Наименьшую адаптивность к условиям первой волны пандемии коронавируса продемонстрировали экономики Свердловской, Новосибирской областей и Пермского края. В этих регионах сложное социально-экономическое положение сохраняется на всех этапах развития пандемии, даже после снятия жестких ограничительных мер в конце июля прошлого года. Экономики Воронежской, Волгоградской, Челябинской, Омской областей и Красноярского края, напротив, не испытывали серьезных затруднений. В середнячках, чьи экономики испытывали проблемы в начале или по мере распространения пандемии, но затем смогли приспособиться к экстремальной ситуации, оказались Ростовская, Нижегородская, Самарская области, а также Татарстан и Башкортостан.
К таким выводам пришла группа ученых Уральского и Южного федеральных университетов, которая проанализировала положение дел 13 высокоурбанизированных регионов России с центрами-миллионниками (за исключением Москвы и Санкт-Петербурга) в марте-июле 2020 года. На территории этих субъектов проживает треть населения России, сконцентрировано более 35% от общего объема промышленного производства (в том числе предприятия добывающей и обрабатывающей промышленности), около 40% от общего объема производства сельскохозяйственной продукции и свыше 30% от общего объема розничного товарооборота.
Оценки ученых базируются на сведениях об обороте розничной торговли и общественного питания, объеме платных услуг населению, уровне безработицы, на данных Федеральной службы государственной статистики и картографической компании 2GIS. Статью с основными выводами исследований соавторы опубликовали в журнале Area Development and Policy.
По мнению исследователей, специфика коронавирусного кризиса в том, что под ударом оказались субъекты федерации со сложной экономикой, высокой долей городского населения, развитым малым и средним бизнесом, центры делового и въездного туризма. То есть те регионы, которые до сих пор первыми восстанавливались после экономических потрясений. Более благоприятная обстановка в территориях с большой долей крупных промышленных предприятий, которые избежали приостановки или закрытия ввиду их системообразующего характера. Меньшим рискам и испытаниям подверглись и регионы с аграрной специализацией, где не прекращались сельскохозяйственные работы и деятельность предприятий АПК.
Еще один фактор успешности или неуспешности региональных экономик в период коронавирусной пандемии — градус жесткости ограничений, введенных властями в отношении населения и бизнеса (режим карантина и самоизоляции граждан, введение нерабочих дней, сокращение или запрет деятельности в отдельных сферах экономики), в сочетании с уровнем эффективности мер государственной поддержки предпринимательства, предпринятых субъектами федерации. Наиболее жесткие ограничения на фоне слабых мер поддержки затягивают процесс оздоровления региональных экономик, гораздо быстрее восстановление происходит в регионах с более слабыми ограничениями и сильными мерами поддержки, утверждают авторы статьи.
«Сопоставление антикризисного опыта регионов показало, что наиболее продуктивны фискальные меры поддержки бизнеса — налоговые льготы, отсрочки обязательных платежей, а также прямая финансовая помощь, направленная на сохранение ликвидности и стабильности. Положительную роль играет и снижение административной нагрузки на предпринимательство, введение моратория на различные проверки. А вот предоставление кредитов — малопривлекательный вид поддержки, так как условия получения кредитов, как правило, сложно выполнимы и рискованны», — комментирует Ирина Тургель, руководитель исследовательской группы, директор Школы экономики и менеджмента ИнЭУ УрФУ.
Кредитам бизнес предпочитает принцип «спасение утопающих — дело рук самих утопающих»: осуществляет цифровую трансформацию, организует удаленную работу сотрудников, осваивает и развивает интернет-торговлю, доставку товаров, обращается к актуальным и перспективным рынкам медикаментов, средств дезинфекции и индивидуальных средств защиты, комфортабельной недвижимости и складских помещений, хозяйственных товаров и ремонта, автопродаж.
Авторы статьи предлагают «рецепты выживания» на случай продолжения пандемии. Органам власти — диверсифицировать экономику, снижать ее зависимость от отдельных отраслей и секторов, модернизировать общественный транспорт, городские и региональные логистические и коммуникационные сети, повышая связанность центральных и периферийных районов, совершенствовать механизмы подготовки и переквалификации кадров, укреплять финансово-кредитную систему. Бизнесу — обратить внимание на возрастающий интерес потребителей к здоровому образу жизни, к повышению комфортабельности жилья и транспорта, на рынки услуг онлайн-образования, просвещения, общепита, торговли, досуга, развлечений, продолжать развивать удаленные формы занятости, онлайн-сервисы, расширять необходимую для этого инфраструктуру и парк оборудования, обучать персонал.
«Серьезные ограничения для бизнеса, предпринятые властями в прошлом году, были оправданны, они спасли немало жизней. Это особенно ценно с учетом демографических ям, образовавшихся в нашей стране из-за потрясений прошлого века. Однако сейчас российское предпринимательство нуждается в усилении эффективной государственной поддержки. А у государства достаточно средств, чтобы не выбирать, кого поддерживать — бизнес или социальную сферу, прежде всего здравоохранение. Кроме того, нужно помнить, что малый и средний бизнес — это миллионы рабочих мест и, значит, залог платежеспособности налогоплательщиков и стабильности потребительского спроса. Это палочка-выручалочка для городов без крупного промпроизводства и территорий рискованного земледелия», — объясняет значение наращивания господдержки предпринимательства Ирина Тургель.
Уральский федеральный университет (УрФУ) — один из ведущих вузов России со столетней историей. Расположен в Екатеринбурге — столице Всемирных летних студенческих игр 2023 года. В Год науки и технологий стал одним из лидеров программы «Приоритет–2030». Вуз выполняет функции проектного офиса Уральского межрегионального научно-образовательного центра мирового уровня (НОЦ).
- УрФУ оперативный — в телеграм