Найти в Дзене
Елена Халдина

Вот те и мать

Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 156 часть 14 Татьяна Ширяева пришла на работу раньше своих сотрудниц. Ей бы радоваться, что дочь вышла из коматозного состояния, но она не могла: то накручивала сама себя, то клевала носом от недосыпа. Она поработала минут десять, а потом облокотилась об стол и уснула, незаметно для себя. Проснулась она, услышав голос начальницы ОТК Фени Фёдоровны Ивановой: — Татьяна, ты на работу спать пришла? Ширяева с трудом открыла глаза, потянулась, зевнула, а потом поздоровалась: — Здрасте, Феня Фёдоровна! Да не выспалась я сегодня. За всю ночь, можно сказать, даже глаз не сомкнула. — Здравствуй. Ванька, что ли, спать не давал? — шутя спросила начальница. — Если бы… Алёнка у меня в реанимацию угодила. — Да ты что-о! — воскликнула Иванова и всплеснула руками. — Смучилась я с ней, — посетовала Ширяева, — одна напасть за другой. В коме была, из комы вышла, так теперь выяснилось, что очки где-то посеяла, новые заказывать придётся. — Ну так и закажешь, это ж мел

Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 156 часть 14

Татьяна Ширяева пришла на работу раньше своих сотрудниц. Ей бы радоваться, что дочь вышла из коматозного состояния, но она не могла: то накручивала сама себя, то клевала носом от недосыпа.

Она поработала минут десять, а потом облокотилась об стол и уснула, незаметно для себя. Проснулась она, услышав голос начальницы ОТК Фени Фёдоровны Ивановой:

— Татьяна, ты на работу спать пришла?

Ширяева с трудом открыла глаза, потянулась, зевнула, а потом поздоровалась:

— Здрасте, Феня Фёдоровна! Да не выспалась я сегодня. За всю ночь, можно сказать, даже глаз не сомкнула.

— Здравствуй. Ванька, что ли, спать не давал? — шутя спросила начальница.

— Если бы… Алёнка у меня в реанимацию угодила.

— Да ты что-о! — воскликнула Иванова и всплеснула руками.

— Смучилась я с ней, — посетовала Ширяева, — одна напасть за другой. В коме была, из комы вышла, так теперь выяснилось, что очки где-то посеяла, новые заказывать придётся.

— Ну так и закажешь, это ж мелочи, главное — из комы вышла! Нашла из-за чего тужить…

В помещение ОТК одна за другой подошли сотрудницы, они окружили Ширяеву и засыпали вопросами, а потом охали и ахали, услышав её ответ:

— Ох, бабоньки, и наревелась я, как только соседская девчонка с портфелем Алёнкиным к нам зашла и всё рассказала. Я уж думала меня сразу инфаркт хватит, да как-то обошлось, слава Богу. — Она вздохнула и потом с сомнением произнесла: — Хотя кто знает, может и ещё шарахнет.

— Да в твоём возрасте, Танька, инфаркта не бывает, — заметила ей Зоя Костина. — Вот когда климакс начнётся, тогда запросто. А сейчас можешь даже и не переживать: ты сама кого хочешь до инфаркта доведёшь. — Она обвела сотрудниц взглядом и спросила: — правда же, девки?

И коллеги поддержали. Татьяна недовольно шмыгнула носом, а потом проронила слезу и пристыдила:

— И не стыдно вам, а? У меня с дочкой несчастье, а вам хоть бы хны…

— Да брось ты, Танька, злиться на коллектив, — сказала Фрося Казакова. — Мы ж тебя отвлекаем, чтобы ты меньше переживала, а ты… Рассказала бы лучше, что случилось.

— Да я и сама толком не знаю, бабоньки, если честно. Одноклассница Алёнку будто бы толкнула, а она упала неудачно и голову расшибла, да так что в кому впала, ладно хоть из комы вышла, а то бы мне это не пережить.

— Держись, Татьяна, держись, — похлопала её по плечу начальница ОТК и сказала подчинённым: — А вы, бабоньки, беритесь за работу. Работа сама себя не сделает!

Сотрудницы стали рассаживаться по своим рабочим местам, но Тоня Семькоз объявила:

— А я предлагаю сброситься кто сколько может и Татьяне помочь, деньги ей лишними не будут.

— А вот это верно, — поддержала её начальница. — Молодец, Тоня!

Татьяна Ширяева стушевалась:

— Да как-то неудобно… Что я, последнюю картошку без соли, что ли, доедаю.

Но Тоня тут же ей возразила:

— Да брось ты, мы же от чистого сердца тебе помочь хотим, правда же, бабоньки?

— Да, конечно, — послышались голоса коллег, — бери, не отказывайся.

— Ты же тоже нам помогла бы, будь мы на твоём месте, — ответила Семькоз и положила трёхрублёвую купюру Ширяевой на стол, а следом за ней и другие сотрудницы: кто рубль, кто два, а кто и все пять.

Татьяна разревелась и не знала, как и благодарить глядя на деньги.

— Век вам, бабоньки, этого не забуду-у. — сквозь слёзы выговорила она, — Спасибо за помощь, что бы я без вас делала… В обед к Алёнке сбегаю да в аптеку* ещё надо успеть очки ей заказать, а то без очков-то она не лишку чего увидит.

— Не отвлекаемся, бабоньки, работаем, работаем, — уходя в свой кабинет, распорядилась начальница.

