Приближался День Победы, 9 мая, и тётя Шура обрадовала меня новостью - на выходные к ней приедут дети и внуки.
- А Аня приедет?
- Ну конечно! Я ей уже сообщила, что ты в деревню на лето приехала.
Урррра! Моя подружка приедет! Как же давно я её не видела? Наверное, лет двадцать прошло. А ведь в детстве мы были не разлей вода, ни дня друг без друга прожить не могли.
Наша дружба с Аней была предопределена еще до рождения. Мои родители крепко дружили с Шурой и Василием Журавлевыми – родителями Аньки. И так получилось, что мамы наши чуть ли не в один день в роддом попали. И конечно потом совместные хлопоты с малышами еще больше сдружили наших мам. А мы с Анькой считали друг друга сестрами. А еще в нашей девчачьей банде была Ритка и Оксанка.
Мы постоянно придумывали какие-то игры – то школу организуем для деревенской мелкоты, то поиски сокровищ, то воевали с мальчишками.
У нас с девчонками было сразу несколько дома, где мы могли жить. В любой момент можно было остаться заночевать у подружки дома, и родители нас не искали. Современным людям не понятно, как можно жить без сотовых телефонов, не зная, где находятся твои дети. А вот мы жили без постоянного надзора родителей, но всегда были накормлены и ухожены. Я просто говорила родителям, что собираюсь ночевать у Аньки (или Оксанки), и никаких проблем. А на следующий день они ночевали у меня.
Мы вместе с подругами ходили в лес за земляникой, вместе встречали коров. Читали друг другу сказки и смотрели на стене диафильмы. Мы сначала вместе ходили в детский сад, а потом сидели в классе за одной партой. Мы делились друг с другом своими самыми сокровенными тайнами и первыми влюбленностями. Мы менялись одеждой и учились тайком от родителей пользоваться косметикой.
Я помню наши летние дни, которые я проводила с подругами. Каждое утро я подскакивала с постели и думала: «Ура! Каникулы!» Прощайте ненавистные уроки, привет, Лето!
Из кухни доносилось бряканье - это мама переставляет чугунки в печке, что-то стряпает. Пахнет оладушками. Я выбираюсь из плена перины. За ночь она сбилась, и я утонула в этом пуховом царстве.
- Света, просыпайся, пойдем завтракать! – зовет из кухни мама. А я уже готова. Только сначала надо умыться перед завтраком. Летом мне нравилось умываться на улице. Рукомойник дедушка приладил на углу дома, а под ним стоит табурет с большим тазом. Можно плюхаться, и никто ругать не будет, что воду разлила вокруг.
Дед тут же сидит на крыльце, щурится на солнце и курит самокрутку.
- Хорошо! Смотри, Светок, благодать какая! Сегодня настоящее лето пришло, точно по расписанию.
Я присаживаюсь с дедом на высокое крылечко. И, правда, хорошо! Солнце, только вышло над крышей стайки, и его лучик наполовину согрел крылечко. Вторая половина была еще прохладная с ночи. Еще час, и на крыльцо уже не сядешь. Крашеные доски нагреются, и спасение будет только под крышкой сеней.
К нам подходит Муська. Трётся об меня и ложится на тёплые доски.
- Смотри, не идёт в дом. Зимой-то на улице не сидит, быстро в дом просится, там и пожрать дадут. Ну, эт хорошо, что в дом не просится, видать опять всю ночь мышей ловила.
А Муська, в подтверждение слов деда, потягивается и довольная засыпает. Как хорошо-то!
- Пойдем, что ли, завтракать. А то мать ругать нас будет. Скажет, опять всё остыло.
За завтраком я слушаю разговор деда и мамы, и я счастлива, от того что пришло лето, что в бору зреет земляника, что еще нет комаров, а Муська ночью ловила мышей. А на улице меня ждут девчонки, и мы пойдем сегодня первый раз купаться этим летом. До чего же хорошо!
Калитка брякает, и я вылетаю из-за стола.
- Мам, спасибо! Я побежала. Меня девчонки ждут уже.
- Ну, беги. Только осторожно. Знаю я вас. Опять по свалкам шариться пойдете.
- Не, мы сегодня просто на улице погуляем. Каникулы же.
Не дожидаясь, что скажет мама, я выбегаю за ограду. Тут уже меня поджидают Анька, Ритка и Оксанка.
Оксана была высокой, крепкой девочкой. Иногда она могла и подраться с кем-нибудь, как мальчишка. За это нас побаивались и уважали.
