Имя Григория Распутина ещё при жизни стало нарицательным.
Знаменитый сын крестьянина из далёкого тобольского села Покровское сделал для дискредитации семьи монарха гораздо больше, чем самые пламенные речи большевистских агитаторов или смелые статьи оппозиционных журналистов. Как же случилось, что потрясающую власть над волей монарха получил полуграмотный русский мужик?
Единение царя и народа
По мнению историка Даниила Коцюбинского, автора книги «Распутин: жизнь, смерть, тайна», источник могущества «старца» в первую очередь не в его харизме или умении манипулировать другими людьми. Главным помощником невероятного возвышения Распутина стали специфические представления Николая II о своём предназначении и о путях постижения народного духа. Ещё до появления «божьего человека» русский царь искал пути сближения с народом.
Монарх желал услышать живую речь простых людей, а не доклады министров. Разумеется, он не собирался переодеваться в рогожу и лапти, чтобы пойти странствовать по городам и весям. Расставаться с комфортной жизнью во дворце Николай не хотел. Скорее, он просто желал найти надёжный способ связи с верноподданными.
Для этого ещё в начале царствования было придумано оригинальное решение, получившее ироничное название «клопиада». Мелкий чиновник по фамилии Клопов, найденный князем Владимиром Мещерским, стал писать царю письма о том, как всё обстоит «на самом деле». Эти корреспонденции Николай II внимательно читал на протяжении двадцати лет. И не раз опирался на «мнение честного человека» в своих решениях. Вот только на самом деле тон реляций Клопова годами зависел от того, с кем сводили счёты или какого карьерного назначения добивались его покровители (не раз менявшиеся).
Таким образом, Николай II ещё до знакомства с Распутиным (то есть до 1905 года) искал близкого человека, который бы подсказывал правильные решения, был максимально «из крестьян» и не давил на царя так, как это делал Витте, а позднее — Пётр Столыпин. Поэтому знакомство с Распутиным подействовало на монарха вдохновляюще.
Нужный всем
Беда была в том, что не только Николай нуждался в таком близком человеке, как «божий старец», но и общественное мнение искало непосредственного виновника стремительно падающей популярности монаршей семьи в ком-то из людей, окружавших царя. И тут такой подарок в лице колоритного мужика! Как говорил доктор Евгений Боткин, личный врач семьи Николая II, «если бы не было Распутина, то противники царской семьи и подготовители революции создали бы его своими разговорами из Вырубовой, не будь Вырубовой — из меня, из кого хочешь». Но ситуация с Распутиным усугублялась тем, что из всех юродивых, убогих и блаженных, которые в изобилии водились вокруг трона, «тобольский странник» оказался самым далёким от образа святого и аскета. Он любил шумно погулять и постоянно был окружён толпой женщин. Истории про его походы в баню в компании десятка дам (нередко из высшего общества) вряд ли могли быть примером истинной веры и высокой нравственности.
И вот такой человек, воплощающий собою в сознании многих торжество всего порочного и похабного, оказался для Николая II близким другом. Именно «другом» называют Распутина в личной переписке царь и царица. Это, кстати, дало повод защитникам последних Романовых на троне доказывать, что в посланиях речь идёт о ком-то другом.
Конечно, всегда проще объяснять поражения на фронтах и проблемы в экономике происками «пятой колонны». Но трудно объяснить одними только коварными кознями обширные материалы о «подвигах» распутного Распутина, собранные жандармами и специальными комиссиями. Массу подобных документов большевики опубликовали ещё в ранние годы Советской власти. Отчаянно нуждаясь в оправдании кровавых событий революции и Гражданской войны, соратники Ленина должны были представить правление Николая II как бездарное и безнравственное.
Забавно, что обличение Распутина в чём-то уникально для большевиков. Ведь он ещё до победы Советской власти служил воплощением мечты марксистов о том, что все дела в государстве должны решаться при непосредственном участии гласа народа. Ведь царь, в отличие от коммунистов, не лицемерил, когда желал слышать мнение простого человека.
Меж двух огней
И всё же Николай вовсе не был слепым исполнителем воли всемогущего «старца», как это многим думается. Иначе царь не вступил бы в войну с Германией в 1914 году. Ведь против неё Распутин выступал очень активно.
Защитники «старца» в этой связи, разумеется, снова напирают на сознательный заговор. Мол, в нужную минуту Григория специально упекли подальше. Уж он-то уберёг бы державу от войны, которая, в первую очередь, была нужна англичанам и их заокеанским союзникам в Соединённых Штатах. «Старец», мол, валялся бы у царя в ногах, но отговорил бы. Распутин действительно ещё в 1909 и в 1912 годах был против вмешательства России в конфликт на Балканах.
При этом доверие Николая II к Распутину иногда доходило до абсурда. Император обращался к своему народному «другу», чтобы тот лично смотрел кандидатов на высшие государственные посты и высказывал своё мнение: подходит претендент на должность или нет. Нелегко представить, как в таких случаях Распутин определял компетентность, опыт и способности к администрированию указанного человека.
Зато подобные задания породили целую волну аферистов. В госучреждения зачастили молодые люди за хорошей должностью, уверяя, что их кандидатура одобрена «старцем» и согласована с царём. Далеко не у каждого руководителя, к которому приходили такие мошенники, была возможность и желание проверять достоверность этой информации. Жизнь Распутина рядом с троном, несмотря на полное доверие к нему со стороны Николая II и Александры Федоровны, вовсе не складывалась так уж безоблачно, как могло показаться со стороны. У него было много не просто недоброжелателей, а откровенных энергичных врагов. Одни из них старались спасти авторитет монархии, другие не хотели ставить успехи своей карьеры в зависимость от капризов дремучего мужика. Но Распутин обладал уникальной интуицией.
И всё же вряд ли Распутин достиг бы такого фантастического влияния на государя и государыню, если бы не ситуация с болезнью наследника престола, царевича Алексея. Беспомощность врачей и страхи императорской семьи за здоровье мальчика из-за гемофилии подарили Григорию уникальный шанс стать для Николая II и Александры Федоровны кем-то вроде волшебника.
Вероятно, Распутин и впрямь обладал какими-то психотерапевтическими (суггестивными) способностями. Во всяком случае он не раз в случае смертельно опасного для цесаревича кровотечения умудрялся спасти мальчика. И за такое чудо венценосная семья была готова простить Григорию всё.
Но для большинства жителей огромной страны многолетняя зависимость императорской семьи от полуграмотного крестьянина была поводом считать монархию полностью изжившей себя. Многовековая история традиционного государственного устройства с царём на вершине была безнадёжно дискредитирована. А тяготы войны ещё больше озлобили общество против безвольного правителя и усугубили положение династии.