***

Перед тем как пойти на перерыв, Татьяна сбегала в цех к мужу и дала ему рубль на обед, а сама рванула в больницу. В больнице ничего нового об Алёнке она не узнала и побежала заказывать очки в аптеку. Из аптеки ей пришлось возвращаться на работу почти что бегом, чтобы не опоздать и пройти вовремя через проходную. Потом она заглянула в цех к матери и рассказала о произошедшем с Алёнкой. Галина Лысова тут же оттянула дочь:

— Эх, Танька, не так ты Алёнку воспитываешь, чё ж она сама за себя постаять не может, куда ж э́нто годно то?

— Мама, отстань, а, не до тебя мне, — Татьяна разнервничалась и тут же ушла.

Галина прокричала ей вслед раздражённо:

— Ох, Танька, слово тебе не скажи…

Татьяна оглянулась и выговорила ей:

— Так от тебя доброго-то слова не услышишь.

— Так и от тебя тоже, — заметила мать тяжко вздыхая, — вот и поговорили. И чё теперь с внучкой будет: то ли ладно, а то ли нет? Ох-хо-хох… Пойти хоть опосля работы навестить, забыла вот только спросить, в какой хоть она палате лежит. Тьфу, — она сплюнула, сокрушаясь, — Ну, Танька, всё у неё не слава Богу. Или уж завтра сходить навестить, даже не знай, чё и делать…

***

Ширяева впопыхах вернулась на работу и пожаловалась на мать:

— Бабоньки, скажу — не поверите, к матери сейчас своей на работу зашла, про Алёнку сообщила, а она меня отчитала ни за что ни про что. Заявила, что я её неправильно воспитываю. Вот те и мать…

— Да не бери в голову, — посоветовала ей Зоя Костина, — она же не со зла это тебе сказала.

— Ага, ты мою мать плохо знаешь… — ответила Татьяна с обидой и до конца смены работала молчком, поглядывая на часы. Ей поскорей хотелось увидеть дочь, чтобы узнать не отразилась ли травма на её умственных способностях.

Доработав смену, она встретилась с мужем на проходной и отправила его забирать Прошку в детский сад, а сама побежала в хирургию.

Подходя к больнице, переживала: «Ой, что будет, что будет… Хоть бы одним глазком её увидеть, чтобы удостовериться, а то ведь я и эту ночь толком не усну. Меня уж ветром мотает, одна нервотрёпка и никакой радости от этой жизни».

Щёки и нос пощипывал мороз, Татьяна прикрыла нос варежкой, боясь обморозить. Пальчики ног в зимних сапогах озябли, и она озадачилась: «Как резко похолодало. К утру-то, похоже, ещё краше будет, надо будет хоть пимы** на ноги обуть, а то, как бы не околеть».

Она прибавила шаг, чтобы скорее отогреться в больнице. Подошла к крыльцу, потопала ногами, чтобы отряхнуть с сапог снег и поднялась по ступенькам, а потом открыв дверь вошла. В приёмном покое толпились посетители. Она пробралась к окошечку, увидев проходящую мимо молодую женщину в белом халате, спросила:

— Я мама Алёны Ширяевой, как она?

— В ПИТ перевели вашу дочку.

— А навестить-то её можно?

— Можно, — медик кивнула на вешалку, — верхнюю одежду снимите и наденьте халат.

— Вот спасибо! — обрадовалась Татьяна, — Я мигом.

— Последняя дверь справа, сами дойдёте?

— Да, конечно, дойду, — спешно расстёгивая пуговицы на пальто, ответила ей Ширяева. Она сняла пальто, брезгливо надела халат не первой свежести и пошла навещать дочку. Войдя в палату, она бегло оглядела её и увидела свою дочь, лежащую слева в конце четырёхместной палаты.

Взглянув на перебинтованную голову дочки, Татьяна взвыла:

— Господи, что же с тобой сделали-то?

Алёнка, прищурив глаза, смотрела на мать и её не узнавала:

— Здравствуйте, вы кто?

— Как это кто, я же мать родная твоя! Не приду́ривай! — громогласно приструнила дочь Татьяна.

Алёнка вздрогнула от неожиданности, но потом взяла себя в руки и твёрдо произнесла:

— Нет, вы не моя мама.

— Как это не твоя, а чья?! — вскричала Татьяна, теряя терпение.

— Не знаю, но не моя, — девочка отвернулась к стенке, чтобы не видеть взбалмошную женщину, которая к ней пришла.

— Ты с ума, что ли, сошла?

Услышав крики Ширяевой, медики её вывели из палаты.

Татьяна продолжала орать:

— Что вы с ней сделали, она даже мать родную не узнаёт?

— Угомонитесь сейчас же, — прикрикнул на неё молодой хирург, — вы в больнице, а не на базаре.

— А что вы на меня кричите, вы дочь мою лучше лечите как следует, а то я на вас жаловаться буду, — пригрозила она, — вы не знаете, с кем связались, да я…

Ей не дали договорить.

— Да жалуйтесь куда хотите. Девочке волноваться нельзя, а вы тут истерику закатили.

Пояснение:

В небольших городах в 1970-х годах очки заказывали в аптеке, так как оптики не было. Заказ выполняли примерно в течение месяца*.

Пимы** — валенки

© 26.12.2021 Елена Халдина, на фото автор

Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.

Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.

#литература #елена халдина касли #семейные отношения #cccp #рассказы

Продолжение глава 156 часть 15 Я не хочу такую маму, не хочу

Предыдущая глава 156 часть 13 Ну что за дочь, что за дочь

Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"

Прочесть Будь собой, ошибки у всех свои