Продолжаем публиковать воспоминания Бориса (имя изменено) о штурме Грозного 1995 года.
Борис: Следующей ночью брали Ханкалу. Допустили много потерь, которые можно было не допустить. Слишком легко оставляли в тылу за собой невинных на вид местных, которые по ночам откапывали из укромных мест автоматы или минометы.
На следующие сутки восточная группировка получила задачу брать Грозный. И снова мы оказались имитаторами основного удара. Предполагалось, что будут три направления штурма с разных сторон. Наша задача: углубиться в город, охватить максимум территории и выйти оттуда. Учитывая минимальный объем разведданных и общее отсутствие опыта у большинства состава это звучало очень похоже на приговор.
Кто и как придумал послать колонну техники в город без всякого прикрытия – сложно сказать. Техника напоминала мишень в тире. Скорее всего, никто конечно не посылал людей на убой специально, просто в хаосе, раздрае и бардаке не сообразили проработать прикрытие, подкрепление. Но чего же русскому солдату стоило это «не сообразили»…
Представь себе мост. По мосту идет танк, или БМД и его обстреливают с 6, с 8 направлений бандиты, а ведь на каждой броне люди, по 8-12 человек, разве можно тут без потерь? Иногда они попадали и из тяжелых орудий. При переходе через первый же мост колонна потеряла два БТР.
Во время этого броска связи практически не было. Никто толком не понимал, кто кому и что докладывает и с кем разговаривает. Пока колонна шла, от нее отсекли целую роту десантников! И перебили ее практически целиком. А об этом в основных силах так никто и не узнал. Только потом стало ясно. Всего двое раненых, кажется, солдат и прапорщик сумели выбраться оттуда и доползти обратно.
В городе боевики оборудовали себе множество укрепленных пунктов из которых вели агрессивный и частый огонь. В итоге в каждом втором подразделении был убит или ранен командир. Пытаться применить здесь знания, которые были получены в военных училищах, о действиях по выбиванию врага из захваченных им зданий, тут не получалось, поскольку не было никакой координации.
Колонна просто шла, отстреливалась и уничтожала то, что удавалось уничтожить, оставляя в тылу врагов, которые если становилось совсем жарко, просто прятались и дожидались, пока наши силы пройдут дальше, чтобы перегруппироваться и ударить с тыла.
Это была первая война даже для многих офицеров, а уж для солдат – почти для всех. Потому у мальчишек сдавали нервы. Кто я, чтобы их судить? Они просто стреляли, не выбирая цели, во все стороны от себя. Опустошали рожки, меняли и снова стреляли. В общем, прятаться приходилось не только от чужих, но и от своих пуль.
Во время атаки на одну из огневых точек противника, что-то взорвалось и от пятиэтажного дома буквально отвалился здоровенный кусок и кирпичи как лавина посыпались на всех вокруг. Как в замедленной съемке кусок камня упал на лежащую на земле каску и сделал ее плоской как блин.
Были и героические моменты. Лежа за какими-то руинами в импровизированном окопе мы пытались погасить очередную огневую точку противника. В этот момент увидели, как с одного из наших БТР посыпались молодые ребята и побежали в нашу сторону. Перепуганные ошалелые, в глазах ужас и страх. Видно было, что сами они потерялись, не имеют ни малейшего понятия, что им делать и им очень нужна наша помощь.
Вот и еще один такой бросился в метрах 7 от меня, автомат рядом упал, каска слетела, сидит и ноль внимания, только дышит тяжело, но вдруг один из его товарищей не добежал и упал. И тогда, к моему огромному удивлению, в глазах у него что-то поменялось, он как Георгий Победоносец встал в полный рост под пулями и пошел к другу. Или не друг это ему был, не знаю кто.
Прошел метров 10. А под таким огнем это равносильно 100 километрам. Зацепил товарища за шиворот и поволок к нам. Мне тогда не до того было, но мелькнуло где-то на подсознании, что он сейчас рядом ляжет. Но нет. Дошел каким-то чудом. И парня, которого он волок тоже откачали потом
В общем хаосе было очень сложно определить, когда уже наступит тот «предел возможного» после которого нужно уходить. Мы просто бесцельно петляли по улицам и уничтожали того, кто встречался на пути, а они уничтожали нас.
Когда, наконец, во второй раз пересекли тот злосчастный мост, раненных было столько, что в полевом госпитале у медиков не было никакого времени на то, чтобы пытаться спасать органы или части тела. Спасти бы хотя бы жизни.
Мне кажется, что если и было кому-то в том аду хуже чем нам, так это как раз военврачам. Многие, кто был в состоянии передвигаться, готовы были на все, лишь бы остаться в строю и не оказаться там под скальпелем.
Но это даже не главное. После очень часто возникал вопрос. Так что же мы должны были сделать? Выполнили мы свою боевую задачу, или нет…