Пронзительные стихи Бориса Поплавского к Рождеству.
Борис Поплавский
* * *
Рождество расцветает. Река наводняет предместья.
Там, где падает снег, паровозы идут по воде.
Крыши ярко лоснятся. Высокий декабрьский месяц
Ровной, синею нотой звучит на замерзшем пруде.
Четко слышится шаг, вдалеке без конца повторяясь,
Приближается кто-то и долго стоит у стены,
А за низкой стеной задыхаются псы, надрываясь,
Скаля белые зубы в холодный огонь вышины.
Рождество, Рождество! Отчего же такое молчанье,
Отчего всё темно и очерчено четко везде?
За стеной Новый Год. Запоздалых трамваев звучанье
Затихает вдали, поднимаясь к Полярной звезде.
Как всё чисто и пусто. Как всё безучастно на свете.
Всё застыло как лед. Всё к луне обратилось давно.
Тихо колокол звякнул. На брошенной кем-то газете,
Нарисована елка. Как страшно смотреть на нее.
Тихо в черном саду, диск луны отражается в лейке.
Есть ли елка в аду? Как встречают в тюрьме Рождество?
Далеко за луной и высоко над жесткой скамейкой
Безмятежно нездешнее млечное звезд торжество.
Всё как будто ждало, и что спугнута птица шагами
Лишь затем, чтоб напомнить, что призраки жизни страшны,
Осыпая сиянья, как долго мы были врагами
Тишины и природы, и всё ж мы теперь прощены.
1930-1931
Стихотворение Бориса Поплавского выполнено на гранях смешения урбанистического описания и природного волшебства. Ощущается пустота и одиночество, некая заброшенность, не смотря на кажущуюся полноту: множество описываемых событий, явлений, звуков говорят о чьем-то присутствии, и в то же время - оно ничего не значит, лишь усугубляя затравленный страх, лишь подчёркивая тщетность человеческого бытия. Но последняя строка все же сулит прощение и, может быть, ещё не всё потеряно: интересно, как встречают в аду Рождество?