Поезд ехал по заснеженным просторам. За окнами быстро менялся пейзаж, то сказочный лес, покрытый пушистым снегом, то бескрайние поля, города и озера. Стук колёс звучал как метроном тук тук, тук тук.
Айшолпан пришла в себя. Голова кружилась. Она стала оглядываться по сторонам и не могла вспомнить, как она оказалась в купе. Последним воспоминанием был зал вокзала, где она присела на минутку и неожиданно оказалась здесь.
Айшолпан задумалась о своем будущем. Вернуться в родные степи она не могла из-за позора, которым покрыла себя, когда жила без брака с Ясир беем. Хотя он хотел на ней жениться по мусульманским обычаям, сделать никях, но Айшолпан не согласилась, так как лелеяла надежду на побег.
Поняв в какой безвыходной ситуации, она находится, да еще в положении, Айшолпан заплакала. С ребёнком её точно не примут родные. Мать будет переживать, но решению отца не станет перечить.
«Я изгой, - подумала она, - мне незачем жить». Слезы катились по лицу. Было жалко себя. Раньше Айшолпан не замечала за собой такую чувствительность. «Какая у тебя непутевая мать, - продолжила она размышления, - что тебя ждет солнце мое. Мы мчимся на поезде в никуда. Где мы найдём покой? Будет ли нас искать твой отец? Хотя вряд ли…»
В голову пришли слова Захара, кучера, который отвез ее на вокзал.
-Забудь обо всем. Живи своей жизнью и не оборачивайся. Авось повезет тебе. Об Алексее не вспоминай. Когда он вернется скажут ему, что ты захворала и умерла. Пустую могилку уже подготовили. Погорюет он и забудет тебя. Доброе сердце у нашей хозяйки, отправила тебя на станцию, денег дала. Ты на нее не серчай.
Вытерев слезы с лица и немного успокоившись Айшолпан сказала себе: «Нельзя так раскисать. Нужно прийти в себя. Узнать куда направляется поезд, скоро ли остановка.» Она вышла с купе. Показалось, что тень промелькнула на другой стороне вагона. В коридоре никого не было. Двери во все остальные купе были закрыты, и она не стала туда заглядывать, побоявшись побеспокоить пассажиров. Не найдя проводника Айшолпан налила себе чаю, взяла кусочек сахара и вернулась в свое купе.
Какое-то время она смотрела в окно и любовалась пейзажами. Послышался стук. Дверь купе открылась. В проеме стоял мужчина азиатской внешности, в тёмном костюме и шляпе. Он поклонился и сказал по японски:
- Меня зовут Масахито. Я заметил вас, когда вы вышли из купе. Я удивился вашему присутствию так как вагон полностью выкуплен японской делегацией и посторонних здесь быть не должно. У меня и в мыслях нет вас обвинять в чем-то, но вероятно, произошла ошибка и работники станции как обычно все перепутали так как не соблюдают инструкции и полагаются на русский авось.
Айшолпан не знала, что ответить. Мысли путались в голове. Наконец она спросила на японском:
- Куда едет этот поезд?
- Во Владивосток. Там мы пересядем на паром и поплывём до Сакаиминато. Могу я узнать ваше имя?
- Айшолпан
- Какое странное имя. От куда вы? Где вы научились так хорошо говорить на японском?
- Моё имя переводится как лунная звезда. Я из Казахстана. Моим сенсеем был Аруто Накиморо. Он обучил меня языку.
- Вы прекрасно говорите на японском, - одобрительно поклонился мужчина.
- Как вы попали в наш вагон?
Айшолпан не стала ничего придумывать и ответила честно. Выслушав историю Масахито покачал головой, но спрашивать ничего не стал. Вышел из купе и вернулся с подносом, наполненным едой и напитками. Айшолпан жадно кушала, а он смотрел на неё в раздумье.
- Получается вам некуда ехать, - сказал Масахиро, - родных у вас нет. Я бы рад помочь, но не знаю, как. Могу дать денег, на первое время должно хватить, а потом вы как-нибудь устроитесь. Айшолпан сердечно его поблагодарила. Она никогда не была во Владивостоке и решила довериться судьбе. «Пусть будет как будет» - решила Айшолпан.
Через несколько дней поезд прибыл на конечную станцию. За время поездки Айшолпан познакомилась с участниками делегации. Вначале японцы приняли ее холодно, но потом прониклись к ней симпатией. Она не торопила события, а просто наслаждалась их обществом и практиковала язык.
