Их как-будто ждали: на столе стояло блюдо с жареной рыбой, аппетитно пахнущий на весь дом. Дед Константин сидел за столом, перебирая рыболовные крючки.
– Привет, видно, что рыбалка была удачной, – сказал Клим. А мы тоже не с пустыми руками, – тут вернулась бабушка, – теперь наш сюрприз, следом шла Ирина Константинова с Ией, держа её за руку. Она подвела девушку к родителям и спросила:
– Узнали?
– Нет, – ответил отец, – глаза у нас уже плохо видят, – он встал, сделал шаг вперед и, увидев глаза девушки, уверенно сказал, – я чувствовал это, больше того уверен был, и обнял Ию, – бабка, радость-то какая, наш зять проиграл, не смог спрятать концы в воду.
Бабушка, на кухне уже занималась обедом, она зашла в комнату и подошла к деду:
– Ты чего, старый, чужую невесту обнимаешь?
– Невеста она может быть и чужая, но внучка моя и твоя тоже.
Баба Катя подошла и ахнула:
– И впрямь наша! Наши глаза, как у Ирочки и у Клима, – она обняла девушку и заплакала, – не смог, не смог злодей схоронить, а я тебе не верила. Хорошо, что мы дожили до этой минуты и свиделись с тобой, девочка. Дед, умирать нам никак нельзя, внучку мы не нянчили, надо обязательно правнучку дождаться. На Клима нечего надеяться, он ещё не готов к семейной жизни. Зовут-то тебя как?
– Ия ее имя, – опередил ее с ответом Клим, – оно означает фиалка, дед ну скажи красивое же имя?
– Красивое, хотя не наше. Но видно хороший человек дал, а внучка?
– Я не знаю дедушка, это было ещё в роддоме, а потом была больница, детдом и мои мама с папой.
– Вот как, значит тебя удочерили?
– Нет, они просто взяли надо мной опеку, чтобы мне дали квартиру.
– Мало того, что они добрые люди, но ещё и умные, – молвил дед, – всё учли, ведь квартира по нашему времени это целое богатство.
– Давайте садиться за стол, а потом расскажешь о себе подробно, – произнесла бабушка.
Ия почувствовала искренность деда и бабушки, расслабилась и доверчиво обняла стариков. А вот мать не могла приласкать дочку, что-то стояло между ними, Ирина Константиновна не могла понять, почему она никак не может просто обнять и поцеловать Ию. Помогла баба Катя, она тут же выяснила у внучки, как и где она жила, и направила Клима за её приемными родителями.
– Как же это ты им ничего не сказала, нельзя так, получается ты им не доверяешь, и это после всего, что они для тебя сделали, – выговаривала она внучке.
А через полчаса во двор вошли ее приемные родители Алексей Николаевич и Галина Борисовна. Они ещё не отошли от того удивления, когда увидели перед собой Клима. Но улыбчивая и гостеприимная баба Катя, быстро вовлекла их в разговор, поэтому знакомство не оставило сомнений в том, что оно плавно перейдёт в тесное общение. Новые родственники, соскучившись по своему дому, с удовольствием рассматривали хозяйство стариков, расхваливая и чуть завидуя им. А потом сидя за столом, они узнали подробности знакомства их девочки с Климом и вероломства их отца.
– Эта встреча – промысел Божий, – говорила бабушка Катя, не забывая угощать новых родственников и понимая, что приемные родители внучки таковыми и останутся, просто семья увеличилась нечаянно.
– Теперь в этой большой семье надо найти то, что будет скрепой в нашей дальнейшей семейной жизни – понимание и уважение, – так думала баба Катя обводя глазами сидящих за столом людей.
Ничего не укрылось от её взгляда; вот дед с Алексеем Николаевичем нашли какую-то общую тему для разговора и хлопают друг друга по плечам, а Клим что-то показывает Галине Борисовне в своём телефоне, видно фотографии с отпуска вспомнил, а Ирочка, наконец-то, перестала нервничать, расслабилась, обнимая Ию.
