Перед вами два документа. Внизу приказ-постановление «Об организации бесплатного питания рабочих литейного завода» от 5 января 1979 года.
Внизу приказ-постановление «Об организации работы первой смены на заводах комплекса 7 января 1979 года» от 6 января 1979 года.
Оба этих документа косвенно говорят о какой-то аварии. Но о какой? Что случилось в конце декабря 1978 года - начале января 1979 года на КАМАЗе?
Об этом рассказывает Кузнецов Борис Леонидович в своей книге «Рождение флагмана», 2001 год.
« …31 декабря 1978 года после полудня стал усиливаться мороз. В цехах и отделах праздновали Новый год.
Проходя по коридорам бытовок и бараков можно было слышать песни и пляски. Можно было видеть людей с красными лицами и неуверенной походкой. После обеда с завода люди стали в одиночку и группами покидать завод.
Около пятнадцати часов дня произошло первое отключение электроэнергии. Отключение было длительным и, самое страшное, не было предупреждения об отключении. Ковш с жидкой сталью в корпусе стального литья завис на кране. Стопорная система крана сработала. Пока решался вопрос, как поставить ковш на стенд, металл в ковше застыл. В других корпусах в это время таких ситуаций не создалось. Но повсюду началось падение температуры в системах водяного отопления. Отключение ротоклонов и кемпакторов привело к резкому падению температуры в корпусах. Видимо, руководство объединения и завода не в полной мере оценили масштабы бедствия. Отключение длилось около часа. Затем электричество снова поступило в корпуса. Однако на улице температура уже опустилась ниже тридцати градусов и продолжала падать. Восстановление температуры в корпусах требовало аварийных мер ТЭЦ КамАЗа.
Но там тоже праздновали новый год. Вывод комплекса из экстремальной ситуации был поручен людям не первой трезвости. То, что они делали, чтобы восстановить температурный режим на заводах, не было безупречным. Последовали аварии на самой ТЭЦ. Последовали новые отключения тепла и электроэнергии. К этому времени с заводов уже начали отъезжать руководители. Их разыскивали по домам и знакомым и привозили на завод. А там рвались трубы.
Холодная вода заливала колонны, пол, оборудование… Персонал, оставшийся на заводе, пытался ликвидировать аварии, следовавшие одна за другой. В печах застывал металл. Формовочная смесь зависала в бункерах и превращалась в каменные глыбы. Вода, разливавшаяся по полу, превращалась в лёд. Действия аварийных служб становились несоизмеримыми с масштабами бедствия. Становилось невозможно перемещаться по корпусам. Электричество то подавалось в корпуса, то отключалось. Вода и тепло уже не подавались. Корпуса превращались в ледяные дворцы. Когда в Новогоднюю полночь я прибыл на завод в качестве дежурного по заводу, я увидел страшную картину… В корпусе стального литья с труб, проходящих на уровне подкрановых путей, свисали сосульки в диаметре до двух метров. Полы представляли собой бугры льда, по которым невозможно было перемещаться. Оборудование было наполнено льдом. Температура в корпусах была ниже двадцати градусов мороза. На улице температура опустилась до сорока градусов мороза и продолжала падать. В корпусах с аварией уже никто больше не боролся.
В журнале стояли записи, что с аварией на заводе ознакомлены Л.Б.Васильев, Б.В.Каминский, А.В.Лобанов, Л.Н.Шаблыгин, главный энергетик КамАЗа А.А.Косотуров, главный энергетик литейного завода Г.И.Черепанов… Но никого их них на заводе я не видел. Видимо, увидев бесполезность что – либо изменить, они перед Новым годом уехали с завода. Я позвонил дежурному по объединению. Он подтвердил, что об аварии на заводе руководство знает. Аварии произошли и на других заводах КамАЗа. А самое главное – из-под контроля вышла ситуация на ТЭЦ. Там не только авария, но и не могли собрать руководителей и нужных специалистов. Я бродил по корпусам. Температура на улице опустилась до минус сорок три градуса. Дежурные по корпусам бродили по корпусам. Свет то включался, то выключался. Картина была ужасная. Завод был безжизненным, холодным, залитым водой и покрытый льдом… Ликвидация аварии началась второго января.
В кабинете А.В.Лобанова проходило с утра совещание, на котором присутствовал Л.Б.Васильев, руководители энергетической и ремонтной службы КамАЗа. В кабинет, как в котёл с кипятком, входили руководители. Многие из них выходили рядовыми. Герман Иванович Черепанов, главный энергетик завода, ходил бледный, похудевший, потрясённый. Вскоре после этого он сильно заболел… Хотя авария и была в течение недели ликвидирована, но завод был окончательно выбит из ритма».
А вот так об этой аварии на страницах книги «Мы и время. Очерки из истории энергетической системы Татарстана», изданной в Чебоксарах в 2002 году, рассказывает Севастьянов Константин Александрович - главный инженер ТЭЦ КАМАЗа (1979-1984).
Стоит также подчеркнуть, что во время аварии на ТЭЦ пострадал не только литейный завод, но и жилые дома в Новом городе. Однако паники в Набережных Челнах не наблюдалось. Аварию устранили, в домах потеплело, КАМАЗ заработал.
