- «5 апреля 1797 года Москва Указ НАШЕМУ сенату. Всемилостливейше пожаловали МЫ НАШЕМУ действительному статскому советнику и главного почтового правления члену Львову, за его службу и труды по разным препоручениям, в вечное и потомственное владение шесть сот душ мужеска пола, повелевая сенату нашему, назначив оныя, представить НАМ к утверждению, а потом заготовить жалованную грамоту к НАШЕМУ подписанию. ПАВЕЛ. Апреля 5 1797 года - Действительному статскому советнику, почтового правления члену Львову ...Саратовской губернии, Балашовской округи, село Рязанов Брод 544…».
С этих пор Резанов Брод прекратило своё существование как дворцовое село и стало оно владельческим – действительного статского советника, почтового правления члена Львова. Князь Николай Александрович Львов (1753 – 1803), один из самых ярких и разносторонних представителей Русского Просвещения: архитектор, график, историк, ботаник и садовод, геолог, поэт, драматург, переводчик, музыкант. Принадлежал к старинному тверскому роду. Сын небогатого тверского помещика Александра Петровича Львова и Прасковьи Фёдоровны, урождённой Хрипуновой.
Но речь сегодня пойдёт не о первом хозяине Резанова Брода Бобылёвки тож, а о его сыне – Александре Николаевиче Львове, для которого оно стало главным вотчинным селом на долгие годы. В апреле 1825 года А.Н. Львов женился на Наталье Николаевне Мордвиновой (1794 - 1882), младшей дочери Н.С. Мордвинова - адмирала, первого морского министра. Александру было 40 лет, а Наталье - 30 лет. После женитьбы молодые поселились в имении Резанов Брод (Бобылевка) в Саратовской губернии, и долгое время семья жила в небольшом деревянном доме «о семи комнатах».
Александр Николаевич Львов(1786-1849) был подполковником Конноегерского полка, участником Отечественной войны 1812 года. Участвовал в сражениях при Малоярославце, Вязьме, Красном, Борисове. За отличия в этих сражениях был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость» и произведен в ротмистры. За отличие в «битве народов» при Лейпциге Львов был награжден орденом Св. Анны II степени. В мае 1814 года - прусским орденом «За заслуги» и был переведен в конно-егерский полк. В октябре 1816 года он уволился со службы по болезни в чине подполковника. Был меценатом, ценителем живописи и покровителем художников.
Протоиерей Стефан Васильевич Белянинов в воспоминаниях писал: «Вся усадьба: господские строения, каменные крестьянские избы, большой фруктовый сад, парк, наконец, огромный для села, как городской собор, храм, господствующий над всей усадьбой - все устроено Александром Николаевичем за время его жизни. В церкви все иконы были заказанные им копии итальянских мастеров. Для «облесения« (покрытия лесом) степи сажал целые рощи деревьев». Всю жизнь А.Н. Львов заботился о своих крестьянах: «Богом они мне вручены, чтобы управлять ими, наставлять их добром и заботиться об их благоустройстве, за них я понесу строгий ответ перед Богом», - писал он.
В октябре 1829 года Александр Николаевич служил при Московском военном генерал-губернаторе. Во время холеры, в мае 1830 года, ему поручили устроить в Серпухове карантинную заставу, начальником которой он оставался до окончания эпидемии. В 1831 году холера докатилась и до Бобылевки. Многие помещики бежали из своих деревень при одной вести о приближении холеры. Александр Николаевич решил остаться с семьей в имении, сказав жене: «...От Божьего гнева некуда убегать, и если суждено умереть, то умрем, и не об этом должны в данную минуту думать, а о своей обязанности по отношению к крестьянам». Наталья Николаевна, хотя и с нравственной пыткой, но покорилась решению мужа.
За время эпидемии в имении переболело более шестисот крестьян. Александр Николаевич лечил их гомеопатическими средствами, им самим изготовленными. Ему удалось спасти 564 человека. За ревностное исполнение обязанностей во время эпидемии холеры Высочайшим указом было пожаловано Львову звание камергера Двора Его Императорского Величества. Троицкая церковь В благодарность за прекращение эпидемии холеры в селе Бобылевка была заложена в 1831 году Троицкая церковь. Первая же православная церковь была построена тщанием помещика и прихожан на кладбище в 1836 году. Здание было деревянным, холодным, с колокольней и одним престолом во имя Казанской Божией Матери. Вскоре после этого был освящён и второй, главный храм села. Это самая большая сохранившаяся ампирная ротонда в России.
Он также известен как основатель первых в России Общественных заемных банков для крестьян. Такой банк он открыл в 1832 году в своём вотчинном селе, основной капитал которого составили 10 тысяч рублей его личных средств. Разработал банковские правила, по которым эта сумма поступала в ежегодную раздачу крестьянам села. К 1839 году капитал с приращением процентов увеличился настолько, что Львов вернул вложенные им 10 тысяч рублей без нарушения хода дела. А образовавшийся капитал свыше этой суммы подарил банку, закрепив эту свою волю в «Уставе банка».
