Житейская история
Пашка был парнем сметливым, но в то же время ветреным и непоседливым, умел схватывать и запоминать любую информацию на «лету», потому и скрутил в тугой узел желание куда-то ехать, и что-то покорять. С большим облегчением осилил десять лет средней школы, потратив из них года полтора на школьную курилку в общественном туалете, и изучение нравов, царящих в окружающих кварталах, решил – дальнейшая учеба «кушать не просит», потому, с успехом подождет, пока он отслужит в армии. А далее, куда судьба перстом укажет. Быть по сему, решил Пашка, и подался на курсы шоферов. Не успел он как следует насладиться присутствием в его кармане новенькой книжечки с надписью УДОСТОВЕРЕНИЕ ВОДИТЕЛЯ с серпасто - молоткастым гербом и вкладышем с категориями «В» «С», как бумаженция с жирной надписью «Повестка», безапелляционно вломилась в Пашино неприкосновенное жилище. И поехал Пашка в небольшой, южный городок на берегу моря, где из бочки медом, точно, никого не кормили. И Паша знал это наверняка. Зато красотища-то какая! Море, необъятный, песчаный пляж, и загорелые красавицы – девчонки. Девчонок, тоже – море! До службы, головной боли, по поводу отношений с женским полом, у Павлика особо не наблюдалось. Так, от случая к случаю. Паша давно открыл для себя аксиому – отсутствие головной боли – залог спокойствия и благополучия. Поэтому служилось Паше легко. Его не обременяли никакие обязательства, и тем паче страдания по оставленной на гражданке невесте, и, упаси боже, жене, как у некоторых сослуживцев.
Головная боль обрушилась на ничем не замутненную Пашину голову, как увесистый кирпич, спикировавший не весть с какого этажа. Под самое завершение его ратного бремени, будучи в увольнении, он неожиданно увидел на пляже ЕЁ! Сердце Павлика, словно его армейский КАМАЗ, ухнуло вниз, как в бездонную колдобину. На пляже, под огромным полосатым зонтом, сидела ОНА! «Весна, по имени – Светлана! Шоколадный загар, огненные, как солнце, распущенные волосы, милые веснушки, и разящие наповал, ямочки на щеках. Рядом, важно восседала дородная, важного вида, дама, обозревающая в бинокль морской горизонт, словно адмирал, высматривающий вражескую эскадру - мама прекрасного создания, по имени Света. Паша, как под глубочайшим наркозом, ну, хоть убивай его, не помнил, каким образом он удосужился познакомиться с сим созданием, и её монументальной мамой. «Потек наш Павел, как мороженое на раскаленном асфальте. Светлана, к тому же, оказалась умной и начитанной девушкой. Паша терялся перед её знаниями, и чувствовал себя кирзовым сапогом, неотесанной деревенщиной, зачастую не зная, что ответить на, казалось бы, простой Светкин вопрос. Вот тут-то он и осознал в полной мере цену курилкам и окружающим кварталам. Паша записался в гарнизонную библиотеку, и купил себе толстую тетрадь, дабы записывать в неё мудрые мысли и изречения, хотя и чужие, но зело, полезные в жизни. "Каким пустым болваном я был!" – с горечью думал о себе Павлик. "А ведь говорила мне мама: – Учись, Павел! Знания, это великая сила! А теперь блеснуть бы эрудицией перед девчонкой, а я только рот разеваю, как снулая рыба, а сказать то и нечего. А она вон, классиков наизусть цитирует, все, что ни скажет, все к месту. А мне от этого неуютно и стыдно. Ремарка вон, дала почитать, а я, неотесанный, и фамилию такую слухом не слыхивал. Валенок, словом", -самобичевал себя Паша. "Хорошо, хоть не оттолкнула меня".
Оставалось ровно «сто дней до приказа», а там и вожделенный «дембель».
"Все! Остаюсь здесь, в этом городе, и чего бы мне это ни стоило, женюсь на Светке! Отец её, судя по рассказам Светки, мужик классный. Думаю, общий язык я с ним найду. И машины он, говорит, любит. Их у него целых две. В гараже вечно копается. Помогать буду. А вот матушку Светину, я что – то побаиваюсь. Больно грозная с виду женщина Ульяна Фроловна. Глазами зыркает, как из миномета стреляет, мурашки по телу. Голос басовитый, командный. Спорить с ней – себе дороже. Спросила как-то, скривив губы в ухмылке: - Откуда, мол, родом будешь, мил человек, зятек ты наш разлюбезный? И тут я «выдал» по неразумению своему, свое деревенское происхождение, при этом, как майский соловей, принялся петь дифирамбы своему селению."
-Что же ты, милок, кичишься своим происхождением?- ехидно процедила сквозь зубы моя будущая теща.
