На первый взгляд может показаться, что буллинг — это противостояние двух сторон, жертвы и агрессора. На самом деле в травле множество участников: все школьники и учителя. Просто у каждого из них своя роль. Рассказываем, как выстраивается социальное взаимодействие в модели буллинга.
Как появляется агрессор?
Как правило, буллер имеет опыт общения в семье или социуме, из которого он сделал вывод, что агрессия — это нормально. Эту установку подкрепляет медиасреда, которая транслирует демонстрацию ненависти, крик.
У буллера размыты социальные, этические и моральные границы. При этом он осознаёт, что нарушает их. Обычно первое прощупывание границ происходит в отношениях с учителем. Хамство, дерзость, агрессия в ответ на спокойный тон – всё это признаки зарождения буллера. Важно не столько содержание его речи, сколько интонация. Такое поведение надо останавливать на корню: разговаривать с самим школьником и его родителями.
Зачинщик травли обладает характерными личностными чертами: импульсивностью, неумением контролировать себя, бесконтрольной агрессивностью, отсутствием эмпатии. Человек не чувствует боли, которой причиняет людям. Это и делает его буллером.
Распределение ролей в ситуации травли
Буллер окружён свитой, или припевалами. Они играют роль его последователей и имеют статус приближённых к агрессору, который боятся потерять. Припевалы агрессивны и могут сами стать буллером в другой ситуации. Они боятся зачинщика травли: им страшно самим оказаться на месте жертвы, если они не будут подпевать агрессору.
Все, кто ничего не предпринимают, играют роль пассивных одобряющих. Человек, который не становится на сторону жертвы, не останавливает насильника, не сообщает о травле, безмолвно одобряет насилие.
Самая малочисленная группа в ситуации буллинга — равнодушные. «Я боюсь стать жертвой, поэтому лучше останусь в стороне», — такова их позиция. Часто именно из числа равнодушных выбирают новую жертву, когда предыдущая уничтожена — морально или физически.
Бывает, что один человек выбирает роль потенциального защитника. Он видит и осознает ситуацию насилия, но не решается открыто стать на защиту жертвы. Потенциальный защитник понимает, что в одиночку он не исправит ситуацию: у него не хватит моральных или физических сил защитить жертву и отстоять себя. Боясь стать изгоем, он не решается первым сообщить о травле.
Если защитник все-таки находится, в классе может возникнуть треугольник Карпмана. Это психологическая конструкция, в которой есть три стороны: Агрессор, Жертва и Спасатель. Во время взаимодействия они могут меняться ролями. Защитник помогает жертве, но не получает от неё благодарности и одобрения своих поступков. После этого защитник может сам стать агрессором.
Семейно-социальная корреляция
Родитель буллера часто сам играет роль агрессора в семье: он показывает ребёнку модель поведения, которую тот будет транслировать в обществе.
Установлена корреляция между ролями родителя и ребёнка: родитель-буллер – ребёнок-буллер; родитель-жертва – ребёнок-жертва; родитель-наблюдатель – ребёнок-наблюдатель.
Однако если в жизни родителя травли не было, это не значит, что его ребёнок не столкнется с ней. Это значит, что ребёнок, скорее всего, не расскажет о буллинге.
Как бороться с проблемой?
Так как ни одна социальная программа не внедрена в систему школьного образования на национальном уровне, исправление ситуации ложится на плечи педагогов. Повышение осведомленности о проблеме – существенный шаг в борьбе с буллингом. Если учитель знает, что из себя представляет травля и как ей противостоять, он вооружен конкретными инструментами, которые можно применить на практике.
В профилактику буллинга нужно вовлекать учителей и родителей. Педагогам следует обращать внимание на то, как дети общаются на уроках и вне класса. Ещё один действенный инструмент — регулярно проводить классные часы, на которых с помощью раздаточных материалов узнавать, какой психоэмоциональный фон сложился в классе и каковы его причины.
Если травля уже начала распространяться, надо говорить о ней — индивидуально с каждым школьником и классом в целом. Нужно прорабатывать ситуацию изнутри при помощи ролевых моделей, которые дети смогут проигрывать друг с другом. Школьники в игровой ситуации по очереди становятся «жертвой», «агрессором», «спасителем» и «наблюдателем».
Если этот вариант не срабатывает, нужно собирать родительское собрание. На нём говорить о том, что такое буллинг, как он работает. Родитель буллера, как правило, реагируют одним из двух способов: «Он же мальчик, ему нужно давать выход своей энергии» или «Я прослежу за ним. Будет у меня как в ежовых рукавицах!». Эти радикальные решения не помогут спасти ситуацию. Ребёнок-агрессор или озлобится, или замкнётся на собственной ярости.
«Пусть даёт сдачи», – такой совет категорически нельзя давать родителю жертве. Да, это может сбить с толку агрессора, и на время буллинг прекратится. Но в долгих отношениях агрессор обязательно возобновит свои нападки. Есть ещё один вариант развития событий: жертва, давшая жёсткий отпор, в будущем сама станет буллером.
Родители часто расценивают ситуацию неадекватно. Нужно разрушить иллюзии, что это невинная шалость: буллинг – это насилие, от которого пострадают все.
Помогает вовлечение в ситуацию школьного психолога, если такой специалист есть в штате учреждения.
Акцент на жертве создает её виктимизацию: в классе укрепляется установка виновности жертвы, ведь работают только с ней. Проблему можно решить только комплексно.
Запрет на агрессивное поведение не сработает. Буллинг – это общий настрой класса. Его нельзя запретить, его можно только изменить.