Паром должен был прийти на следующий день. Японская делегация задержалась во Владивостоке на сутки. Айшолпан попрощалась со всеми и уже собиралась поймать извозчика чтобы поехать в гостиницу, но ее остановил Масахиро.
- Я думал о вас всю дорогу, - сказал он, - с азиатской внешностью вам будет трудно жить здесь. Вы всегда будете чужая. Не скажу, что вы похожи на японку, но с уверенностью могу сказать, что в Японии вам будет лучше. Я не могу пригласить вас к себе. У меня семья. Однако, хозяйка чайного домика из Киото мне обязана. Она может принять вас в свою семью и обучить ремеслу гейш. По крайней мере будет кров, еда и деньги.
- Кто такие гейши? Каким ремеслом они занимаются?
- Гейши - это женщины, которые носят красивые кимоно, принимают гостей, поют, танцуют и поддерживают беседу. Слово «гейша» состоит из двух иероглифов - искусство и человек.
- Т.е они люди искусства? - спросила Айшолпан.
- Можно и так сказать, - подтвердил Масахиро.
После некоторого раздумья Айшолпан согласилась. Во Владивостоке Масахиро раздобыл для неё японский паспорт на имя Юки Като. Имя Айшолпан понравилось. Оно было созвучно имени Такаюки. Тени прошлого ее не покидали. Перевернув следующую страницу жизни теперь уже Юки Като отправилась в Японию.
Город Киото, находится в центральной части острова Хонсю и является центром японской культуры. Юки рассматривала с изумлением древние храмы, императорский дворец, деревянные хижины как когда-то давным-давно смотрела на минареты мечетей в Самарканде. Первый раз увидев гейш Юки не смогла отвести от них взгляд. Девушки выглядели нарядно и держались с достоинством. Мимо Юки проходили толпы людей, и никто не обращал на неё внимание.
Хозяйку чайного домика звали Мацуо. Она внимательно посмотрела на Юки и осталась довольна. Поблагодарив Масахиро, она проводила его к выходу и показала Юки её комнату. Там не было мебели. На полу лежали татами. Чтобы попасть из комнаты в коридор нужно было раздвинуть перегородки седзи.
- Ты поешь, танцуешь? - спросила Мацуо. Юки запела арию и станцевала.
- Что за дикие движения! – изумилась хозяйка чайного домика и продолжила, - Голос хороший, но поешь слишком громко. Завтра тебя отведут в школу гейш. Там научат всему - традиционным танцам, игре на сямисене, чайной церемонии. Твоя задача учится не покладая рук. Надеюсь, не создашь мне проблем. Масахито поручился за тебя, но мужчин легко обвести вокруг пальца. Говори, что скрываешь?
Юки пришлось рассказать Мацуо о своей беременности. Мацуо огорчилась. Приняв ее в свой дом, она не могла выгнать Юки так как долг чести был превыше всего. Когда-то Масахиро помог ей и теперь Мацуо должна была сдержать данное ему обещание.
- Пока будешь учиться…. Как родишь, посмотрим, как поступить, - заключила она.
Пришел срок и у Юки родилась дочка. К радости обитателей чайного домика, девочка родилась с русыми волосами и глазами цвета моря. Мацуо была счастлива. Цокая языком, она смотрела на ребёнка и напевала «какая красивая гейша из тебя выйдет. Не будет тебе равных в красоте, а об воспитании я позабочусь».
Посещая чайные домики, встречаясь с гостями, развлекая их пением, танцами, игрой на самисене и проведением чайной церемонии Юки быстро завоевала популярность. У нее была необычная внешность и это выгодно ее отличало от других гейш. Юки искусно поддерживала беседу на любую тему и увлекательно рассказывала о жизни гайдзинов.
На популярности Юки Мацио разбогатела и теперь уделяла время только воспитанию Саюри, дочери Юки. Она в ней души не чаяла. Наряжала ее в красивые кимоно, покупала игрушки и определила ее в самую лучшую школу для гейш. Девочка росла красивой и смышлёной. С матерью она виделась не часто так как у Юки были расписаны встречи на год вперед.
Жизнь текла своим чередом и Юки она устраивала. Однажды ее вместе с другими популярными гейшами пригласили на вечеринку в транспортную компанию. Совет директоров решил отметить получение крупного контракта.
Программа заранее была оговорена. Юки должна была станцевать заключительный танец. Прожив в Японии более трех лет Юки стала все чаще вспоминать Такаюки.
Когда она готовила танец неожиданно у нее возник образ Такаюки, размахивающего мечом, который отражал солнечные лучи. Юки заказала себе костюм-доспехи, взяла меч и стала отрабатывать танец чтобы передать это впечатление.
