Глава вторая. Андрей.
Это Николай Николаевич заразил Андрея любовью к горам. Откуда взялся в их селе этот худощавый человек с синими мечтательными глазами, не знал никто. Местные считали его блаженным, но с психическим здоровьем у приезжего оказалось всё в порядке, потому что он скоро устроился в местную школу учителем географии и завхозом по совместительству.
Ребята быстро привыкли к необычному учителю. Помимо школьной программы, он с увлечением делился с ними своими знаниями об альпинизме. Его рассказы о горных хребтах, заставляли мальчишек мечтать о путешествиях и приключениях. Поскольку никакими горами в селе и не пахло, новый учитель на добровольной основе организовал для желающих туристический кружок. Учил ребят вязать узлы, ориентироваться в лесу, строить временные укрытия и зажигать костёр с одной спички.
Кто-то походил в кружок и бросил, кто-то ходил, но больше для развлечения, а Андрюшка заболел всерьёз. Сидя в тесном сельском доме, представлял себя на самой высокой вершине. И весь мир тогда лежал у его ног. Он и на географический пошёл поэтому. Хотя, кем можно стать после окончания этого факультета? Любой нормальный мужик должен овладеть нормальной профессией. А спрос на картографов или метеорологов, увы, не так уж велик.
И, главное, ведь не пришло Андрею в голову что, чтобы заниматься альпинизмом, не обязательно учиться именно там. Но пример учителя был для него столь ярок, что, когда надо было включить голову, он включил юношеский максимализм. Так, кажется, это называется. А проще – совершил глупость.
Но в горы Андрей пошёл, потому что клуб альпинистов в его вузе имелся. И весьма неплохой. После первой же летней сессии он выехал с группой в один из горных регионов. И понял: да, это именно то, к чему он стремился. И закрутилась настоящая жизнь. Занятия, маршруты, разряды. Вернувшись из армии после окончания учёбы, он без труда получил место инструктора на одной из туристических баз Алтая.
Но этим не ограничился. Выезжал в составе групп на большинство сложных маршрутов. И мечта у него была: хотели с другом Денисом пройти трассу по северному гребню Латок-1 в Пакистане. Судьба распорядилась иначе.
На совсем, казалось бы, лёгком восхождении внезапно начался сход лавины. Выжили все. Сначала с черепно-мозговой травмой Андрея, хоть она и оказалась сложной, врачи вполне успешно справились. Друзья радовались: восстановление шло полным ходом. А потом он внезапно начал терять зрение. Снова упорная, но бесполезная борьба – и полная слепота.
Жизнь для него закончилась в один момент. Позади осталось всё, что дарило радость. Он никогда больше не увидит закат на Эльбрусе, не встретит рассвет в горах. Это всё не для него. А что для него? Кто он теперь?
Родители хотели забрать его к себе. Домой. В село. Андрей не поехал. Он не хотел, чтобы сельские жалостливо шептались, чтобы качали головами, видя на улице мать и отца, которым выпала такая доля на старости лет. Небольшая квартира в городе, которую он купил не без их помощи, хоть как-то скрывала его от любопытных и сочувствующих глаз.
Первое время мать жила с ним. Отец управлялся с хозяйством один. Но, понимая, как женщине тяжело разрываться между мужем и сыном, Андрей сам отправил мать обратно.
Ему было стыдно, что он теперь такой. Стыдно за собственную беспомощность и неуклюжесть. Он психовал, пытаясь найти мобильный, зубную щетку или бритвенный станок. Но потом всё же научился самому главному для незрячего человека правилу: класть каждую вещь на своё, определённое место.
Друзья остались там, на Алтае. Звонить кому-то из клуба или институтским приятелям Андрей не хотел. Почему-то казалось, что люди вокруг обязательно будут показывать на него пальцем. Он прятался в собственной квартире, как в бункере, боясь покинуть её пределы.
Когда к нему пришла женщина из какой-то волонтёрской организации и предложила посещать их реабилитационный центр для слепых, он даже сразу не понял, что она от него хочет. А когда понял, согласился.
В центре он быстро освоил специальные компьютерные программы для незрячих и даже начал немного читать по Брайлю. Но, главное, там учили самостоятельно передвигаться по городу. Впрочем, первый опыт самостоятельного передвижения оказался для него не очень удачным. Споткнувшись о стык плитки с асфальтом Андрей упал. Трость отлетела в одну сторону, мобильник в другую. Из кармана выпали ключи. Несколько человек бросились ему на помощь, а какая-то девушка даже проводила до квартиры.
Он чувствовал себя морально раздавленным и больше не хотел жить. От страшного шага уберегло лишь то, что сразу не удалось найти верёвку. А когда она нашлась, Андрей остыл. Сидел, вертел в пальцах уже ненужный обрывок, и вдруг вспомнил, как будучи ещё совсем маленьким, полез с ребятами в сад к деду Михайле.
Дед жил на самом краю села и славился своей суровостью. Достать из его сада яблок – было образцом бесстрашия и героизма. Не то что фрукты там росли какие-то особенные. Летом в каждом дворе этого добра спело валом. А вот рискнуть залезть за высокий забор в сад, охраняемый злющей собакой и строгим Михайлой, это мог не каждый.
Маленькому Андрею очень хотелось заслужить доверие и уважение старших мальчишек, и поэтому на вопрос «Что, и к деду Михайле с нами пойдёшь?» он храбро ответил: «Пойду!»
И пошёл. И залез вместе со всеми. Только когда кто-то из пацанов пронзительно свистнул, и все бросились врассыпную, Андрюшка запутался и рванул не в ту сторону. Замер, когда оказался прямо перед оскаленной собачьей пастью. Зажмурился от ужаса и вдруг почувствовал на коже горячий собачий язык. Собака облизывала его ободранный локоть и совершенно не собиралась кусаться.
Голос рассерженного хозяина раздавался совсем близко и мальчик, растерявшись, встал на четвереньки и юркнул в просторную собачью будку. Поняв, что дед сердится, собака снова громко залаяла.
- Вот, ведь, пустолайка! – Михайло сердито цыкнул на охранницу. – Не кормить тебя что ли, чтоб злее была.
Андрюшка затаился в будке, но дед ничего не заметил и, поворчав ещё немного, ушёл в дом. Мальчик вылез наружу, погладил собаку и побежал домой. Он никому не рассказал об этом случае, но, с тех пор, не раз подкармливал свою спасительницу.
И почему-то именно сейчас, в страшную минуту отчаяния, вспомнился ему запретный сад, грозный Михайло и горячий собачий язык на коже. И тут же осенило: а что, если завести собаку? В реабилитационном центре им рассказывали про собак-поводырей. Говорят, многим одиноким людям они становятся настоящими помощниками. Но, там очередь и ещё какие-то проблемы, он не запомнил. Надо узнать.
Андрей нащупал телефон и, боясь передумать, набрал номер реабилитационного центра. Его выслушали и обещали помочь.
Продолжение следует...часть 3
(В связи с изменениями в правилах платформы автор вынужден указывать ссылку на ещё не опубликованные части рассказа. Следующая часть будет опубликована завтра. Спасибо за понимание!)