Ритка была мелкая и худенькая. С белыми волосами и бледной кожей. «Это потому что у нас в роду немцы», говорила она. Не знаю, что у неё от немцев, но она была среди нас самая умная.
Анька была очень красивая. Кудрявые каштановые волосы, ямочки на щеках, яркие карие глаза, пухлые, как у куклы губы. Как бы я хотела быть такой красивой, как она.
Мне же от природы достались невзрачные черты лица, непослушные льняные волосы, худенькое, но жилистое тельце. Я была в компании заводилой. Все приключения, которые с нами случались, происходили по моей вине.
Несмотря на разницу во внешности и характере, это не мешала нам быть подругами, и стоять насмерть, если кого-то из нас обидели.
Я сразу заявила.
- Ну что, идём купаться?
Ритка с осторожностью спросила.
- А, может еще не надо? Мама говорила, что лето позднее, вода пока холодная. Еще мне пацаны сказали, что на Сельповском озере есть воронки с ледяной водой. Попадешь в такую воронку, ноги парализует, и утонешь.
- Ритка, ты как всегда, всего боишься. Ну, не купайся. Постоишь на шухере.
Вода в речке в начале лета, действительно, холодная. Но мы мужественно заходим в воду, держась за край плотика. На речке был сколочен мостик-плотик для того, чтобы удобно было набирать воду и полоскать бельё. Вот мы и зашли в воду рядом с плотиком.
Мы не визжали и сильно не плескались, чтобы нас не заметили. А то быстро выгонят из воды, да еще и мамам расскажут. Для нас сегодняшнее купание было принципиальной задачей – лето пришло, пора купаться!
Я расхрабрилась и отплыла от берега дальше других, но все так же держалась за доски плотика. Внезапно я почувствовала, как вокруг моей ноги обвилось что-то скользкое и противное.
Это были длинные водоросли и тина, но мне показалось, что это какой-то водяной монстр. Я начала брыкаться, чтобы выпутать ногу, и не заметила, как отпустила плотик из рук. А когда поняла, что у меня нет никакой опоры, то в панике начала тонуть. Я ведь на самом деле не умела еще хорошо плавать. Могла купаться только там, где есть дно, а сейчас я не чувствовала под ногами дна.
Мне не было страшно, наоборот интересно, как я видела свои волосы, расплывающиеся по воде. Сквозь толщу желтоватой воды я видела солнце и силуэт Ритки на плотике – она так и не залезла с нами в воду.
Вдруг я почувствовала, как меня дёрнули за волосы и потащили вверх. Я еще удивилась, что мне не было больно. Но когда моя головы всплыла над водой, я почувствовала резкую боль в макушке. На поверхности я оказалась тяжелее, чем в воде.
Ритка, что было силы в её тщедушном тельце, тащила меня на плотик. Тут же подплыли Аня и Оксанка и подсадили меня на доски. Я только сейчас поняла, что чуть не утонула. Я начала хватать воздух ртом и смотрела на подружек вытаращенными глазами.
И тогда ни начали надо мной смеяться.
- Чего ржёте?
- Ой, Светка, ты бы себя видела! Вся в тине и рот открываешь, как рыба. Русалка облезлая!
Я представила, как выгляжу со стороны. И от того, что миновала беда, и от смеха подружек, я тоже начала хохотать. А Ритка назидательно сказала.
- Правильно моя мама говорит, ты, Светка, своей смертью не помрёшь! Вечно с тобой что-то случается.
С возрастом я перестала быть такой рискованной. Теперь уже все мои подружки взрослые. Ане, получается, тоже сорок лет недавно исполнилось. Последний раз мы виделись, когда приезжали домой после окончания института. Нам было по 22 года. Анютка как раз привезла своего жениха знакомиться с семьёй. Слышала, что она так и живет со своим Степаном, и они троих детей родили. Счастливые!
Тётя Шура все без умолку рассказывала про Анютку и про своих внуков. Про других своих детей. Кто где живет, где работает. Все семейные, все детей нарожали. Звёзд с неба не хватают, но живут все хорошо. В гости часто приезжают, деньгами помогают и по хозяйству. К себе в город постоянно зовут, но тётя Шура не хочет уезжать из родной деревни.
Я слушала воркование тёти Шуры и радовалась за неё. И вспоминала её подружку, свою маму. Была бы она жива, сейчас бы все дружно сидели, радовались жизни.
Продолжение читайте здесь
Это 19 глава романа "Я деревенская".
С вами была Ольга Усачева. Все мои книги можно приобрести в магазинах: ЛитРес Ridero Wildberries
Ссылки на рассказы канала "Я деревенская" можно посмотреть здесь