Настало время встречи. Гостей было много. Гейши подливали саке, танцевали, пели. Мужчины были окружены вниманием. Юки исполнила заключительный танец с мечом. Все перестали есть и с восхищением смотрели на неё. Она танцевала так как будто это был её последний танец. Поклонившись, она вышла из помещения и пошла в сад. Прохладный ветер теребил ее волосы.
- Ты не изменилась, - произнес голос, который она бы узнала из тысячи. Ее сердце замерло. Время остановилось. «Не может этого быть» - билось у нее в голове. Он приблизился к ней, взял за плечи и развернул к себе. Это был Такаюки!
- Я был поражён, когда увидел тебя! Там в просторах степи я потерял часть своей души. Ты исчезла, разбив мне сердце! Как ты здесь оказалась? Юки потеряла дар речи и не могла вымолвить ни слова.
- Удивительно, продолжил он, - что ты выбрала имя Юки. Это часть моего имени. Ты моя и больше я тебя не отпущу. Поймав рикшу, он посадил безмолвную Юки в коляску, и они отправились к нему.
Юки не могла поверить, что оказалась в объятиях мужчины, в которого когда-то была безумно влюблена. Они потеряли счет времени. «Он моя вторая половина, - думала она. -Неужели судьба ей сделала подарок.» Юки расцвела, щеки её покрылись румянцем, глаза светились. Она не хотела возвращаться в чайный домик, но не могла пренебречь долгом и Такаюки, как истинный японец, это понимал.
Закрывая калитку дома, где остался Такаюки она снова ощутила волну счастья в своём теле. Плод их любви начал отчет времени до своего рождения.
Недели стремительно неслись. Юки была счастлива как никогда. Рядом был Такаюки и Саюри радовала успехами став самой лучшей ученицей среди девочек её возраста. На четвертый день рождения Юки подарила Саюри золотой кулон в форме сердца и велела носить его всегда.
Живот Юки округлился. Пора было признаться Мацуо о своём положении. На удивление, хозяйка чайного домика восприняла эту новость спокойно. Она давно знала о любовной связи Юки и Такаюки. «Если появится новая девочка и будет такой же красивой и смышлёной как Саюри, то это принесёт её чайному дому богатство и славу. К тому же Юки заработала много денег и окупила свои расходы» - думала Мацуо.
Однако, к огорчению Мацуо Юки родила сына. Его назвали Харуто, что в переводе с японского означало «солнечный». Мальчика передали отцу на воспитание. Юки надеялась, что Такаюки заберёт её из дома гейш, но это не произошло.
Расставание с ребёнком, поступок Такаюки расстроили Юки настолько, что она потеряла интерес к жизни. С каждым днем печаль поглощала ее и даже объятия, поцелуи дочери не приводили её в чувство. Она сидела у окна безмолвно обхватив руками колени.
- Мама, мама, смотри, что я написала! – прибежала Саюри показывая матери листок с урока каллиграфии, - это имя брата «Харуто». Когда мы к нему снова пойдем? Юки все также сидела неподвижно не обращая внимания на дочь. Саюри обняла мать, поцеловала ее в обе щеки и оставив листок рядом с ней ушла.
Юки медленно подняла листок, посмотрела на него и заплакала. Она смахивала слезы руками ощущая их соленный вкус на губах. «Сейчас, сейчас, я успокоюсь» - говорила она себе. Глубоко вздохнув, Юки закрыла глаза и оказалась на вершине кургана. Она видела жайлау, белые юрты, чувствовала дым от костра и дуновение ветра. На минуту время остановилось. Она вернулась в прошлое, оставив настоящее, забыв о будущем. Вскоре ее свеча угасла.
Тело Юки одели в белое кимоно, положили в гроб белые сандалии, шесть монет чтобы она в ином мире могла пересечь реку сандзу и похоронили. На ее похороны собралось много народу. Все почтили её память и разошлись. Такаюки пришёл позже всех, положил цветы на свежий холм, посидел в тишине некоторое время и ушёл.
Из-за дерева вышел мужчина, который наблюдал за церемонией. Он лёг на могилу раскрыв руки. Обнимая холм, он безмолвно плакал. Плечи его тряслись и горе его было безутешным.
Через несколько дней в чайном доме был переполох. Никто не мог найти Саюри. Девочка пропала по дороге в школу. Мацуо потратила много денег на ее поиски, выплакала все слезы. Потом взяла себя в руки и чайный дом зажил своей обычной жизнью