Мужчина в дорогой меховой шапке и импортной дублёнке приплясывал на остановке. Он надеялся поймать такси, но несколько машин пронеслись мимо, хоть он им отчаянно жестикулировал.
Несмотря на тёплую одежду, он промёрз до костей, и с тоской поглядывал на окна любовницы. Это всё она, зараза, виновата:
"Милый, дорогой, ну побудь ещё чуть-чуть со мной"— мурлыкала она, гладя тонкими прохладными пальцами его лоб, виски и губы.
Не ушёл вовремя — теперь мёрзни, вскидывая лапки, как карликовый пинчер жены! А что, если вернуться назад, к Насте? — подумалось ему, — под мягкое одеяло? Прижаться к жаркому телу. А наутро он что-нибудь соврёт Ксении. Ну не замерзать же тут насмерть в самом деле!
Только он подумал о смерти, как вдалеке мелькнул зелёный огонёк такси.
Мужчина поднял руку и на этот раз машина притормозила возле него.
— Свободен? — открыв дверцу, спросил он водителя.
Таксист, окинув взглядом его фигуру и мгновенно оценив платёжеспособность, опустил табличку "в парк":
— Вообще-то, я в парк.
— Плачу двойную цену! Мне на улицу Вавилова. Выручай, браток, я замёрз, как собака!
— Так и быть, садись. — таксист включил счётчик.
Оказавшись в теплом салоне, мужчина снова вспомнил, что жизнь хороша. Выпитый у любовницы коньяк, который он было упрекнул в том, что это подделка, наконец, начал действовать. Мужчине стало тепло и спокойно настолько, что когда машина остановилась напротив его подъезда, ему и выходить-то не захотелось. Сейчас начнётся: "Где пил, с кем был", а ещё и гадкая шавка жены снова будет пытаться укусить его за ногу, а жена будет на её стороне: видите ли, "запах алкоголя злит собаку!"
— Злобная тварь. Исчадие ада! — сказал он вслух.
— Что, простите? — удивился таксист. — С вас четыре рубля сорок копеек. Как договаривались.
Мужчина полез во внутренний карман и похолодел. Бумажника там не было. Он вспомнил, что кажется, забыл его на столе у любовницы, когда давал ей денег на подарок. Она хотела духи. Получив от него деньги, она бросилась его благодарить, и "отблагодарила" так, что он обо всём забыл.
— Шеф, я это... я кажется, деньги забыл.
Таксист посмотрел сквозь него и бесцветным голосом, который не выражал ничего хорошего, сказал:
— Меня не волнует, где ты возьмёшь деньги. Плати.
Мужчину это разозлило. Ну ясно же, что денег у него нет!
— Слышь, мужик, давай поднимемся со мной. Там моя жена. Она заплатит.
— Хорошо. Но тогда будешь должен пятёрку. Время – деньги.
— По рукам.
Когда они подошли к квартире, шавка жены уже захлёбывалась злобным лаем. Мужчина поморщился и нажал кнопку звонка.
— Спит, что ли, дура? — он продолжал давить на кнопку звонка, собака бесновалась, но никто не открывал.
— Вряд ли спит, при таком лае кто хочешь бы проснулся. А ты открой своим ключом, — подсказал таксист.
— А, да. — Мужчина cунул руку в карман, где обычно лежал ключ. Ключа не было. Наверное, забыл в другом пиджаке – сегодня, как назло, надел праздничный.
— Нет у меня с собой ключа. Ксюшка, жена, постоянно дома! — воскликнул он, с досадой стукнув кулаком по двери.
— Но ведь жены дома нет? Мужик, мне надоел этот концерт. Давай деньги, или что если есть ценное. Вон, перстень у тебя ничего так. Или шапку давай.
— Ах, перстень ?! Да ты знаешь, сколько он стоит? И шапку не отдам — это подарок! Знаешь что: я сейчас соседу позвоню, займу. Он мне обязан.
— Да ты на часы то посмотри! Утро скоро.
— А у тебя есть другие предложения, как денег раздобыть? — недобро ухмыльнулся мужчина и позвонил в соседнюю квартиру. Через какое-то время открыл помятый мужик в семейных трусах.
— Геннадий Иваныч? Случилось что? Вы чего, мужики? — спросил он, рассеяно глядя на непрошенных гостей.
