Глава 22.
- Откуда ты взяла эти цветы? - прошептал он, голос его был чужой, сильный и злой, указывая пальцем на подоконник, — они так резко пахнут и к тому же тяжелый воздух в квартире, всё это вызвало, у меня учащённое сердцебиения и голова пошла кругом.
- Да у тебя и лоб покрылся испариной, — заметила она.
- Прости, — перебил он её, мне душно, может, всё же откроешь окно, мне так плохо.
- Я и не ожидала, что так быстро… - прошептала она, глухим голосом, осматривая бледное лицо гостя.
- Не понял? – вскрикнул он и попытался подняться с кресла, но это ему не удалось. – Что уже? Что ты хочешь этим сказать?
- Проходимец, лучше сиди тихо и не делай резких движений, — посоветовала она, — Экономь свои силы.
- Что со мной?- взвизгнул он и тут же побледнел ещё сильнее от смутной догадки.
- Я тебе в бокал с вином налила яд, – тише прошептала она, — и твои минуты сочтены.
Он бессмысленно посмотрел на неё и уже, практически смирился со своим положением, но все-таки машинально, как рыба, выброшенная на берег, стал ртом ловить воздух.
Оба смотрели друг на друга, не произнося ни слова.
Борис, слышал её напряжённое дыхание и остекленевшим взглядом, видел, как блестят её глаза. Он подумал, что вот сейчас обрушится на него её гнев. Он уже представлял, как её две маленькие ручки вопьются в его горло и тут его сердце на мгновение замерло, и только яростно пульсировали нервы.
- Вот и наступила расплата, — мелькнула у него в голове мысль, — а ведь поделом. Но разве за такую мелочь убивают?
И тут у него изо рта вырвался тяжёлый стон, и он снова разрыдался.
- Зачем ты это сделала? – спросил он, рыдая как маленький мальчик. – А меня ещё можно спасти? Есть какое-то противоядие?
Лайма склонилась над ним и наблюдала, как его лицо стало покрываться восковой бледностью.
- Ты сумасшедшая! – Крикнул он. – Ты, что заманила меня к себе, что бы отомстить? Но, какая теперь тебе от этого польза?
- Ещё, раз говорю – успокойся, — сказала она, — даже лёгкое движение сокращает твою жизнь. У тебя осталось очень немного времени, что бы сознаться в своём преступлении.
- Как ты могла? – сипел он, — ты же после всего этого осталась жива.
- А как ты мог, — вырвалось у неё, — ты почти разрушил мою жизнь!
- Это сон, — шептал он, — это всё происходит не со мной.
- Спешу тебе сообщить, что это происходит с тобой.
- Ты сумасшедшая, нет, ты безумная! – хрипел он. – Сделай, что-нибудь, прошу тебя. Я не хочу умирать. Я ещё так молод. Я сделаю всё, что ты захочешь.
- Успокойся. - Шептала она, стирая салфеткой пот с его лица. – Если ты готов сознаться в том, что надругался над моим бесчувственным телом, и напишешь признательное письмо Ивану, тогда я тебе дам выпить противоядие, которое нейтрализует яд.
- Сколько у меня ещё осталось времени? - поинтересовался он, но рыдать не перестал.
- Меньше десяти минут, — ответила Лайма.
Ей, даже показалось, что у него блеснула в глазах надежда.
- Давай, скорее, — прокричал он из последних сил.
- Что, дорогой?
- Бумагу и ручку.
- Вот они, — сказала и пододвинула ему лист бумаги с ручкой.
- Помоги мне подняться из кресла.
Лайма, подошла к нему со стороны спины и как маленького ребёнка, взяв, под мышки попыталась, наклонить к журнальному столику. Только с третей попытки это у неё удалось.
- Не отходи, поддержи меня, а то я свалюсь. – Попросил он. – Я очень слаб.
Она осталась за его спиной, придерживая его от падения. Борис, взял в руку ручку, а второй рукой придерживая лист бумаги, стал писать.
Она стояла за спиной у Бориса, поддерживая, его спину и думала: Как он мог мне нравиться раньше, как я за всё время нашего знакомства не смогла разглядеть, что он пустой и ничтожный человек.