– Э-э-эх, дурак ты, Георгий Тимофеевич, сам себе яму вырыл, да глубокую, – думала баба Катя, – о чём же ты думал, единолично , распорядившись судьбой девочки, напрочь выкинув её своей жизни. Вот так все они втроём и тебя из своей жизни выкинут, и деньги твои им не нужны, сами зарабатывают, даже Иринка может спокойно вернуться в школу и преподавать математику.
– И ребятам, как я поняла, их работа нравится, для Клима такой поворот событий принёс разочарование в отце. Вполне возможно он больше не захочет общаться с отцом, уже слишком его поступок бесчеловечен, ну ладно бы отказался от ребёнка, но пристроил бы его в какую-то семью, содержал бы хотя бы до 18 лет. А то ведь кинул её на улицу, как собачонку. Бабушка глянула на её, а она вон какая красавица вышла, умная и самостоятельная, и трудности ей нипочем, справиться с любыми, видно что упорная. А родителям дай Бог здоровья, что вырастили девочку.
Но было уже поздно, Клим отвез Ию и ее родителей по домам. Вернувшись спросил у матери:
– Мы останемся здесь?
– Да, завтра днём съездим только за своими вещами и вернемся сюда.
– Разговаривать с ним не будем?
– Нет, будем действовать его методами. Вот только что делать с салоном не знаю, придётся с его юристом советоваться, он грамотный, должен всё объяснить, но мне он больше не нужен, администратор там есть, пусть он с ним и сотрудничает.
– Правильно, – стукнул кулаком по столу дед, – пусть он один чахнет над своими деньгами, они белый свет ему закрыли, попутали берега и превратили в монстра. Эх, Тимофей Алексеевич, знал бы ты, что стало с твоим сыном, а ведь ты так гордился его успехами. Не доглядел у него гнильцы, ведь сотворил он своё тёмное дело еще при твоей жизни, не посоветовавшись с тобой, может поэтому вы с женой так рано и умерли.
Утром Клим ушёл на работу, договорившись с матерью созвониться. В телефонах обоих куча пропущенных звонков от отца, но они на них не ответили. А в обеденный перерыв поехали за вещами. Отца дома не было, они быстро собрали всё, сняли со стен несколько своих портретов и повезли все к старикам. Ирина Константиновна осталась дома, а Клим вернулся на работу. Ия ждала его на крыльце офиса.
– А знаешь, десять минут назад к офису подъезжала крутая машина, за рулем был молодой парень а рядом сидел мужчина, вероятно это был отец. Он высунулся в окна и крикнул “девушка”, и застыл в недоумении, узнал видно.
– Ведь ты сегодня с хвостом, да ещё в джинсах, в таком виде мы с тобой, как двое из ларца. Теперь он понял причину нашего отсутствия и молчания, представляешь, тигр один в огромном неуютном доме, мечется из стороны в сторону, ничего не понимая, а потом любуется на тебя, но знаешь, мне его не жалко. Нет ему ни прощения, ни оправдания.
– А машина твоя? Как ты с ней расстанешься?
– Так она действительно моя, я на неё с семнадцати лет копил, а вот курсы, регистрацию, страховку и прочие мелочи мне мои старики оплатили.
– Молодец!
– Стараюсь, я в отцовской фирме работал на каникулах с шестнадцати лет, многому там научился. А с некоторыми ребятами, что там работают, до сих пор дружу. И отец разрешал работать, да и поддерживал меня, в отличие от мамы, которая считала, что я очень устаю.
– Но хоть какой-то плюс об отце, – воскликнула Ия.
– По сравнению с твоим минусом этот плюс – капля в море.
После работы Клим отвез её домой и поехал к деду и бабушке. У ворот стояла машина отца, он поставил свою у забора соседей.
Когда Клим зашёл в дом он невольно остановился у входа в комнату, говорил дед:
– Задним умом мы все сильны, все умные и мудрые. А вот когда петух жареный…
Его перебил отец:
– А вот нравоучений мне не надо, я сам разберусь со своими проблемами.
– Тогда к нам зачем пришёл? Показать, что для тебя ничего невозможного нет, что ты заберешь Иру и Клима и поедешь с ними в светлое будущее?
