После перерыва длиною в месяц я наконец-то возвращаюсь в свой блог. К сожалению, в последнее время никак не находилось свободной минутки, чтобы поработать над новыми публикациями для этого канала. Но теперь я могу вам пообещать, что уже скоро здесь появятся новые интересные статьи и обзоры. А пока я заканчиваю работу над этими долгожданными материалами, на помощь мне вновь приходят некогда опубликованные научные статьи. Сегодняшняя статья будет необычной: она не о литературе народов России, а о монгольской литературе - "Монгольский шаманизм в романе Г. Аюрзаны "Легенда о шамане"". Однако на написание этого романа монгольского писателя вдохновили бурятские шаманы, и именно бурятский шаман является его главным героем. Сам Гун Аюрзана утверждает, что с написанием "Легенды о шамане" он наконец стал настоящим писателем. Как исчезающие традиции бурятского шаманизма помогли монгольскому автору проникнуть в глубины своей культуры и почему он теперь считает, что любая религия - это шаманизм, читайте в моём небольшом исследовании.
Роман монгольского писателя Г. Аюрзаны «Легенда о шамане» («Бөөгийн домог», 2010) стал первым в монгольской литературе романом о шаманах и шаманизме [4, 654]. Писатель создал этот роман после поездки на остров Ольхон в Иркутской области, где он и вдохновился идеями шаманизма. До этого Аюрзана, по его собственному признанию, «больше предпочитал буддизм и считал шаманизм своеобразной формой древних суеверий» [3, с. 44]. Герой романа – молодой человек по имени Тэнгис, как и автор, отправляется на Ольхон, чтобы посмотреть на местную достопримечательность – бурятских шаманов. Здесь он сталкивается с видениями, которые заставляют его остаться на острове и стать помощником старого шамана Хагдая. На протяжении семи глав романа, соответствующих семи годам, проведённым Тэнгисом на острове, герой – а вместе с ним и читатели – всё больше узнаёт о монгольском шаманизме. В конце старый шаман умирает, а Тэнгис, в свою очередь, сам готовится стать шаманом.
В начале романа Тэнгис переживает экзистенциальный кризис. Он расстался с девушкой и, чтобы отвлечься от грустных мыслей, поехал на остров Ольхон, где ему и предстоит обрести свой смысл жизни. Загадочные видения героя с самого начала наводят на мысль, что ему суждено стать шаманом. Сам герой видит в шаманизме итог своих духовных поисков (роман «Легенда о шамане» завершает тетралогию Г. Аюрзаны о жизни Тэнгиса). «…Теперь ему оставалось только стать шаманом» [3, 14], – говорится, когда Тэнгис вспоминает своё прошлое. Мы знаем об этом герое, что он – человек интеллектуального труда и, следовательно, склонен к интенсивной духовной деятельности. Интересно, что именно шаманизм отвечает самым серьёзным потребностям этой сложной личности. В шаманизме он находит путь к реализации своих духовных возможностей. «Шаманизм – это ведь сила мысли» [3, 29], – говорит Тэнгис. При этом герою, как и автору, важно было увидеть в шаманизме действительную силу, а не какие-то древние суеверия. В этом плане Тэнгису противопоставлена канадская исследовательница Рэджи, которая приехала на Ольхон, чтобы изучать бурятских шаманов. Потом она признаётся, что сама не верит в существование духов и только хочет сделать приятное тем людям, которые ещё остаются приверженцами шаманизма. Это сразу отвратило от неё Тэнгиса. Здесь, конечно же, важно, что Тэнгис – монгол, и в шаманизме он находит древнюю веру и древнюю мудрость своего народа. В духовных исканиях героя Г. Аюрзаны отразился кризис монгольской национальной идентичности на рубеже XX–XXI веков, выход из которого монголы сейчас видят в обращении к своим культурным истокам.
