Ольга Домбровская – психолог и магистр оккультных наук, у нее трое детей, семеро внуков, единственный муж. Она живет в Лондоне, работает по всему свету, в том числе в Латвии, которая много лет была ее домом. Я почувствовала ее силу с первой минуты нашей встречи. Силу личности, матриарха, мудрой женщины с необычным даром.
Гастрольный ребенок
Я была типичным гастрольным ребенком. Мама и ее второй муж, мой папа Изя, – скрипачи. Почти весь год они проводили в разъездах. Поэтому зимой я жила с бабушкой и дедушкой, а летом вместе с мамой и папой путешествовала по городам и странам. Детство у меня было вольным и безбашенным, немыслимым для современных детей: уличные компании, дворы безопасные, где жили друзья, и дворы опасные, полные недругов, куда мы ходили драться. Я лазила по деревьям и крышам, переплывала речку, играла в казаки-разбойники на стройках. И всегда интуитивно чувствовала, на какую ветку можно залезть, какая крыша или балка меня выдержит, с кем дружить, а от кого держаться подальше. В десять-одиннадцать лет я порой бывала на грани жизни и смерти – на стройке, на реке, но всегда легко отделывалась.
Тогда мне это везение казалось естественным, но много позже я поняла, что меня выручали мои способности.
Зазеркалье
Первый мистический опыт я пережила в двенадцать лет, когда мы переехали в Ригу.
Родители получили работу в оркестре Радио и телевидения под руководством Раймонда Паулса, и наша жизнь стала почти оседлой. По вечерам они отправлялись «на халтурку в варьете». Мама перед выступлением красилась и одевалась дома. Она обладала бесценным по тем временам сокровищем – увеличивающим зеркалом. И, конечно же, как только мама, ослепительно красивая, убегала на работу, я тут же подходила к зеркалу и начинала краситься. Первое время я была в восторге и долго любовалась собой. Потом поверхность зеркала стала запотевать, и мне приходилось постоянно ее протирать. А потом я начала видеть в нем не только себя, но и другие лица. Они толпились по ту сторону стекла и наблюдали за мною. Мне стало не по себе.
Я рассказала все маме. Она ответила: «Не надо было за «Мастера и Маргариту» браться, рано тебе еще!»
Я попыталась объяснить, что книги тут ни при чем, это все зеркало – с той стороны кто-то есть, там целый мир! Родители устроили семейный совет и отвели меня к психиатру. Он меня долго осматривал. Шизофрении не нашел. Ушла я от него без диагноза, но с новым печальным знанием. Я поняла, что мне нужно заткнуться.
Это было очень болезненное осознание: рано или поздно в жизни каждого наступает момент, когда ты находишься наедине с собою, и тебе никто не может помочь – ни родители, ни любимый мужчина, ни друзья. Самые родные и близкие люди тебя не поймут. Не разделят твою ношу. Ты будешь принимать решение в полном одиночестве.
Я решила никому про свои видения больше не рассказывать. Правда, сразу замолчать у меня не получилось.
Я многое предвидела, пыталась предупредить, убедить, но ко мне не прислушивались, а потом меня же упрекали: не надо каркать!
Не надо – не буду!
Продолжение здесь⤵️
Подпишись на наш канал!
Галина Панц-Зайцева (с) "Лилит" *