстве статей, опубликованных в этих журналах, последнее уступает позиции первому. заслуженный профессор экономики с личными и академическими интересами к теологии, представил список научных журналов, посвященных междисциплинарным исследованиям экономики и бизнеса, с одной стороны, и теологии и религии, с другой. Однако в большинстве статей, опубликованных в этих журналах, последнее уступает позиции первому.
Публикация узкоспециализированной книги по политической теологии «Царство и слава: богословская генеалогия экономики и правительства» (2011 г.) привлекла новое внимание ученых к взаимосвязи между теологией и экономикой. Автор, итальянский политический философ и теоретик Джорджо Агамбен, исследует более глубокие причины кризиса либерального порядка. Однако книга обрела самостоятельную жизнь. Он оказал влияние не только на политическую философию, но и на анализ в различных дисциплинах, включая библейские исследования, историю и, разумеется, экономику и бизнес. Агамбена интересует не экономика (дисциплина), а экономика (концепция). Он предлагает генеалогию концепции и определяет экономику Троицы как богословский локус. в котором начинается эта генеалогия. Это начало, так сказать, не безобидно. Признавая теологическое происхождение «экономики», Агамбен отвергает понятие чисто «естественного» человеческого устройства экономической жизни, то есть отвергает тезис секуляризации. Сама по себе «экономика» - христианское понятие. Святоотеческая и средневековая «экономика» ( икономия ) была формой управления, провиденциально-правительственной парадигмой, которая управляет творением Бога. Невидимая рука Бога, а именно ангелы, в наше время стала невидимой рукой рынка. Таким образом, концепция экономии построена на искаженных материалах христианского богословия.
Термин «экономическое богословие» вошел в научный разговор через книгу Агамбена « Царство и слава».. Согласно Агамбену, экономическое богословие - это парадигма, отличная от политического богословия и дополняющая его. Оба, однако, относятся к дисциплине под названием «политическое богословие». В целом, термин «политическое богословие» означает, что существуют отношения в теологической сфере, с одной стороны, где «теологическое» относится к теологии, религии и священному, а с другой - в сфере политики, где «политика» 'обозначает как политические институты, так и теоретические размышления о политике. Термин «политическое богословие» многозначен, поэтому есть несколько способов обозначить отношения между богословием и политикой. Здесь я перечисляю пять наиболее важных способов. Во-первых, политический августинианство верит в примат богословия над политикой, так что богословие является основой институтов и политического действия. Второй, такие авторы, как Ян Ассманн, утверждают обратное, то есть о примате политического над теологическим до такой степени, что богословские концепции являются результатом процесса религиозности политических концепций. В-третьих, такие авторы, как Карл Левит, Эрик Фогелин и Ганс Кельзен, предлагают ассимиляцию богословия в политике и развитие светских религий. В-четвертых, Россо является инициатором идеи гражданской религии. Наконец, такие авторы, как Карл Шмитт и Агамбен, утверждают, что интерпретация политической современности должна проходить через критику понятия секуляризации. Этот последний подход представляет собой дисциплину, традиционно именуемую «политическим богословием». Согласно этой дисциплине, политическая современность не может быть истолкована в соответствии с понятием политического, независимого от теологического. Политическая современность - это результат внутреннего богословского решения, то есть превращения Бога в трансцендентное существо и замены провиденциального порядка юридическим. Таким образом, политическое богословие означает теорию политики, которая зависит как от богословия, так и от решений внутри богословия. Второй момент раскрывает иррациональное происхождение политики. Таким образом, «экономическое богословие» - это особый подход в рамках дисциплины политического богословия. В этом контексте «экономическое богословие» можно определить по аналогии как отказ от экономики как продукта секуляризации и как рационального предприятия. Таким образом, политическое богословие означает теорию политики, которая зависит как от богословия, так и от решений внутри богословия. Второй момент раскрывает иррациональное происхождение политики. Таким образом, «экономическое богословие» - это особый подход в рамках дисциплины политического богословия. В этом контексте «экономическое богословие» можно определить по аналогии как отказ от экономики как продукта секуляризации и как рационального предприятия. Таким образом, политическое богословие означает теорию политики, которая зависит как от богословия, так и от решений внутри богословия. Второй момент раскрывает иррациональное происхождение политики. Таким образом, «экономическое богословие» - это особый подход в рамках дисциплины политического богословия. В этом контексте «экономическое богословие» можно определить по аналогии как отказ от экономики как продукта секуляризации и как рационального предприятия.
