Как ни всматривался Тихомир по-прежнему во все, что его окружало – ничего нового не появлялось. Никто не пытался ни напасть на него, ни поговорить о чем-то. Оно и к лучшему. Только один раз остановился парень для того, чтобы перекусить, заодно внимательнее посмотрел на то, что Кощей ему с собой положил в дорогу. Помимо еды и кое-какой одежды, лежал на дне сумки нож с очень богато украшенной рукоятью – сплошь камни драгоценные. Да помимо него, еще было в сумке яблоко, не обычное, а будто бы из золота сделано, да так искусно, что даже капелька росы была запечатлена на одном из боков его, а листики были с прожилками.
Непонятно было, для чего нужны такие вещи – нож было не очень-то удобно держать в руке, а яблоко… Зачем могло пригодиться ему в пути золотое яблоко? Но раз Кощей все это дал, значит, так было нужно.
Скала-меч была все ближе. Сейчас уже можно было увидеть многочисленных воронов, что кружили вокруг нее. Они вкупе с тучами на небе создавало ощущение тяжелое и тревожное. Сердце парня сжалось в предвкушении чего-то, что ждало его впереди.
В скале этой были вырублены ворота, похожие на те, что были в обители Кощея, но намного выше и шире. Настолько широкие, что, казалось, занимали как раз всю сторону этой скалы, открытую Тихомиру. Он толкнул одну из створок, приготовившись напрячься – выглядели они очень тяжелыми, но они на удивление быстро поддались и распахнулись внутрь с протяжным скрипом, который пробирал до самых костей так, что побежали мурашки по телу. Внутри было пусто, никто не набросился на парня, хотя он и взял в руку нож, чтобы защищаться. Только сквозняк гулял внутри. Скала эта была внутри пустой, и только лестница, которая вела по стенам вверх, показывала, что тут был кто-то разумный. Мало было света, сложно было что-то рассмотреть хорошо, потому Тихомир и испугался невероятно, когда то, что он принял за большой валун около основания лестницы, пошевелилось.
Оказалось это нечто старой толстой уродливой женщиной! Она сидела прямо на полу, завернувшись в огромное количество какого-то тряпья. Один ее глаз был прикрыт, а во рту явно недоставало большого количества зубов. Она уставилась на Тихомира и скрипучим голосом проговорила:
- Я очень голодна.
- Мне нужно пройти, - ответил на это парень. Так как проходов каких-то в стенах не было, лестница была единственным путем к тому месту, где должна была находиться в заточении птица. Кроме того, ему казалось, что он видит какое-то желтое свечение наверху, очень похожее на то, как светилось перо.
- Я дам тебе пройти, если ты дашь мне достаточно еды. Я не трону тебя, пока ем. Я очень голодна, - сказала старуха, смотря, как показалось Тихомиру, на его мешок. Он понял, что другого пути все равно нет, а в его котомке осталось еще немного еды. Парень достал краюху хлеба и передал женщине и только собрался пройти мимо, как та сказала:
- Уже съела и все еще голодна. Еще хочу. Дай есть или не пропущу.
Тихомир еще порылся в сумке и достал все, что было, но все это исчезало в беззубом рту ее так же быстро, как и тот хлеб. И тогда в очередной раз попытавшись что-то отыскать и уже отчаявшись, Тихомир наткнулся на яблоко. Он мгновенно похолодел внутри. Получится ли? Как быстро она поймет, что ее обманули? Но других вариантов не было все равно, так что парень достал яблоко и протянул ей. Послышались звуки, будто котенок вылизывает миску – это старуха пыталась справиться с яблоком. На Тихомира она уже не обратила внимания, и парень прошел мимо нее к лестнице.
Сразу же он понял, что путь предстоит долгий – перил никаких не было, и чем выше он поднимался, тем больше кружилась его голова. Он старался держаться за стену, но она была почти гладкой – ухватиться было не за что. И все равно ощущение камня под рукой немного успокаивало. Вниз он не смотрел, как и по сторонам. Все его мысли были сосредоточены на ступеньках. Одна, еще одна… Так было не страшно, меньше было мыслей о том, что если он оступиться – долго будет падать вниз. В какой-то момент он даже попытался считать эти ступеньки, но сбился через пару сотен ступеней и решил не начинать снова это дело. Снизу все еще доносились, умножаемые эхом пустоты, звуки борьбы старухи с золотым яблоком.
В конце концов Тихомир начал замечать, что ступени становятся все шире и шире как в ширину, так и в длину, а кроме того – стало намного светлее! Он все же рискнул оторвать взгляд от ступеней под ногами и осмотрелся вокруг. Он был уже почти на самом верху!
Ступеньки вели к большой площадке в самом верху, а в центре это площадки в большой клетке была она.
Жар-птица смотрела прямо на Тихомира глазами, полными, как ему показалось, необъяснимой грусти и тоски. Ее перья были точно такими же, как то, которое досталось парню, и светились таким же ярким и теплым светом, что и привел его сюда.
Как ни странно, клетка была не закрыта, но как только парень подошел ближе, он понял, почему птица не улетала – от ее шее к большому кольцу на дне клетки вела золотая цепь. Тут-то он и вспомнил про тот самый кинжал, что лежал в сумке рядом с яблоком.
Цепь он разрезал так же легко, как обычный нож разрезает теплое масло. Птица тут же вылетела из клетки и, встав на площадку рядом с Тихомиром, обернулась той самой девушкой!
- Так я, значит, не ошибся! Это была ты! – сказал парень.
- Верно, это была я. И я сама не ошиблась, когда послала перо мое именно тебе. У тебя умный взгляд и горячее сердца. Из тебя выйдет отличный преемник Кощея. А теперь закрой глаза.
Тихомир послушался, но ничего не происходило, помимо того, что девушка взяла его за руку. Открывать глаза он не решился, просто стоял и ждал.
- Что ж, теперь открывай.
Удивлению тут не было предела! Они, так и держась за руки, стояли у той самой таверны, где и встретились в первый раз!
- Значит, мы вернулись к началу? – спросил он.
- Вроде того, да.
- И это все?
- Ты меня спас, разве этого мало?
- Нет, конечно же, нет.
- Это отличное начало для твоего обучения, как мне кажется. Так что поспеши и расскажи все своему учителю.
- Благодарю.
- Ты меня спас, тебе все благодарности. Приходи ко мне как-нибудь.
- Обязательно.
- Что ж, тогда пока что прощай.
И девушка ушла, а Тихомир, постояв немного и посмотрев на уже закрывшуюся дверь, развернулся и пошел по дороге из деревни, к дому Кощея.
