Перебираю снимки из путешествия в Костромскую область. Вспоминаю самые яркие фрагменты прошедшего года…
Старый дом девятнадцатого века — сейчас здесь библиотека имени детского поэта Якова Акима, о чем и свидетельствует табличка.
«Ты почему не стал таким, как Яков Лазаревич Аким?», точно сформулировала когда-то поэт Марина Бородицкая. Мягкий, обаятельный, талантливый, какой-то очень душевный, хотя слово затёртое, ну вот когда душа у человека открыта, и так открыта, что ты прямо сразу имеешь с ней дело. Это всё было и в его стихах, и он был очень негромким, но очень пронзительным поэтом. При том что я не могу назвать Якова Лазаревича записным добряком, он был строг к слову, написанному слову, и многие уходили с семинара потирая ушибленные бока и зализывая раны.
Одно из самых известных его стихотворений — вот это.
Утром кот
Принёс на лапах
Первый снег!
Первый снег!
Он имеет
Вкус и запах,
Первый снег!
Первый снег!
Он кружится,
Лёгкий,
Новый,
У ребят над головой,
Он успел
Платок пуховый
Расстелить
На мостовой,
Он белеет
Вдоль забора,
Прикорнул на фонаре —
Значит, скоро,
Очень скоро
Полетят салазки
С горок,
Значит, можно будет
Снова
Строить крепость
Во дворе!
Я всегда знал, что Яков Аким — один из самых известных советских детских поэтов второй половины ХХ века, поэт-фронтовик, друг Юрия Коваля и Тимура Гайдара, душа-человек и красавец-мужчина, завсегдатай ЦДЛ и разных редакционных советов.
Мне Аким был еще всегда близок тем, что он немного заикался. Что не мешало ему «дружить со всей Москвой». Значит, и я смогу — думал я всегда про себя. И лишь выступая на вечере его памяти, я узнал, что родом Аким из маленького провинциального городка Галича в Костромской области. Оказалось, это интересная история.
…Семья Акимов — одна из нескольких десятков еврейских семей, переселенцев из Польши, которые приехали и стали жить в Галиче еще до первой мировой войны, и даже чуть ли не в конце девятнадцатого века. По преданию, еще дед Якова Лазаревича основал в Галиче «лимонадный» завод, о чем Аким написал в своей книжке «Разноцветная школа».
Школу эту — бывшее городское училище — мы тоже проезжали. На памятнике выпускникам, ушедшим на фронт, ясно видна фамилия — Аким. (Причем Акимов тут было несколько и все ушли на фронт).
Теперь скажу, почему для меня это важно — я ходил в семинар для будущих, скажем так, детских писателей в 80-е годы, еще при советской власти, которым руководили Яков Аким и Сергей Иванов (автор многих прекрасных повестей, и в частности, сценария такого бестселлера как «Падал прошлогодний снег»).
Так вот. Директор краеведческого музея в Галиче, оказывается, работала в этой самой библиотеке, знала Акима прекрасно и была страшно рада, когда я назвал его имя и сказал — «этой мой учитель».
Но интересно другое — судьба этих нескольких десятков семей, которые жили в Галиче до первой и до второй мировой войны, и во время нее, и после. Ведь это было целое мощное сообщество еврейских семей, оказывавших немало влияние на жизнь маленького русского города. Они учили и лечили, строили и торговали.
Российская империя была открыта самым разным культурам. То есть она не просто «принимала мигрантов», как сейчас, но она принимала их целиком — с их религией, обычаями, всеми особенностями быта, давала строиться и развиваться, включала в экономическую и социальную свою среду. (Ну ладно, например, Полоцк, там было три или четыре синагоги, это все же почти запад, но, когда я узнал, что и, например, в Ельце была синагога, я, честно говоря, обалдел). Существует серия фотографий об этих еврейских семьях в Галиче (фотограф снимал и другие народности, конечно) — этнографических картин народной жизни, очень бы хотелось бы посмотреть, но я пока до них не добрался.
Но еще задолго до евреев здесь были и другие инородные вмешательства. Первыми «иностранцами» в Галиче были шведы — пленные, взятые войском Петра на Северной (как мы теперь хорошо знаем из спора школьника с Путиным) войне, и приехавшие сюда на вечное поселение. Я забыл, каким они там бизнесом занимались, к стыду своему, по-моему, чем-то кузнечным или столярным, а может, просто варили брагу и продавали. Но факт, что до сих пор в Галиче живут потомки тех шведов, и эти фамилии в городе известны. В них уже не угадаешь шведское происхождение, но они есть.
Ну и, наконец, пленные французы, появившиеся после 1814 года. Это были строители, поставившие два белокаменных дома с колоннами (в Галиче их зовут «близнецы») — это очень гордые и прекрасные дома. Вообще городская архитектура в Галиче замечательная, она неброская, и конечно тут много руин — но в ней живет какая-то древняя сила, и в городских валах, и в торговых рядах, и в купеческих особняках, и в этих домах, которые еще французы строили, и в храмах. Библиотека имени Акима, правда, была закрыта, но, возможно, я туда еще вернусь.
Словом, империя была православная, самодержавная, народная, но в общем и целом, в начале ХХ века довольно толерантная, космополитичная и интернациональная.