Книга
В его антологии, Справочнике Рутледжа по экономической теологииСтефан Шварцкопф собрал сложный и изощренный сборник научных работ по «экономической теологии». Среди авторов - теологи, религиоведы, философы, политологи, экономисты, историки, социологи и бизнес-ученые. Антология сложна в том смысле, что в ней собраны взгляды не только из разных дисциплин, но и из различных интерпретаций экономического богословия. Книга сложна, поскольку большинство авторов проявляют интерес, если не чувствительность или даже подготовку, в обеих областях (теологии и экономике). Шварцкопф - доцент кафедры менеджмента, политики и философии Копенгагенской школы бизнеса; одна только эта школа предоставляет четырех участников. Вклады Северной Америки, Западной Европы,
Антология состоит из введения и пяти разделов. Во введении, написанном Шварцкопфом, предлагается определение экономического богословия («изучение форм взаимодействия между богословскими образами, с одной стороны, и экономической мыслью и экономико-управленческими практиками, с другой [4]); краткая история академических попыток связать экономику и бизнес с теологией; отступление от сущности субдисциплины («полемика или метод» [7]); и бесценные списки ресурсов, включенных в книгу и в других местах.
Первый раздел, названный «Теологические концепции и их экономическое значение», включает в себя работы профессиональных богословов, таких как Майкл Демпси, Дэниел Белл-младший и Вольфганг Палавер, а также ученых-менеджеров Зигмунда Вагнера-Цукамото, Мэдса Петера Карлсена, Каспара Вилладсена, Тома Боланда. , и Рэй Гриффин. Исследуемые богословские концепции - это провидение, эсхатология и эсхатон, исповедание, чистилище, вера и доверие, оправдание и спасение. Разница между главами, написанными теологами, и главами, написанными учеными в области менеджмента, очевидна. Например, Майкл Демпси объясняет, что «провидение нельзя понять согласно экономической теории, производной от естественного богословия. Оно должно быть основано на Священном Писании и традициях и рассматриваться как продолжающаяся работа Бога в истории »[19]. Несколькими страницами позже Зигмунд Вагнер-Цукамото утверждает, что «еще одним принципом экономической эсхатологии является идея о том, что рыночная экономика управляется через институциональные и конституционные экономические системы» [30]. Во втором примере Бог ушел.
Во втором разделе, озаглавленном «Экономические концепции и их богословская привязка», анализируются такие концепции, как прибыль и проценты, деньги, долг и кредит, свободный выбор и суверенитет потребителей. Авторы - социологи, ученые-менеджеры, литературоведы, теологи и исследователи религиоведения. Главы этого раздела принимают различные формы: богословская критика экономических теорий и практик (например, статья Кристины МакРори о собственности и собственности); реконтекстуализация богословских концепций ( corpus mysticum) в рамках неолиберальной теории (например, вклад Стефана Шварцкопфа в области свободного выбора и суверенитета потребителей); и теологические генеалогии экономических институтов (статья Митчелла Дина о правительстве). Третий раздел посвящен обществу, управлению и организации. Это лишь частично связано с богословской рефлексией. Четвертый раздел («Генеалогия экономического богословия») представляет собой список различных примеров контекстуализации экономической теологии (еврейская, поздняя античность, высокое средневековье) и собрание случаев религиозности экономических концепций а-ля Ян Ассманн (марксизм, кейнсианство). , неолиберализм). Последний раздел, названный «Выход», состоит из одной главы, посвященной исламскому банкингу и финансам.