Остров Ольхон, на котором происходит всё действие романа, считается меккой бурятского шаманизма. Герои романа уверены, что здесь сохранились древнейшие традиции монгольского народа. Шаман Хагдай изображён автором как последний из сильных ольхонских шаманов. Знакомство с ним даёт Тэнгису уникальную возможность прикоснуться к наследию своих предков. Слушая рассказы шамана на исчезающем эхирит-булагатском диалекте бурятского языка, Тэнгис чувствует себя приобщённым к тайнам шаманизма и потом принимает на себя роль нового хранителя этой традиции. В романе подчёркивается исконность шаманской веры, что доказывается ссылками на эпоху Монгольской империи и Чингисхана. Так, напиток из грибов, которым пользуется шаман Хагдай, по его собственным словам, упоминается в «Сокровенном сказании монголов», а бубенчики на шаманском одеянии Хагдая смастерили «ещё во времена шамана Тэб Тэнгри» [3, 40] (Тэб Тэнгри – шаман из «Сокровенного сказания»). Сам Хагдай говорит, что хотел бы побывать в Монголии, «у онгонов великого владыки (т. е. Чингисхана – А. И.)» [2, 12]. Когда к Тэнгису является онгон, и Тэнгис говорит ему, что он из Монголии, онгон отвечает: «Ты родился в золотой ставке святого Чингиса? Хо-о, да я тебя запомню» [1, 41]. Хоть Ольхон и находится за пределами современной Монголии, ольхонский шаманизм в романе хранит верность памяти о великом государстве монголов и его основателе. Говорится в романе и об отношениях между шаманизмом и буддизмом. Шаман Хагдай считает, что буддизм и шаманизм схожи в своих взглядах на мир. Борьбу с шаманами он объясняет политическими интересами государства и буддийской церкви. При этом он говорит, что государство в России с помощью буддизма хотело подавить шаманизм, так как «от лам меньше вреда, чем от шаманов» [1, 26]. В целом автор стремится выразить мысль, что шаманизм – неотъемлемая часть национальной монгольской культуры, а упадок шаманизма – следствие внешнего деструктивного влияния.
Но шаманизм в романе Г. Аюрзаны интерпретируется даже шире, чем монгольская национальная религия. «В этом мире нет религии, которая бы не брала пример с шаманов. Шаманизм – это не религия, а поклонение, обращенное к небу» [3, 9], – так говорит шаман Хагдай. То есть он видит в шаманизме основу всех религий. По мнению Хагдая, любой человек, будь то шаман или лама, может творить добро для людей, только если у него есть шаманский дар общения с онгонами. В то же время не каждый, кто представляется шаманом, является таковым: некоторые, по словам Хагдая, лишь наряжаются в шаманское одеяние, но не имеют связи с онгонами. Шаманизм в романе предстаёт универсальной духовной практикой общения с миром сверхъестественного, и в этом смысле он претендует на статус наиболее истинной религии человечества. При этом Хагдай убеждён, что шаманы не должны враждовать с другими религиями. На его книжной полке рядом с «Сокровенным сказанием монголов» стоят «Египетская книга мёртвых» и «Тибетская книга мёртвых» – можно предположить, что шаман черпает свои знания из религий разных народов. Отсутствие в шаманизме священного писания в романе объясняется легендой о том, что сами божества не пожелали, чтобы тайные знания шаманов были доступны людям в записанном виде. Интересно, что, несмотря на идею универсальности шаманизма, монгольскому народу отведена роль «первооткрывателя» этой духовной практики. Хагдай говорит Тэнгису, что «первый шаман был монголом» [1, 39]. Так ещё раз утверждается мысль автора о неразрывной связи монгольской культуры и шаманизма.
Таким образом, шаманизм в романе Г. Аюрзаны показан как уникальный элемент монгольской национальной культуры. Через обращение к шаманизму лежит путь к обретению национальной идентичности. В этом аспекте шаманизм играет большую роль в становлении личного сознания героя, в обретении им смысла жизни. Также шаманизм в романе представляет собой то богатство монгольской культуры, которое имеет всемирную ценность. Монгольские шаманы, такие, как герой романа Хагдай, помогают людям разной национальности, а само мировоззрение шаманизма, по мнению автора, составляет основу человеческой религиозности и универсальный путь к постижению истины о мире. Всё это позволяет автору утверждать в своём романе непреходящую ценность монгольского шаманизма для монгольской национальной культуры.
Литература
1. Аюрзана Г. Легенда о шамане. Гл. 1–2 / Пер. с монг. Е. Чернышевой // Байкал. 2015. № 4. С. 3–41.
2. Аюрзана Г. Легенда о шамане. Гл. 3–4 / Пер. с монг. Е. Чернышевой // Байкал. 2015. № 5. С. 4–31.
3. Аюрзана Г. Легенда о шамане. Гл. 5–7 / Пер. с монг. Е. Чернышевой // Байкал. 2015. № 6. С. 6–44.
4. Петрова М. П. Образ бурятского шамана в романе монгольского автора // Мир Центральной Азии – 3. Улан-Удэ; Иркутск, 2012. С. 650–654.
P. S. Прочитать роман в русском переводе можно в журнале "Байкал" - его издатели как раз недавно выложили в открытый доступ архив номеров, за что им большое спасибо))
А вам спасибо, что дочитали до конца! Если вам было интересно, вы можете поддержать канал лайком и подпиской, а также оставить комментарий.
Читайте также другие статьи, в которых я исследую литературу народов России:
От богатырей до инопланетян: современная бурятская детская драматургия
Буддисты, коммунисты и ненайденное счастье: как сегодня интерпретируют роман бурятского классика
Лидеры из прошлого: анализирую два сибирских романа
Чувашская Джульетта и другие love story из литературы народов России