- А что в этом ужасного? Хорошее село, и медведи там не водятся, цивилизация цветет и пахнет. Все мы люди – человеки, когда – то жили в пещерах, а потом перебрались в деревни, - испугавшись собственной наглости, парировал Павел на выпад Ульяны Фроловны. Ему показалось, что небо над ним отверзлось. Рот тещи несколько раз беззвучно открылся и закрылся, а потом, с громом корабельной пушки раздался грохот: -Да ты знаешь, кто Светин отец?? Он АДМИРАЛ!!
Пашка почувствовал, как медленно опускается пятой точкой на клумбу, давя разнообразную флору, и ломая куст Голландской розы. В глазах замелькали картины, одна мрачнее другой, и особенно «дембель» тридцать первого декабря, в двенадцать часов ночи. «И как это я сразу не догадался?? Вот же, перед глазами, коттедж совсем не рядового гражданина, кованая ограда. Шикарная клумба с диковинными цветами, которые я имел неосторожность изрядно подпортить, два автомобиля, и сама Ульяна Фроловна, от которой так и исходил особый, «адмиральский дух». Вот кретин, еще раз в сердцах обозвал себя Паша». Сидеть на сломанном розовом кусте было весьма неуютно, опираясь на то, что когда-то, гордо называлось хризантемами, и Паша стал медленно обретать ясность мыслей, и приходить в адекватное состояние. «Глобальную» катастрофу» неожиданно предотвратила доселе скромно молчавшая Света, испытав чувство глубокой жалости к сидящему в розарии кавалеру, красному, как сваренный к пиву рак.
- Ну, что ты так испугался, дурашка! Я же тебе говорила, папа у меня замечательный человек, не консерватор – ретроград, а вполне современный либерал, без предрассудков!
«Ну и словечки какие заковыристые!» - промелькнуло у Паши в голове. «Отродясь не слышал». Тем не менее, с души, рассыпаясь на кусочки, скатывалась глыба тяжелого гранита.
- И мама у меня хорошая. Это с виду она такая грозная, положение, как бы обязывает. Из Мурманской области она, из деревни. Папа, ещё будучи капитан- лейтенантом, служил в Североморске, там они и познакомились, -улыбаясь, и ненароком «сдавая» будущую тещу, сказала Света.
Ульяна Фроловна с возмущением выгнула брови, попыталась изречь какую – то сентенцию, но, вдруг, на глазах стала «сдуваться», выпуская скопившийся гнев, и пытаясь уберечь адмиральский антураж, мрачно пробурчала:
- Да! Я вовремя вылезла из навоза. Больше туда – ни ногой. Моя настоящая жизнь здесь. Прекрасный муж. Вон, дом какой! Сад! И думать ни о чем не требуется. В голосе Фроловны промелькнули горделивые нотки.
Паша молча проглотил «пилюлю», но от «птицы счастья завтрашнего дня» отказываться не собирался. И ловить её за хвост - тоже. Он намеревался крепко держать её в своих руках. Но, вот как претворить свое неукротимое желание в жизнь, ему было совершенно непонятно. Так нелюбимая Пашей головная боль, буквально трясла его за ворот кителя, и орала в ухо: - Чего тянешь то, олух царя небесного?! Действовать, Павлуша, надобно! Тореадор! Смелее в бой! И Павлуша решился. Правда, в половинчатом виде. Решил для начала поговорить с будущим (как самонадеянно думал Павлик) тестем. В субботу, получив увольнительную, он тщательно отутюжил парадный мундир, начистил армейские ботинки до блеска палубы адмиральского катера, и уверенной походкой направился на аудиенцию к «его превосходительству», товарищу Адмиралу. С каждым шагом, походка катастрофически теряла былую уверенность, и Паша чувствовал, как его тело, непозволительно быстро, покидает отвага и уверенность завоевателя руки и сердца адмиральской дочери. На ватных ногах, несчастный Павлуша подошел, вернее – доковылял до гаража, где чумазый, похожий на простого работягу Адмирал, ковырялся в «потрохах» в своей, повидавшей всякого в жизни «Волги».
- Товарищ адмирал! Иван Николаевич! Разрешите обратиться! «О боже, какой кошмар! Ничего глупее, я, конечно, придумать не смог!»- молнией сверкнула мысль в Пашиной голове. «Какой ужас! Все пропало!»
Адмирал повернулся к Паше с широкой, хитроватой мужицкой улыбкой.
- Обращайся, Паша, обращайся, коль припекло, брось уставщину. Мы не на службе. Что у тебя там, говори, не стесняйся.
- Прошу руки вашей дочери! – сиплым голосом просвистел Павлик. Я, я, я… , что-то еще хотел произнести Паша, но задохнулся, поперхнувшись слюной, невесть откуда появившейся в пересохшем горле, и мелко закашлял.
- Ну, я так и понял: - сказал Адмирал. А Света то, согласна?
- Согласна! Согласна! – радостно пролепетал Паша. – Любовь у нас с ней. Настоящая!