Содержание
Как сказано в названии, эта книга задумывалась как справочник, как исчерпывающая точка входа в диверсифицированную, междисциплинарную область экономического богословия. Это увлекательная и поучительная книга. Шварцкопф собрал сорок девять ведущих ученых на стыке религии, с одной стороны, и экономики и бизнеса, с другой, и внес сорок два значительных вклада в эту подобласть. Поступив так, он выпустил то, что станет основным справочником по этой теме. На мой взгляд, эта книга важна не только сама по себе, поскольку представляет собой прекрасное сочетание религиозной, исторической и социально-экономической мысли, но и для исследований, которые она вдохновит. Религиоведам, философам и историкам религии не следует оставлять экономические и деловые вопросы и их технические детали на усмотрение ученых-социологов. Наоборот:
Антология охватывает все темы, связанные с экономической теологией, что вызывает вопрос: что такое экономическое богословие для Шварцкопфа и его коллег? По общему признанию, экономическое богословие - это несколько неудачно названная область, и поэтому она плохо определена. Сопоставление двух терминов и отношение существительного и прилагательного заставляет задуматься изначально об экономически активном богословии (то есть «экономическом богословии» как части «богословия») или, как можно более эффективно назвать его, богословии . Это первое определение. Второе определение основано на идее, что экономическая теология относится к трактовке экономики как если бы она была теологической: экономическое богословие в отличие от экономического богословия.. Здесь упор делается на генеалогические исследования взаимодействия между политическими и теологическими концепциями в конкретной исторической эпохе или традиции. Третье определение предполагает, что экономическое богословие означает изучение самих отношений между экономикой и теологией, опираясь на аналогии и концептуальные обмены между двумя областями. Антология Шварцкопфа до некоторой степени смешивает все три версии, но с точки зрения организационного принципа отдает предпочтение третьей. В своей Апокалиптической политической теологии (2019) Томми Линч предлагает полезную разработку определения политического богословия. Он заявляет, что подполе можно определить следующим образом:
Политическое богословие - это методология, сфокусированная на соотношении политических и богословских концепций. Он стремится понять политическую историю и значение богословских идей, богословскую историю и значение политических идей, а также использовать богословские идеи для исследования природы политического. [7]
Как только читатель заменяет «политическое» на «экономическое», он / она получает полезное определение экономической теологии в том виде, в котором оно применяется в антологии Шварцкопфа. Таким образом, антология представляет собой исследование самой взаимосвязи между экономикой (и экономикой, и экономическими институтами, теориями и авторами) и теологией , сосредоточивая внимание на более глубоких соответствиях и концептуальном обмене между двумя дисциплинами.
Во введении Шварцкопф дает определение «экономической теологии» с точки зрения аналогий и концептуального обмена между двумя областями теологии и экономики. Его антология, однако, охватывает гораздо более широкий круг тем и, вероятно, может рассматриваться как работа на стыке религии (в широком смысле) и социально-экономической мысли. Выбор этого конкретного подхода дает преимущество широкого диапазона исследований. В своей книге «Прибыль и интерес» немецкий социолог Кристоф Дойчманн предлагает краткий обзор учения авраамитских религий о прибыли от капитала. Религиовед Брайан Гамильтон переосмысливает понятие «бедность» в христианских терминах. Джеффри Махан и Дэвид Уорли, два религиозных деятеля, представляют тематическое исследование взаимосвязи между СМИ и религией. Алистар Мач, Шотландский бухгалтер по образованию, а теперь историк и специалист по менеджменту в Университете Ноттингем Трент, решается провести параллель между бухгалтерским учетом (в управлении) и подотчетностью (в религии) в главе, правильно озаглавленной «Бухгалтерский учет и подотчетность». Независимый ученый Дотан Лешем предлагает краткую историю концепции oikonomia в греческих и христианских мыслях в статье на эту тему. Профессор микроэкономики Луиджино Бруни обращается к «духу капитализма» в римско-католических странах южной Европы («южный дух капитализма»). Любознательный читатель может найти главы о «исповеди», к которым можно подойти, главным образом, через чтение Мишеля Фуко, «чистилище» и «вина», каждая из которых является примером строгой учености и серьезного исследования интересных предметов. Главы по еврейскому экономическому богословию со ссылкой на Рудольфа Отто (но не Вальтера Беньямина) и по средневековому экономическому богословию вносят значительный вклад в генеалогию экономического богословия.
Пределы
Как уже было сказано, Шварцкопф формирует «экономическое богословие» с точки зрения аналогий и концептуального обмена между двумя областями теологии и экономики. Шварцкопф, однако, не предоставляет читателю под рукой альтернативных научных определений, чтобы читатель мог сориентироваться в лесу разнообразия значений, связанных с концепцией экономического богословия, и не предлагает обоснования того, что выбрал это конкретное определение над другими. Я предлагаю пример: Томми Линч определяет политическое богословие в терминах, которые перекликаются с определением экономического богословия Шварцкопфом. Однако он не останавливается на достигнутом; он усложняет ситуацию, добавляя уточнение к своему определению. Фактически, в своей книге Линч предлагает второе, более продуманное определение: «Политическое богословие в узком смысле слова: это метод философского мышления, который использует богословские концепции для критики мира »(Lynch 2019, 35). Здесь заслуживают упоминания три момента. Во-первых, Линч возвращается к своей идее о том, что политическое богословие - это метод. Во-вторых, он квалифицирует этот метод в контексте философского мышления. В-третьих, он ориентирует это мышление с точки зрения критики (либерального, светского) порядка. Последний пункт является решающим для данного обзора: Линч все усложняет; Шварцкопф - нет. Экономическая теология, это может быть потенциальным переводом определения Линча политической теологии, является методологией философского (исторического, социального) мышления, которая использует теологические концепции для критики либерального (и в конечном итоге неолиберального) порядка и его экономических (капитализм, рынок) институтов. . Можно соглашаться или не соглашаться с этим определением, но избегание обсуждения на этом метатеоретическом уровне препятствует изучению доступных вариантов. Другими словами, антология пропускает уровень метатеории, теоретического обсуждения теории экономического богословия. Жалко, поскольку научное обсуждение на уровне метатеории предоставит читателю как матрицу для контекстуализации вкладов в подполе, так и принцип оценки для оценки содержания антологии.