— Женяй, выручай! Забыл... потерял, а... в общем, надо таксиста отпустить, а Ксюшка моя делась куда-то. Дай взаймы пятёрку, я завтра верну.
— Геннадий Иваныч, тут такое дело: зарплату жена забирает — всю, до копейки.
— Ну возьми у неё. Хочешь, я сам. Позови.
— Нет её. Я её... приложил случайно в глаз. С мужиками на работе отметили, ну она маленько с тринадцатой не досчиталась. К тёще она уехала. Ничем не могу помочь, Иваныч, пустой я...
Мужчина схватил соседа за ветхую майку и угрожающе зашипел:
— Ты что, Женя, забыл, кто тебя от выселения спас? Это твоя благодарность? Не верю, что ты заначки не оставил!
Сосед оттолкнул его и захлопнул дверь. Геннадий плюнул и повернулся к таксисту.
— Поехали на старый адрес. Ну, где ты меня посадил, там недалеко.
— Червонец!
— Поехали, что делать. — махнул рукой Геннадий.
По пустым дорогам доехали быстро. Мужчины поднялись на нужный этаж.
Любовница, открыв дверь, удивилась:
— В чём дело, Гена? — спросила она, щурясь от света.
— Настя! Я свой лопатник у тебя оставил на столе. Верни, пожалуйста.
— Какой лопатник?! — глаза её округлились. — Ничего ты мне не оставлял! Я после убиралась, нашла бы!
Неожиданно для себя, он поддался порыву: схватил её за шею и стал душить. Женщина закрутила головой и захрипела. Ей на помощь пришел таксист, он оттащил от неё обезумевшего любовника.
— Я его держу. — крикнул он женщине, — У вас есть телефон в квартире? Вызывайте милицию!
— У меня нет телефона, но я могу позвонить от соседки!— держась за шею, просипела Настя.
— Какую милицию? — Геннадий вывернулся и побежал вниз по лестнице. — Я ещё вернусь, стерва! — крикнул он любовнице. — Поговорим про бумажник, жадная ты дрянь! Всё вернёшь мне, гадина!
Таксист посмотрел на Настю и зашёл за ней в квартиру.
— А ведь он правда, может вернуться. Насть, погаси свет, я погляжу, как он там.
— Завтра меня тут не будет. Квартиру я сдала. С завтрашнего дня здесь будет жить интеллигентная семья.
— Вьётся вокруг машины, гад. А что с его женой? Она поверила?
— Как миленькая. Я сообщила ей адрес, по которому она может найти своего блудного муженька. Это другой конец города, в *опе вообще. Впрочем, она наверное уже вернулась.
— А ключ тоже ты вытащила?
— Ага. Вот он. — она продемонстрировала ключ от фирменного замка. — Но он мне без надобности: я грабить его хату не собираюсь, хоть там несомненно есть, чем поживиться. Интересуешься?
— Не, я не вор. Предлагаю по пятьдесят! Обмоем это дело! Сколько там, кстати, в лопатнике? Косарь есть?
— Ты же за рулём, значит не пьёшь. Тем более в бумажнике оказалась туфта. Мелочь! — она прикурила сигарету, и подошла к окну.— О! кстати, патруль милицейский проехал, нашего Геночку как сдуло. Наверное, подумал, что я вызвала милицию!
— Настя! — с упрёком сказал таксист. — Не морочь мне голову! Из-за мелочи он бы тебя душить не стал! Ты что, хочешь меня надуть? Мне причитается половина, плюс отступные мужикам, чтоб не брали никого на остановке. Я каждому по трёшнику дал! Так что гони мои деньги на бочку!
— Много ты понимаешь! Он не из-за денег взбесился, не ясно что ли? Из-за моего предательства... эх, продешевила я.
— Врёшь!
— В лопатнике полтинник, две трёшки, одна пятёрка, и ... сто баксов. Вот! — она бросила на стол перед таксистом кошелёк.
Таксист поиграл желваками, а потом вдруг встал и пошёл к комоду. Выворачивая ящик за ящиком, он, не мигая, смотрел на хозяйку. Лицо её выражало досаду.
— Где остальное, Настя? Куда спрятала?
— Всё, что было в лопатнике, там и осталось. Так что давай делить. Плюс он мне полтинник дал. На духи, к празднику, этим я с тобой делиться не обязана! — она достала из кармана полтинник и показав его, убрала назад.