Для ведения хозяйства и управления имениями Александр Николаевич весной уезжал в Бобылевку. Он очень тяжело переживал разлуку с женой, со своей «милой душаточкой и ребяточками», как он их называл. Писал жене часто, как только выдастся «свободный часок» или «найдется минуточка». В письмах чувствуется потребность поговорить, пообщаться с женой, хотя бы словами приблизиться к ней, посоветоваться, поделиться радостью, «что после такого года в Бобылевке нашел все гораздо лучше, нежели ожидал», «на всех лицах увидел спокойствие и надежду»... Или: «Хоть и грустно мне было подъезжать к Бобылевке, что на крыльце ни тебя, ни Маши не было меня встретить, как обыкновенно это случалось, но чувство удовольствия меня утешало видеть Бобылевку, которая, как молодая красавица, выросла из земли в десять лет нашего с ней пребывания... Как вспомнишь, что было, и что теперь вижу, так самому не верится...» «Мне не скучно, хлопот больших нет, а напротив того, утешает, что все кругом меня весело, все мои последние труды вознаграждаются, все принимает вид некоторого образования. Как скучать, когда видишь, что со временем по смерти моей меня вспомнят и поблагодарят» (14 июля 1838 г.).
Львов не только сохранил, но и преумножил состояние, полученное им по наследству. В духовном завещании в апреле 1844 года он написал: «Недвижимое имение мое состоит: во-первых, родовое, Саратовской губернии в Балашовском уезде село Резанов Брод, Бобылевка тож, в коем мужеского пола 1308 души; Новгородской губернии в Валдайском уезде сельцо Скокове с деревнями, в коих мужеского пола 254 души; Рязанской губернии Егорьевского уезда в деревнях Климовской и Горяиновской 70 душ; и в двух благоприобретенных: Тамбовской губернии в Кирсановском уезде село Никольское, Пущино тож, в коем мужеского пола 255 душ, а всего по последней осьмой народной переписи мужеского пола тысяча восемьсот восемьдесят душ. ... Принадлежащий мне капитал заключается в билетах разных кредитных установлений на сумму миллион рублей ассигнациями».
Для современников и потомков результаты своей деятельности в этой области Александр Николаевич изложил в собственном сочинении “Общий обзор имений моих”. “Сознание благородной обязанности пещись о благосостоянии вверенных мне Богом крестьян заставляет меня передать моим потомкам мою единственную волю...” — пишет владелец Бобылёвки.
Чтобы застраховать крестьян от частых неурожаев, в селе Бобылёвка в 1836 г. была учреждена мирская общественная запашка, “для коей из господских полей нарезано земли по 40 десятин сороковой меры в каждом поле, а всего 120 десятин”. Урожай с них собирался и обмолачивался на мирском гумне сообща и поступал в так называемый магазин (каменный амбар), построенный владельцем имения, откуда в голодные годы продавался по умеренной цене. Излишек мирского хлеба разрешалось реализовывать на стороне, “в пользу крестьян” — для уплаты ими подушных и других казённых повинностей.
На свои средства Александр Николаевич закупал семена и ввёл в обиход новинку — посевы картофеля, что послужило важным подспорьем к крестьянскому столу. “Дабы у крестьян были хорошие крепкие лошади, годные для полевой работы и извоза, куплено на господскую сумму для случки крестьянских кобыл и содержатся на барской конюшне три жеребца. А для улучшения породы крестьянского рогатого скота заведено два быка ордынской породы”.
Из лесной дачи села Пущино князь отводил “две десятины казённой меры господского леса безденежно для поправки крестьянских строений”. Деревянные избы с соломенной крышей часто страдали от пожаров, и Александр Николаевич в своих сёлах практиковал постройку каменных домов. Работал у него и кирпичный завод, туда он нанимал своих же крепостных, а затем продавал кирпич собственным крестьянам по низким ценам. Деревни таким образом буквально преображались.
Непосредственно владельцем имения, а также бургомистром и старостами вёлся надзор за поведением и нравственностью оброчных крестьян, которые составляли во владениях князя основное число крепостных. В частности, проверялось, чтобы их поля были хорошо обработаны и своевременно засеяны. Старостам вменялось в обязанность удерживать людей от пьянства, а тех, кто по лености и нерадению хозяйство своё запустили, “тех без дела на базар не отпускать и, не доводя их до совершенного разорения, заблаговременно обращать на господское хлебопашество” (т.е. на барщину).
О деятельности князя можно рассказывать достаточно долго. Он жил в семье Г.Р. Державина (его жена Дарья Алексеевна приходилась ему тёткой), был знаком с художником Карлом Брюлловым, который написал его портрет. Об искусстве Александр Николаевич судил тонко, в мастерских живописцев был желанным гостем, советы его выслушивали внимательно, заказы охотно принимали, платил он хорошо. При этом от рождения имел слабое зрение. Он заказал К. Брюллову две картины: “Эрминия у пастухов» на сюжет из освобожденного Иерусалима, сюжет второй картины - беседа Нумы с нимфой Эгерией. Художник И.И. Габерцетель (1791-1853) написал »Тайную вечерю» для него. Львов и сам был известен как художник-любитель - сохранился альбом с его рисунками.
Александр Николаевич Львов скончался в Москве, 10 марта 1849 года, погребен на кладбище Ново-Девичьего монастыря.
Далее по наследству бобылевское имение перешло к 15-летнему сыну Львова - Николаю Александровичу (1834-1887), который своё место жительства определил в Москве, доверив распоряжение имением управляющим.
Делом всей жизни Александра Николаевича Львова, его девизом, стала забота о благоденствии бобылёвских крестьян: "Богом они мне вручены, чтобы управлять ими, наставлять их добром и заботиться об их благоустройстве, за них я понесу строгий ответ перед Богом".