В семье читательницы "Московских историй" Юлии С искусственные ёлки не признавали. Да и живая годилась не всякая - только добытая в лесу дедушкой. Об одной такой ёлке сегодняшний рассказ.
В нашей семье всегда ставили настоящую, живую ёлку. Причем дед ее добывал сам, в лесу. Точно не знаю, как это оформлялось, я тогда маленькая была, но вроде бралось в лесничестве разрешение.
Это было в конце 70-х. У дедушки были очень широкие лыжи. Он взял мешок, топор, пса и пошел, по традиции, в подмосковный лес за елкой. Зашел в лес. А там какие-то браконьеры свалили огромную, метров 20, ель. Отпилили верхушку, а потом, видимо, их спугнули, может, пес гавкнул, не знаю.
В общем, дед мой воспользовался случаем: хвать эту верхушку - и бежать. Да, конечно, сложно оценить такой поступок с положительной стороны, но они явно рубили дерево без разрешения. Когда я стала взрослая, он мне рассказал, что так бежал с этой верхушкой, что ветер свистел в ушах, даже собака отставала!
Но что это была за елка! Огромные шишки, смоляные, гроздьями на ветках, ровные лапы, иголка к иголке. Чудо-елка! И, мне казалось, - огромная. Сейчас я думаю, что она была метра полтора не больше, но тогда она мне казалась гигантской. До сих пор ее вспоминаю. Именно эту - с шишками. И деда нет уже много лет. И живу я в другом доме. Но живая елка на Новый год словно возвращает меня в детство. Когда были живы бабушка и дедушка, когда я утром бежала за подарками, когда Дед Мороз оставлял на ковре следы из снега (как это делали родители?), когда на елке висели абрикосы из папье-маше и картонные рыбки.