- Настоящая, говоришь? Тогда заканчивай службу, и приходи свататься. Вот только заковыка маленькая имеется. Ульяна, свет Фроловна, женщина строптивая. Сдается мне, не жалует она тебя маленько. Наладил бы ты с ней отношения, а то нелегко нам будет с ней сладить.
«Финита ля комедия». Сладить с Ульяной Фроловной, задача практически неразрешимая», - решил Паша, погружаясь в пучину меланхолии. Оставалось два дня до демобилизации. Павел ходил сам не свой, пытаясь в воспаленной голове решить дилемму с будущей тещей.
И вот Паша за воротами КПП, в парадном мундире, с разрисованным ротным художником чемоданом. «Дембель!!» Домой? Нет! Без Светки – никуда! Сниму жильё, устроюсь на работу, и буду методично проводить агитационно – просветительскую работу с… то бишь с Ульяной Фроловной. Сказано – сделано. Паша снял недорогой уголок в домике одинокой старушки, и уже через неделю развозил на «Москвиче Каблучке» мелкопартионный товар по «точкам», устроившись в Трест Столовых и Ресторанов. Потекли монотонные рабочие будни. С нетерпением ждал вечеров, шалея от счастья при встрече с возлюбленной. Но, приступить к исполнению самим же поставленной сверхсложной задачи по агитработе с непокорной Ульяной Фроловной, так и не отважился.
Наступило жаркое, южное лето.
В сферу Пашиной извозной деятельности входило кафе, на любимом им пляже, где состоялось его знакомство со Светкой. Ранним утром, «затарившись» бутылками с новоявленным «Пепси», пивом, и прочей газированной продукцией, Паша потихоньку «двинул» на пляж, на разгрузку, погромыхивая бутылками на ухабах. Пляж в это время был почти пуст. Лихо сдав задом, он выскочил из машины, чтобы открыть задние двери, и тут увидел Светку. Она лежала на одеяле, в темных очках, заклеив нос бумажкой. Быстро разгрузив машину, Пашка, словно на крыльях, не касаясь песка, ринулся на встречу с любимой.
- Привет, Светуля!- счастливо прощебетал Паша. Позагорать пришли? спросил он, ощущая всем телом, где-то рядом, незримое присутствие грозной адмиральши.- А мама твоя где?
- Привет, Павлик. Что это ты сразу мамой заинтересовался? Вон она, и Света протянула руку в сторону моря.
На ультрамариновой глади покачивался на легкой волне надувной матрац, а на нем, в такт прибою, колыхалось большое тело в красном купальнике, с лицом, накрытым огромной широкополой шляпой «Сомбреро».
" Вот же, старая,"- подумал Пашка беззлобно, -"И плавает то, как мясницкий топор без обуха, а туда ж себе, «морского волка» из себя корчит", - и нежным взглядом посмотрел на Свету. Глаза Светы медленно расширялись, лицо бледнело, затряслись губы, и Света протяжно закричала: -Мааама! Рука Светы с вытянутым пальцем, снова указывала в сторону моря. Паша испуганно повернул голову. На волне, так же раскачивался сильно облегченный матрац, но, шляпа, и тело в красном купальнике на нем отсутствовали.
"Утонула",- пронзила Пашу мысль. Ракетой, сорвавшись с места, сбрасывая почти на лету сандалии, Павлик влетел в воду, плюхнувшись в неё как огромная лягушка, и Брассом устремился к потерпевшему бедствие надувному плавсредству. Через минуту Паша увидел расплывшиеся по воде, как медуза волосы. Из- под них на Павлика смотрели белые, наполненные ужасом глаза, и вместе с пузырями доносилось громкое бульканье. Не медля ни секунды, Паша накрутил волосы на руку, и приподняв голову тонущей, погреб свободной рукой к берегу. На берегу его ждала трясущаяся, и рыдающая Светка. Пашка попытался повернуть адмиральшу на бок, и откачать из неё воду, но она вдруг открыла помутневшие глаза, и слабо оттолкнула Павла в сторону.
- Не надо, все в порядке, тихо прошептала Ульяна Фроловна. Все в порядке… Спасибо тебе, Павлуша.
Много воды утекло с тех пор.
В старом саду, в беседке за кованной оградой коттеджа пили чай, и мирно беседовали инженер – автомобилист Павел Сергеевич Синельников, его неувядающая красавица жена Светлана, рядом, двое молодых мужчин в форме офицеров ВМС России с женами, их сыновья. Невдалеке, умиленно наблюдали за резвящимися четырьмя правнуками, отставной, постаревший Адмирал, и его верная спутница жизни Ульяна Фроловна.
Большая и дружная семья.
Уважаемые подписчики и читатели!
Канал " Стэфановна" предлагает Вашему вниманию рассказы, написанные на основе житейских историй.
Удачи Вам всем и здоровья.
С уважением, Стэфановна