Одним октябрьским вечером 1961 г. всемирно известный французский лингвист, кавказовед Жорж Дюмезиль был в гостях у родителей своего абхазского друга Зулкуфа Хаса в одном из сел турецких абхазов в провинции Хендек. Сопровождал его не менее известный последний знаток убыхского языка Тевфик Есенч.
К этому времени Дюмезиль уже успел обстоятельно изучить убыхский язык, а параллельно собирал материал для своей книги по абхазскому. Помогал ему в этой работе Зулкуф.
Хозяин дома - отец Зулкуфа - решил рассказать гостям занимательную, на его взгляд, историю из прошлого абхазов. Сделал он это по-турецки.
На следующий день Дюмезиль попросил Зулкуфа продиктовать ему для записи абхазский оригинал рассказа в целях дальнейшего изучения. Тот, однако, наотрез отказался, сославшись на то, что история "неприличная и неподобающая", а ее публикация, мол, может вызвать неудовольствие представителей фамилии Маан, которая многочисленна и влиятельна в провинции Хендек.
Не столь щепетильным оказался Тевфик Эсенч. Через несколько дней он согласился пересказать историю на убыхском языке. Позже Зулкуф перевел для ученого на абхазский язык уже убыхскую версию, тем самым как бы сняв с себя ответственность за авторство.
В итоге эта "запретная" история была напечатана в 1967 году в пятом томе "Анатолийских документов о языках и традициях Кавказа" Дюмезиля.
О чем же история?
В ней рассказывается о нескольких эпизодах из жизни известного абхазского абрека, жившего во второй половине 19-го века - Адагуа-ипа Закарии Отырба (сын Гыджа Отырба).
Адагуа-ипа Закария был удалым абреком в Абхазии в 1870-80-е годы. Он был близок с Маановцами (одна из наиболее многочисленных и сильных абхазских дворянских фамилий в те времена), устранял их врагов, а также занимался грабежом и разбоем.
В 1877 г. случилось массовое переселение абхазов в Турцию в результате русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Закария также оказался на чужбине. Маановцам в Османской империи удалось добиться высокого положения в государстве. В 1900 г. Албуз Маан (сын Каца Маан - известного сподвижника последнего абхазского владетеля Михаила Чачба) даже отдал в жены султану Абдул-Гамиду II свою дочь Бехидже-Ханым.
Маановцы стали тяготиться дружбой с абреком Закарией и решили избавится от него. При содействии властей была организована группа для его поимки. Тот, прознав об этом, вооружился и ушел в лес.
Спустя какое-то время он столкнулся с преследователями, которых возглавлял один из представителей фамилии Маан. Закария рассеял врагов, выстрелил в их предводителя, ранил его в интимное место и был таков.
У Закарии с давних пор близким товарищем и "подельником" был Шабат Маан. В 1887 г. он упоминается в документах как соучастник разбоя на территории Абхазии.
Этот Шабат как-то пообещал отдать свою сестру в жены Закарии (в других вариантах истории девушку должны были отдать замуж за представителя фамилии Маан).
Абрек, однако, после этого никак не проявлял к девушке своего интереса. Ее отец решил выдать дочь замуж за другого. За невестой была отправлена большая делегация в соответствии с абхазским обычаем. Закария узнал об этом. Вышел из себя и поехал навстречу возвращавшимся с невестой сватам. Ему удалось раскидать всадников и похитить девушку. В течение нескольких дней он укрывал ее где-то, но никак ей не повредил. После этого вернул девушку отцу.
Из-за этого происшествия Албуз Маан, бывший самым влиятельным представителем рода в Турции, громогласно объявил в своем селе, что Закарию надо обязательно убить.
В тот же вечер Закария прискакал к дому Албуза Маан. Подошел ко входу, стучит в дверь и кричит: "Оооу, Албуз-бей!".
Албуз узнал голос Закарии и заметался. Жена спрашивает: "Что случилось?"
Тот: "Адагуа-ипа Закария приехал, стоит у двери, если я выйду, он меня убьет".
Жена: "Не одевайся и выйди к нему в одной ночной рубашке."
