Псковский купец Игнатий Колягин
в 1690-1691 году написал в Москву челобитную. О том, что его несправедливо обложили налогом с 10 денег, и его ставка завышена.
28 декабря 1691 года псковскому воеводе Апраксину пришла царская грамота с предписанием вмешаться во внутреннее дело посадской общины и снизить оклад Колягина до 7 денег.
Земский староста Пскова Тимофей Балакирев оправдывался, что окладчиков "Афанасия Русинова с товарищи выбирали всем миром". "Свою руку приложил" и обиженный Колягин, значит, доверял.
Что в отличие от многих других посадских людей от частых пожаров уцелел. И в промыслах по сравнению с прошлыми годами у него "умножило".
Земский староста просил не верить ложному челобитью Колягина, и если ему "афонасьев оклад Русинова с товарищи нелюб", обложить его вновь с его промыслов".
Вот такую историю поведал В. А. Аракчеев в книге "Псковский край в XV-XVII веках" в 2003 году.
Как подозрительно на взгляд сограждан ведет себя купец. Непорядочно. Там и о детях что-то...
А вот и о детях
Петр Игнатьевич
Позже вдруг попалась журнальная статья о находке в Британской библиотеке. Речь шла о переписке псковича и английского купца в XVII веке.
Примеров переписки между рядовыми горожанами того времени и нет. В основном деловая. А тут – довольно подробно, "по-человечески", на равных. То есть, как ученик (Роман Вилимович) с учителем (Петром Игнатьевичем), как люди одного европейского уровня и, судя по бытовым подробностям, даже друзья.
Петр Игнатьевич, купец средней руки, у которого были в разное время, помимо Романа Вилимовича, и другие ученики из «торговых немецких людей». рассуждает:
«Перво, надобно всякого доброго человека любить. Так и бога гаразно любить надобно. Бог не велит человеку спесиву и сердиту быть на своих другов и на всякого человека. У нас в книги написано: любовь покрывает множество грехов. Так и нам подай бог добрую дружбу и любовь".
А англичанин передает добрые пожелания семье и вторит ему:
«А как ты ко мне написал, что бог не любит того человека, которай ево брата не любит, и чаю я, что то подлинно, а мы, християни, от одного Отца на сей свет родились».
Судя по переписке, Роман Вилимович останавливался в доме у Петра Игнатьевича, где заодно и учился русскому языку и делопроизводству. А мы знаем, что в пределы стен чужие не допускались. Немецкий двор был расположен на левом берегу Великой напротив Крома. Значит, скорее всего, жил пскович на Завеличье.
Посадский человек Марк Колягин
После смерти этого крупного торговца льном и пенькой на его дворе на Завеличье вдова и брат его – архиерейский приказчик Василий Игнатьев сын Колягин – организовали больницу.
Василий Игнатьев сын Колягин
Другой богатый псковский купец , дьяк дома Святой Троицы, незадолго до своей смерти в 1710 году устроил на Завеличье две больницы. Одну – во дворе своего брата Марка, а другую – в собственном дворе, приспособленном для проживания "хлебопросящих поулишных старцев". В 1711 году в больнице Василия Колягина содержались 13 мужчин и 15 женщин. Как сообщает перепись, "доходу им ниоткуль не доется, кормятца Христовым именем".
Василий давал деньги на строительство холодного придела храма Успения с Парома, прихожанами которого являлись и все его родственники. Его же стараниями обновлен иконостас, и он же заказал навершие, которое сохранилось до наших дней:
При раскопках рядом с Ниловским пределом обнаружилось захоронение Василия Игнатьевича и нескольких его родственников, погибших от морового поветрия в 1710 году. А в приделе нашлась заполненная убористым текстом керамида в память о Колягине.
Прав ли был "Игнатей" Колягин в той ситуации или неправ, но детей он вырастил достойных.
А Время идет дальше...
P.S. Собирала материал по ближнему Завеличью и приостановилась на церкви Успения с Пароменья )))
Если покажется интересным, пожалуйста, давайте знать. Можно подписаться на канал. И подскажите, если что окажется не так или о чём еще надо будет написать. Спасибо.