В последнее время мне как-то «везет» на книги из жанра фолк-хистори. Вот случайно (купил по уценке на распродаже), в моей библиотеке оказалась довольно любопытная монография в жанре «скандалы, интриги, расследования». Я уже лет 15, как остыл к заголовкам подобного рода, но здесь меня заинтересовало название – «Пошатнувшийся трон. Правда о покушениях на Александра III».
Особых скандалов и интриг заглавие вроде бы не предвещало. Это события, в принципе, в нашей истории известные (учитывая то, что в подготовке одного из покушений участвовал брат В. И. Ленина - Александр Ульянов), но не сказать, чтобы уж слишком часто их рассматривают. Собственно, эти эпизоды меня больше всего и интересовали. Но прежде чем добраться до освещения истории покушений на Александра III, я был несколько удивлен основным стержнем «интриги» автора – журналиста Виталия Михайловича Раула. Оказывается, это монография является второй частью его дилогии о Романовых, первая издана и вовсе под завлекающим заголовком «Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II»
Красной нитью через обе монографии следует идея, что в устранении Александра II, которое, как известно, случилось в 1881 год, повинен никто иной как… Александр III, его сын и наследник. Ну, а всякие там народовольцы, так… сбоку припека. Разумеется, сразу же возникаете вопрос – а зачем это нужно очевидному наследнику, как бы и не очень жаждавшему власти (да и время дворцовых переворотов уже прошло), который и так вскоре должен был стать императором вполне естественным путем?
Гораздо более любопытный вопрос – почему это неизвестно советской историографии? Ведь для советской официальной истории это было бы настоящим подарком, как же, насквозь прогнившая монархия, где сын не останавливается перед убийством отца (и это даже «рецидив», учитывая Павла I) – да ее просто надо было уничтожить! И эти же настоящие преступники подвели под монастырь благородных народовольцев, ну, или провокаторов-народовольцев – тут уж в зависимости от текущей конъюнктуры.
Но вернемся к «причинам» якобы побудившим Александра III на устранение отца. Вся «интрига» строится на, скажем так, неясном происхождении императрицы Марии Александровны – жены Александра II и матери его законных детей, в том числе и Александра III. После кончины жены Александр II вступил в скоропостижный новый брак со своей фавориткой Екатериной Долгорукой.
Последняя так обрадовалась кончине императрицы, что даже не дала овдовевшему царственному любовнику как следует опомниться после потери – морганатический брак был заключен буквально через месяц. Учитывая то, что Марию Александровну любили в обществе, Екатерина Долгурукая вследствие своего столь шустрого поведения, популярностью в этом российском обществе, мягко скажем, не пользовалась. Ее считали вовсе не романтичной особой (как принято сейчас повсеместно), а алчной и глупой выскочкой, которой случайно несказанно повезло.
Так вот, В. М. Раул делает потрясающий вывод:
«Новый брачный союз российского императора означал предстоящую коронацию императрицы Екатерины III со всеми вытекающими последствиями. В этом случае сын Екатерины Долгорукой, девятилетний Георгий, становился великим князем Георгием Александровичем и мог претендовать на российский трон в качестве законного наследника. Династическая коллизия, возникшая в Романовской семье в середине 1880 года, не оставляла никаких шансов на престол уже назначенному наследником сыну императрицы Марии Александровны Александру.»
Каким образом моргантическая супруга могла стать Екатериной III, если таковыми (с порядковыми номерами) не стали все даже законные жены предыдущих трех императоров (и сама Мария Александровна, которая должна была быть по логике В.М. Раула, по-видимому, Марией «II» – после Марии «I» Федоровны, жены Павла Петровича), конечно, крайне любопытно. Никаким «назначенным» наследником Александр Александрович, разумеется, не был – он был законным (после смерти старшего брата), формула «назначенных» наследников, введенная Петром Великим, была уничтожена Павлом I.
Здесь В.М. Раул пытается сослаться на что, что род Долгоруких очень уж древний, идет от самого Рюрика и «На весах равнородства и легитимности сын Александра II Георгий имел явное преимущество. После смерти императрицы Марии Александровны легитимность ее сына Александра в качестве наследника русского престола стала не просто сомнительной, но катастрофически шаткой.»
Легитимность принца (любого, не только российского Великого князя) – это статус, который принципиально не зависит от чьего-то рождения или смерти. Легитимность или есть изначально, или ее попросту нет. Вот у детей Екатерины Долгорукой ее и не было, в принципе, в отличии от детей Марии Александровны. Максимум, на что мог рассчитывать Георгий, сын Екатерины (и то, только в чистой теории) это стоять в линии наследования престола после потомства самого младшего законного сына Александра II – Павла (1860-1919).
Да и потомков Рюрика в России того времени было уже столько, что говорить о превосходстве прав кого-нибудь из них просто забавно. Ах, да, Александр III же по мнению В.М. Раула относится к «Свежей ветви барона де Гранси, искусственно привитой к мощному древу Романовых…». Барон де Гранси – это предполагаемый (но разумеется, нигде документально не подтвержденный и некем не признанный) отец императрицы Марии.
Но даже если допустить, что императрица Мария – не дочь герцога Гессенского Людвига II, а действительно какого-то там барончика, с какой стати «ветвь» династии считается по линии матери? Во всех монархиях – в том числе и там, где допустимо наследование по женской линии (например, в Великобритании) – новая династия начинается всегда с мужчины – так проще и яснее. И допустимое «незаконное» происхождение императрицы Марии никоим образом не влияет на права Александра III – ведь он в любом случае оставался потомком Павла I и Николая I.
Пока «мотивы» Александра III предстают довольно сомнительными, так как построены на весьма ненадежном и эфемерном фундаменте. Но и далее в книге встречается немало любопытных и забавных пассажей, которые стоит разобрать.
Продолжение следует…