Отсутствие метатеоретического контекста, в котором можно было бы разместить отдельные главы, упускает возможность повысить ценность антологии. Я хочу показать, как это сделать, составив элементарную матрицу, состоящую из трех соответствующих критериев. Во-первых, в антологии упускается из виду важный спор о том, кто кого занимает, а именно о верховенстве богословия над наукой и наоборот. Экономисты и ученые-бизнесмены, работающие над антологией, вероятно, были бы в ужасе от возможности отклонить научные результаты во имя веры. Но проблема апологетического теолога потенциально еще больше, потому что, если теолог больше не формулирует слово Всемогущего Бога, он / она произносит голос некоторого конечного оракула. И самый опасный оракул - это автономное светское царство, полностью прозрачна для рационального понимания и независима от воли Бога. Во-вторых, антология пропускает вопрос о взаимосвязи между экономической теологией и либеральным порядком. Читая некоторые главы антологии, невозможно избежать впечатления, что их авторы поддерживают дружеские отношения с либеральным порядком и его институтами (демократия, капитализм). Это законно, но это было бы более правильно интерпретировать, поскольку читатели знали бы, что другие авторы преследовали археологию затопленной контрсовременной современности, воплощенной в нелиберальной традиции. В-третьих, антология не затрагивает сущность экономического богословия как западной конструкции, так что ее связь с незападными культурными и религиозными традициями, включая ислам, не может считаться само собой разумеющимся. Дисциплина «политическое богословие» (и, следовательно, ее подполе «экономическое богословие») - это обсуждение обоснованности (или несостоятельности) аргумента о секуляризации на Западе. В качестве аналогии его можно в конечном итоге применить к исламской реальности, хотя некоторые предостерегающие объяснения помогут читателю понять сложность связи исламского экономического богословия с экономикой.
Вывод
«Экономическое богословие» является ответвлением устоявшейся научной дисциплины, называемой «политическим богословием». Однако в этой антологии он становится средством диалога между двумя областями исследований: религией, теологией, библейскими исследованиями, философией и историей религии, с одной стороны, и экономикой, экономикой, финансами, бизнесом и наукой управления, а также историей - с одной. другой. Охватывая широкий круг тем в пространстве и времени, авторы задают основные вопросы, лежащие в основе значений библейских, теологических и религиозных концепций в сфере экономики и бизнеса. Однако антология в целом упускает возможность затронуть некоторые вопросы, такие как примат религиозного над экономическим или наоборот. Ученые настолько привыкли считать примат светских дисциплин над религиозными, что забывают, что такой примат - это: в сущности, это далеко не высечено на камне. Работы таких авторов, как Агамбен, Милбанк и Лонг, если упомянуть несколько имен, сыграли важную роль в открытии дебатов о законности такого превосходства. Если не в этой антологии, дебаты нужно где-то продолжить.
использованная литература
Агамбен, Г. (2011) Царство и слава: Для теологической генеалогии экономики и правительства , пер. Лоренцо Кьеза и Маттео Мандарини. Стэнфорд: Издательство Стэнфордского университета.
Лонг, С. (2000) Божественная экономика: Богословие и рынок . Лондон: Рутледж.
Линч, Т. (2019) Апокалиптическая политическая теология: Гегель, Таубес и Малабу. Лондон: Bloomsbury Academic.
Милбанк, Дж. (1993) Теология и социальная теория: помимо светского разума . Оксфорд: Бэзил Блэквелл.
Уотерман, AMC (2021) «Об экономике, теологии и религии», Журнал экономики, теологии и религии , Vol. 1, № 1, 13-24.
авторы)
Энрико Бельтрамини работает на факультете Университета Нотр-Дам-де-Намюр в Калифорнии, где он преподает и исследует в основном в области теологии и истории религии. Он имеет докторские степени в области теологии, истории и бизнеса. Доктор Белтрамини поддерживает второстепенный интерес к теории менеджмента. Его работы по менеджменту были опубликованы в академических журналах, включая AI & Society , Ephemera, Philosophy and Technology и Philosophy of Management . В настоящее время он работает над книгой « На основе математики, а не социальных наук». Управление в эпоху технологий по контракту с Lexington.