– Нет Жора, – заговорила мама, приказывай у себя на работе, слишком далеко ты зашёл, банальную измену я бы простила, я ведь давно знаю, что ты в этом отношении не ангел. А вот тому, что ты совершил, нет оправдания. Это чудовищно.
– Я её видел сегодня, – равнодушно произнес он, – государство о ней позаботилось, выучило, работу нашло.
– Лучше бы ты съездил к ее приемным родителям и поблагодарил их, за то, что они позаботились о твоём ребёнке, – сказала бабушка.
– Это был их выбор, я их об этом не просил, – парировал отец.– А вот сына я забираю.
– Да что ты, он тебе не игрушка, – возмутилась мама.
Клим шагнул в комнату:
– Я уже давно совершеннолетний и сам решаю, как мне жить.
– Тогда ты ничего не получишь.
– А мне ничего и не надо от тебя, бездушие и жажда денег не мой конёк, мне и на съёмной квартире пока можно пожить, а там видно будет. У сестры есть своя квартира, в тебе она не нуждалась никогда, так как ничего не знала о тебе, ни хорошего, ни плохого. Помнится у Лермонтова прочитал, как мне показалось очень странную фразу “Была без радостей любовь, разлука будет без печали” теперь я понял какие это правильные слова в нашей с тобой ситуации. Прощай.
И он ушел в маленькую комнату, которую он с детства считал своей, ведь дед постарался для внука, здесь до сих пор был спортивный уголок а постель всегда была уже готова, вот и вчера заботливая бабушка приготовила им с мамой постель, повесила в ванной полотенца. Он уже не слышал, как на прощание мама сказала отцу:
– С твоим юристом я решу вопрос о салоне, закрою своё ИП и пойду работать в школу, на развод подам сама. А ты ещё молодой, найдёшь деревенскую девочку и она родит тебе сына. Прощай.
Она смотрела ему в след, Георгий шел, опустив плечи, и выглядел, как побитая собака.
– Какой удачный обмен, сменить мужа на дочь, – подумала Ирина и попыталась вспомнить те давние времена, когда она бегала к нему на свидания, когда он сделал ей предложение, вспомнила свадьбу, ведь было же и хорошее в их жизни, но перед собой она видела лицо дочери в тот момент, когда она её впервые увидела: ее удивленные красивые синие глаза и испуганную улыбку.
– Доченька, теперь мы всегда будем рядом.
Она получила развод, закрыла салон и устроилась работать в школу, а Георгий как-то быстро женился, и вскоре у него родилась дочь. А через год после этого он развелся и больше они о нем ничего не слышали.
Вскоре Ия вышла замуж, родила сына, а Ирина Константиновна, была очень рада, что стала, наконец, бабушкой, рады были и приемные родители дочки, и дед с бабушкой. Следом женился и Клим. И теперь их большая семья ждала внучку.
– Мам, знаешь, я до сих пор стыжусь, когда у меня спрашивают не сын ли я Георгию Тимофеевичу, и я отвечаю “нет”.
– Твое право, сынок.
– Сейчас я жду звонка из роддома, волнуюсь, переживаю и уже безумно люблю свою девочку. И до сих пор не могу простить ему Ию.
Тут раздался звонок.
– Да, я слушаю, говорите.
Ирина Константиновна увидела, как сын изменился в лице. У нее сжалось сердце, что-то пошло не так, как тогда у нее?
– Да, конечно, мы все возьмем на себя, спасибо, что сообщили, – бесстрастным голосом говорил сын.
– Что с ними?
– С ними пока ничего.
И опять позвонили:
– Я слушаю. Спасибо, большое спасибо. С ними все хорошо? Я так рад.
– Я ничего не поняла, – волновалась мать.
– Он умер час назад там, на деревенском погосте, где лежат все Грановские. Звонил его водитель. Он его ждал-ждал у дороги, потом пошел искать. А когда нашел, он был уже мертв. Кроме нас хоронить его некому, извини, что я согласился.
– Ты правильно сделал, но сначала мы поедем в роддом.
Уважаемые читатели, я поставила последнюю точку, и жду от вас отзывов, комментариев…
Читайте также:
Когда приходит любовь
Детективная история с похищением