На крик Ивана прибежала Евгенька, уставилась на него.
Он схватил её за плечи, начал трясти и кричал душераздирающим голосом.
— Ненавижу тебя, и отца твоего проклятого ненавижу. Вооот! — Иван поднял вверх руку, в которой держал отцовский крестик. — Воооот кого нужно было слушать. Не зря он у виска крутил, когда я по тебе с ума сходил.
Испуганные девочки от страха забились в угол комнаты.
— Вааань, — взволнованно произнесла Евгенька, — Ваааань, ты же говоришь! Ваня!
— Ненавижу, — повторил Иван и вдруг замолчал.
Осмотрелся, уставился сначала на детей. Смотрел на них так, словно видел их впервые.
Девочки дрожали, всхлипывали. Потом посмотрел на жену. Она улыбалась, глаза были наполнены слезами.
Иван опустил руку, разжал ладонь и обратился к крестику:
— Отец, ты опять со мной. Сколько всего мне нужно тебе поведать, отец…
Евгения подошла к мужу.
— Откуда это у тебя? — спросила она, спрятав улыбку.
Иван указал рукой в сторону дочек Марии.
— У них был. Ты скрывала от меня эту память. Ненавижу… Всю жизнь мне искалечила.
Евгения как будто не слышала обвинения, подошла к Ивану ещё ближе.
— Вань, как хорошо, что ты говоришь! Я так ждала, так ждала…
Иван сжал в ладони крестик и вышел из комнаты, Евгенька побежала за ним.
— Не ходи за мной, — Иван обернулся и озлобленно посмотрел на жену, — я хочу побыть с ним… С отцом…
Евгения не спала, ждала его. Когда он ушёл, стала допрашивать девочек, откуда у них появился крестик. Поначалу обе молчали, сидели насупившись. Потом старшая София начала дрожащим голосом:
— Дюша отдал мне его, когда нас забирали из детского дома. Дюша — мой старший брат. А есть у нас ещё Петя и Коля. Но они сбежали из детского дома. Плохо, что не взяли нас с собой. Я скучаю по ним, и по маме скучаю, и по отцу.
София вдруг заплакала.
— Они же придут, да? Заберут нас, когда вернутся?
— Конечно, — успокаивала Евгенька, а сама мысленно ругала сына. Ей хотелось спросить, как крестик Евграфа Силантьевича попал к нему в руки. Но как это сделать не представляла.
Она даже не ездила с Иваном забирать девочек. Думала, что встретится там с Андреем. А мысли о нём были неприятными. Евгеньку сначала бросало в пот, а после обдавало холодом. И этот холод был до боли знаком. Он так же проникал внутрь, как тогда на обочине, рядом с отцовским домом.
Евгения даже забыла про этот крестик. Столько уже всего произошло с того момента, как она нашла его. А тут он неожиданно появился.
— Дюша, значит, отдал, — протянула Евгенька. — А где он его взял?
— В очень богатом доме. Он рассказывал, что в том доме было красиво, но холодно. А ещё он украшения маме там взял. Только она их не носила никогда. Мы с Катей поглядывали на них, когда мамки дома не было. Она держала эти бусы в шкатулке. На дне лежали украшения, а сверху они были засыпаны мелкими кусочками газеты.
Иван вернулся домой уже ночью.
От него несло спиртным.
— Хороший человек наш сосед, — прошептал Иван, укладываясь в постель. — Сказал, что никогда не взял бы на воспитание детей преступников.
— Что ты ему наговорил? — прошептала Евгенька. — Что ты наделал? Лучше бы ты молчал! Как было хорошо, когда ты молчал!
Иван не слышал Женькиных слов, он уже спал, уткнувшись носом в рукав промокшей от дождя рубахи.
Наутро собутыльник Ивана ворвался в дом без стука.
— Где Иван? — спросил он у Евгеньки.
— Спит, — пробормотала она.
— Евгения Петровна, душа моя, разбуди муженька! Пусть компанию составит!
