Да, позвонил - за пару часов до боя курантов, когда я тащила свою команду по заснеженной набережной Волги.
Да, старый - очень старый. Настолько старый, что из прошлой будто бы жизни. Из той, что формально обесценилась для меня в связи с обретением семьи.
Да, друг. Очень хороший и понимающий. Отличный музыкант, кандидат искусствоведения, народник, из другого города. Назовём его Иван. Постарше меня, ощутимо. В центре моего внимания не был никогда - но, не скрою, где-то близко. Помог по жизни очень, и не раз.
В общем, он позвонил. На древний мой номер, который сейчас почти не в ходу. Представился - и правильно сделал: его координаты были мною, за давностью лет, позорно утеряны.
К слову, предыдущий наш созвон состоялся примерно три года назад. Я была настолько поглощена мыслями о грядущих четвёртых родах, что знакомого голоса в трубке не узнала. Ну, обида, а как иначе? Разговор тогда не сложился.
И вот, собственно, опять! Нормальное человеческое, дружеское, не зависимое от внешних обстоятельств и идейных разборок. По сути, Иван Николаевич ничего толком не знал о последних тринадцати годах моего пути. Наше общение прервалось так же резко, КАК мне пришлось некогда сменить вектор жизни, выйдя из привычного круга консерваторцев-фольклористов.
Сменила, не видя иного выхода. До сих пор полагаю: варианты если и были, то не оптимальные. Сменила. Многое приобрела. Что-то потеряла безвозвратно - и более ничего подобного не встретила...
А у Ивана, оказывается, родился внук! Время неумолимо: пора. Помнится, при первом нашем знакомстве, в экспедиции, сыновья его были совсем юны.
Он природно дипломатичен: "А как у тебя сложилось? Как работа, как старшие?" Тот самый случай, когда необходимо вложить в минуту беглого описания всё важнейшее за многие сезоны.
Рассказываю. Папы нет почти год: сердце, скоропостижно. Горе отпускает, приходит спокойствие и равнина. На работу не жалуюсь: четыре декрета, четыре возвращения, с администрацией мир, со студентами тоже. Конкурсы, концерты, мастер-классы, семинары, "поступаемость" - скупая педагогическая радость. Пятиклассница-дочь, три сына помоложе - режимны, трудоспособны, интеллектуально сохранны. Музыке учатся: "полёт нормальный". Отец семейства стабильно преподаёт математику в той же "Мерзляковке"... Серые, то бишь, будни.
Слова одобрения, сердечные напутствия.
Обещания держать связь - с обеих сторон.
***
Как же это, оказывается, трудно - ценить по достоинству всё то, что имеем... Всё то, что обретено с напряжением, немалой кровью.
Но ведь обретено же? И снова штиль. А штиля нам, как водится, недостаточно. Душе потребны очередные поиски, марафоны и штурмы.
Учусь отогреваться текущими радостями. Честно - получается редко и коряво.
Надо, надо искать нового равновесия.
***
В эти тихие, морозные дни - позвоните старым друзьям.
Эксцентричные песни юности, теплота и ясность сознания, о которых мы уже и думать забыли, - мягко врачуют нутро, израненное в клочья неспокойной современной действительностью.
У каждого своя терапия.
Я настойчиво рассекаю "коньком" по обледенелой набережной Менделеева. В одной руке - лыжные палки, в другой - снегокат с румяным трёхлеткой. Старшие уверенно толкаются сами, примеряя на себя истинно "скандинавское" скольжение.
У нас ещё почти неделя на родине.