— Но ты же сказала, что сегодня у него тринадцатая зарплата, он же не бухгалтер какой, а зам.министра!
— Лёш, не кричи. Я не знаю, может он зарплату не получил, а может врал, что заместитель министра. Давай, бери что есть, поменяй валюту, потом вернёшь мне половину этих денег. Или оставь мне рубли, а себе забирай стольник, я связываться с долларами не хочу.
Но таксист взял все деньги из бумажника, оставив ей пятёрку и попятился к выходу.
— Смотри, Настюха, узнаю, что обманула, кирдык тебе!
Когда дверь за ним закрылась, она вздохнула. Она сама чувствовала себя обманутой, открыв бумажник любовника и обнаружив там совсем не то, что ожидала. Откуда же ей было знать, что утром её опередила Ксения. Во-первых, она боялась, что муж, отметив праздник на работе, не довезёт домой всю сумму. Во-вторых, нужно было оплатить многочисленные подарки и подарочки к Новому году всем нужным людям, которые способствовали карьере мужа. Она верила, что в скором времени её Геннадий сам станет министром.
Теперь же будущий министр, спрятавшись от милиции, которую скорее всего вызвала его любовница, сидел на трубе теплотрассы, и бубнил себе под нос: "Добро, хоть деньги бы были солидные, а то... за что продала? За сто долларов и сто рублей... вот и вся любовь... вот шкура". Какой-то забулдыга, проходя мимо, заинтересовался:
— Что мужик, тоже со своей поцапался? Согреешься? — он обнажил бутылочное горлышко дешевого портвейна из-за грязной лоснящейся телогрейки. — Я Виталий Петрович. Давай за знакомство?
— Спасибо. Воздержусь. — отозвался Геннадий.
— Ну ладно, мужик. Прости, раз обидел. Я поделиться хотел, гляжу ты замёрз совсем, вон, на трубу полез.
Геннадий спрыгнул с трубы. Посмотрел в глаза забулдыги, так простодушно предложившего ему разделить самое дорогое, что у него было. Зашарил по карманам, но вспомнил, что денег нет. Тогда он снял с пальца перстень и протянул ему.
— На, Виталий Петрович. Продашь, купишь себе нормальную еду и одежду. Праздник встретишь. В ломбарде за этот перстень дадут рублей пятьсот, за меньшее не отдавай, это и так полцены. Только смотри, Виталий Петрович, больше не пей! Завязывай, не то пропадёшь.
Забулдыга захлопал глазами и надев перстень, коснулся рукой рукава Геннадия, словно боясь, что тот растает, и всё окажется сном.
— А ты кто, мужик?
— Я-то? Дед Мороз! — Геннадий достал из-за пазухи оторопевшего забулдыги бутылку и зашвырнул в сугроб.
Виталий Петрович с тоской проследил траекторию её полёта, потом перекрестился и пошёл домой, где плакала, измученная его пьянками, жена. Он отдаст перстень ей, потому что сам непременно пропьёт, а она... женщина лучше знает, как поступить с нежданно свалившимся на них богатством.
***
— Где ты был? — открыла Геннадию дверь заплаканная Ксения. Она не успела снять шапку и сапоги, видно, что сама недавно вернулась. Вокруг неё, повизгивая от радости, прыгала собачка.
— Я встречался с Виталием Петровичем, он меня пригласил. Я звонил, хотел предупредить, чтобы ты не волновалась, но ты не брала трубку. Где ты была?! — негодуя, спросил Геннадий.
Собачка зарычала и оскалилась.
— Я... мне позвонили и сказали что ты... у любовницы. — гладя свою любимицу,— сказала жена. Голос её дрожал.
— И ты поверила? Милая моя! Ты же знаешь, что я люблю только тебя! Разве можно ездить в ночи! Знаешь, какие таксисты прохиндеи попадаются! — смягчился Геннадий.
— А кто это, Виталий Петрович? — всхлипнув, спросила жена.
— Да так, один забулдыга... — Геннадий обнял жену. Он понял, каким был дураком, предав единственного человека, который любит его.
— Что? — переспросила жена, уткнувшись ему в грудь.
— Я говорю, пить не умеет, меры не знает. Но человек хороший.
#cccp #рассказы #измены #истории #1980-е
Рассказ вымышленный, персонажи — настоящие.