— Я тебе сейчас такую компанию составлю! — крикнула Евгения. — Такую компанию, что мало не покажется.
Сосед попятился назад:
— Ты чего, баба? Совсем рехнулась? Да… Вы тут все как на подбор. Плачет по вам тюрьма! Это ж как там сверху допустили, чтобы дочь купца наших детей рукоделию обучала? Да чему хорошему может научить купчиха? То-то я и смотрю, как моя Фанька перед зеркалом красуется, да примеряет серёжки разные. Не допущу!
Сосед вдруг так сильно топнул ногой, что Евгенька вздрогнула.
«Всё пропало, — думала она, слушая соседа. — Эх, Ваня, что же ты наделал?»
— Это ж кто там наверху такой благородный, — сосед опять топнул ногой и показал пальцем в потолок.
Евгенька вдруг осмелела:
— А наверху Бог, — выпалила она.
Сосед аж взвизгнул.
— Бооог? Ну дела…
В это время на пороге показался следователь.
— Вы чего тут орёте на всю улицу. Вас у первых дворов уже слышно.
— А пусть знают все! — сосед обернулся и уставился на Андрея. — Пусть знают, что рядом с ними живёт купчиха голубых кровей.
Евгения испуганно посмотрела на Андрея. Тот сначала побагровел, потом похлопал ругающегося мужичка по плечу и сказал:
— Может мне вас проводить? Прокачу на машине, небось, никогда не доводилось ездить…
Сосед вдруг широко улыбнулся.
— Ну что вы, товарищ следователь, мне два двора пройти, и я уже дома.
— Ну два, так два… Я сегодня добрый! И два двора для хорошего человека не помеха, — Андрей уже силой выталкивал соседа из дома.
— Ну правда же, не сто́ит, — сосед уже смотрел на Андрея испуганно. — Что люди-то скажут? Обвинять меня начнут. Неужели вы не знаете, что глаза — наши враги! И язык — враг!
Андрей приобнял соседа, прижал покрепче и потащил его в машину.
Евгенька вышла за ними. Машина Андрея возле нужного дома не остановилась.
Иван проснулся с улыбкой на лице. А потом, увидев Евгеньку, нахмурился.
— Очнулся? — сказала та грубо. — Что же на тебя нашло, Ваня?
— Плохо мне, Женька. Внутри всё горит огнём. Плохо мне с тобой, тебе со мной. Я же молчать теперь не буду. Мне уехать нужно, навестить своих…
— И кто у тебя свои? — поинтересовалась Евгения.
— Стёпка, Иринка. Я их давно не видел. Они, может, и похоронили меня уже. А ты, пока меня не будет, решишь, как нам быть дальше. Вернусь, выслушаю тебя. А дальше…
— Никуда ты не поедешь, Иван! — голос Евгеньки дрожал. — Раньше о своих Стёпках и Иринках не вспоминал, а теперь язык развязал и осмелел? Зря я тебя жалела!
Иван опустил голову:
— Меня жизнь не жалела, а ты вдруг пожалела. Я вернусь, Женька. Душа болит.
— Уйдёшь — не возвращайся! Обратно не приму.
— Ну тогда попрощаемся? — Иван встал с кровати, подошёл к жене, обнял её.
Она стала плакать у него на плече.
— Ну я же не могу взять тебя с собой. Нужно мне туда, понимаешь? Они же мне родные! Мы столько всего вместе пережили, — шептал Иван.
Через два дня Евгения проводила Ивана.
На улице встретилась с соседкой.
— Далеко отправила? — поинтересовалась та. — Дождёшься! А я вот своего третий день кличу. Как сквозь землю провалился.
Евгения, услышав о том, что сосед пропал, испугалась не на шутку.
Продолжение тут
Дорогие читатели, поздравляю вас с Новым годом! Спасибо за ваши поздравления! Пусть у каждого из вас сбудется задуманное, пусть случаются чудеса!