Албуз последовал совету супруги.
Открыл дверь и говорит: "Входи, Закария".
Абрек: "Не хотел я тебя в таком виде тебя лицезреть. Отдаю тебя на милость научившей тебя этой хитрости жене."
Выругался и ушел.
Здесь опубликованный Дюмезилем рассказ обрывается.
Из записей абхазского фольклора, сделанных в Абхазии, мы знаем о других делах Закарии и его кончине.
Подробный рассказ об абреке был записан в 1973 г. абхазским исследователем Сергеем Зухба со слов Манчи Джинджиковича Сакания в селе Лыхны.
Сказитель уделил большое внимание, видимо, самому громкому разбойному нападению Закарии в Абхазии. Оно произошло 15 сентября 1887 года (дата известна из газет того времени). Закария решил напасть с целью ограбления на дачу бывшего начальника сухумского гарнизона отставного генерала Ф.Завадского (руководил обороной города во время Лыхненского восстания 1866 г.) в Эшере. Предварительно абрек предупредил самого Завадского о своих планах и посоветовал ему подготовиться. Но это не помогло. Разбойники убили Завадского, двух его людей и торговца, после чего скрылись с награбленным. Властями было организовано преследование, однако поймать Закарию не удалось.
Вот сообщение из тогдашней прессы о происшествии.
Из-за организованного преследования Закария и Шабат перебрались в Турцию.
Дерзкое убийство Завадского произвело большое впечатление на абхазов. В народном фольклоре появилась даже своеобразная песня-плач, как бы от лица дочери генерала - его по-абхазски называют "Зауаска ду" (Большой Зауаска) .
Записал песню Баграт Шинкуба в 1947 году со слов известного народного сказителя Кастея Арстаа.
В переводе звучит приблизительно так:
-Пока убившего моего отца большого Зауаску
Отырба Закарию сына Гыджа не убьют
И не покажут мне его сердце и печень
В этом доме я не буду хозяйкой.
Такой обет взяла [дочь Завадского] перед лицом мужа.
- Как посмели сын Гыджа [и его подельники]
Сделать из большого Зауаски жертвенное животное,
Бросаться его головой словно мячом.
Если бы по-мужски убили его,
То столько бы не было горя.
-Как же отыскать под землей мне лис из Измита,
сказал муж.
С солдатами отправился он в Измит,
Но не найдя в городе [разбойников], сюда вернулись.
Когда тот [Закария] сюда приплыл,
Триста золотых подняв, туда уехал.
У Алдыза (Албыза) они гостят,
А поднятым золотом спасаются.
Песня видимо была хорошо понятна современникам, сегодня же для ее понимания требуется дополнительное исследование. Можно предполагать, что дочь Завадского была замужем за каким-то видным военным офицером и ожидала, что тот сможет изловить злоумышленника. Преследование Закарии было организовано как на территории Российской империи (в Абхазии), так и в Турции. В песне предполагается, что Закария укрывался у Албыза Маан (конфликт Закарии с Албызом относится к более позднему времени).
В конце концов абрек был пойман и посажен в тюрьму, предположительно в Османской империи.
О последующей гибели Закарии также рассказал лыхненский сказитель Манча Сакания.
Абрек оказался в одной камере с опасным преступником - аджарцем по происхождению. Однажды между ним и Закарией возник конфликт. Закария, вспылив, ударил сокамерника ножом в глаз, выколов его, затем отпрыгнул к решетке и попытался ее выломать, чтоб выбраться. Ему удалось это сделать только наполовину. Сокамерник успел схватить его и убить.
В целом в абхазском фольклоре сохранено множество сказаний об абреках. Это одна из излюбленных тем устного народного творчества. Интерес к подобным остросюжетным и местами жестоким былям не является чем-то уникальным, свойственным исключительно абхазцам. Такой вывод можно сделать хотя бы из всемирной популярности "Игры престолов" или компьютерных игр, изобилующих реалистичными жестокостями.
#Абхазия
#кавказ
#абреки
#отырба
#филология
#гарем султана
#кавказоведение
#кавказский фольклор
#игра престолов
#османская империя
