Говорили, что он приказал своему слуге
проводить его на место. Слуга так и сделал, а затем в
великом ужасе убежал сам. Больной солдат остался и сражался вместе с остальными.
Другой из инвалидов был спасен, но по возвращении в Спарту его
сочли запятнанным несмываемым позором за то, что его соотечественники
сочли подлым пренебрежением долгом, не разделив участи своего товарища.
Была также история о другом человеке, которого послали с какой-
то миссией в Фессалию, и который не вернулся, пока все не закончилось; и
также о двух других, которые были посланы в Спарту и возвращались, когда
услышали о приближающемся конфликте. Один из них поспешил в
ущелье и был убит вместе со своими товарищами. Другой задержался и был
спасен. Были ли правдивы какие-либо или все эти слухи, сейчас не
ясно; однако нет сомнений в том, что, самое большее за несколькими исключениями,
такими как эти, все триста были убиты.
Фиванцы в самом начале конфликта всем телом перешли на сторону врага. Ксеркс пришел после битвы, чтобы осмотреть землю. Он был покрыт
многие тысячи мертвых тел, почти все из которых, конечно же, были
Персы. Стена укреплений была разрушена, и бреши
в ней были завалены телами. Болота, образованные водой
источников, были втоптаны в глубокую трясину и были полны изуродованных
тел людей и сломанного оружия.