Цикл "Перед дождем из римской крови" по мотивам игры - Рим: Тотальная Война.
Дисклеймер! 18+!
Публикация несет в себе художественный вымысел, а также содержит сцены насилия: описание суровых военных действий, пыток, казней, которые регулярно происходили при ведении войны. Автор настоятельно рекомендует не читать материал, если Вы не готовы к подобным сценам.
Кроме того, автор добавил некоторый художественный вымысел, чтобы, при наличии отсылок на реальные исторические события, не возникло ощущение, что вы читаете историческую литературу.
***
После военного совета было решено дать людям один день на сборы, подготовку и отдых. Многие бойцы, уставшие от нервирующего ожидания, вздохнули с облегчением. Во-первых, исчезла атмосфера напряженности в войске; во-вторых, поход против лигуров обещал быть довольно легким, если даже не быстрым; в-третьих, от постоянных тренировок у людей откровенно чесались руки.
Чему был безмерно рад Квинт Юлий, так отсутствию среди римлян откровенных трусов. Безусловно, внезапный ужас пугает даже храбрейших воинов. Но люди в лагере, если и не были профессиональными солдатами, как многие офицеры, но все же умели драться, держать строй и не бояться превосходящего числом противника. Тем более, что от них не просили сейчас же выдвигаться против всех галлов единовременно.
Чем отличалась армия дома Юлиев от армии того же Сената? Регулярностью. Сенатское войско было, конечно, хорошо обучено и экипировано, но люди там постоянно менялись – каждый гражданин Рима обязан пройти службу в армии. Это позволяло постоянно иметь боеготовые формирования. Это же позволило Риму победить Пирра, одного из величайших полководцев - раз за разом храбрые мужи собирались в легионы, чтобы отбить Тарент у греков. Ценой большой крови, но теперь земли эллинов принадлежат римлянам, а великий Пирр потерпел поражение.
Но время меняется. Рим простирается все дальше, границы становятся все длиннее, а враги – все сильнее и жестче. Все еще есть эллины, на море правит Карфаген, предъявляя свои права на Сицилию, а на севере собираются с новыми силами галлы, которых только недавно выбили с родных земель и оттеснили за Пад. Поэтому армию тоже нужно менять. Пока никто не уверен, как именно, но Юлии предпочитают заключать договоры с воинами – великий дом патрициев платит своим солдатам, а те воюют во имя Рима. И в интересах Юлиев…
Кроме того, срок службы в римской армии довольно короткий. Еще несколько лет назад Квинт сказал своему отцу, что скоро большая часть срока у солдата будет состоять в том, чтобы добраться от своего города до границ. Пока Рим был близок, за месяц-другой можно было перебросить армию от одной опасной зоны к другой. Но с захватом греческих колоний и галльских земель все изменилось. Изменения будут еще сильнее, если захватить Сицилию, а также окончательно выдавить галлов за горы.
С этими мыслями Квинт Юлий собирался в поход. Вечером первого дня он лично проинспектировал воинов, и велел быть готовыми идти с первыми лучами солнца. Когда он вышел из своей палатки, было еще темно, однако освещенный кострами лагерь кипел: вот-вот разольется рассвет, и армия Рима отправится покорять лигуров.
Брат с отцом тоже не сидели без дела, поэтому лишь ненадолго пришли к нему попрощаться и пожелать удачи. В частности, Флавий пожелал скорейшего возвращения. Вибий же посоветовал не «касаться» варварских женщин, чтобы ничего не подцепить. На что, естественно, отец семейства возвел очи к горе, а Квинт рассмеялся и пообещал добыть Вибию одну такую варварку в подарок.
С наступлением рассвета войско выстроилось, готовое к походу. Еще раз проведя небольшую инспекцию, будущий великий полководец Квинт Победитель повел свою маленькую армию вперед, к своему первому, но далеко не последнему завоеванию. Однако, он этого пока еще не знал. Зато солдаты знали, что идут на небольшую войну с уверенным полководцем, чей талант к командованию уже не раз проявлял себя в критические моменты.
***
Путь пока что складывался удачно.
Сами боги благоволили походу, не устраивая проливных ливней и не насылая жару. До границы Рима добрались буквально за пять дней. А вот дальше было сложнее, так как кончились относительно нормальные дороги, да и через земли лигуров не стоило нестись, сломя голову. К счастью, Квинт прекрасно знал, что такое военный поход за пределами родной земли. Еще до пересечения границы он нанял парочку проводников. В то же время, переводчик был не нужен – один из его людей, Авл, сын владельца нескольких ферм возле северной приграничной территории, долгое время контактировал с лигурским языком, начиная от общения с рабами и заканчивая торговцами.
Но вот проводники были нужны. Дело даже не в том, что можно заблудиться: как раз это сделать почти невозможно – достаточно идти вдоль побережья, чтобы добраться до Сегесты. Зато проводники знают, где находятся колодцы и водопои, возле какого места можно устроить лагерь и где пролегают относительно удобные дороги. Вернее, то, что с натяжкой можно назвать дорогой.
По пути им встречались небольшие группы и даже поселения варваров, которые не горели желанием сопротивляться. И Квинт их не трогал. Нечего растягивать поход, который надобно совершить как можно скорее. Но зато велел когорте велитов разделиться на две части, и тщательно присматривать теперь не только за фронтом, но и за тылом. Вечером они, правда, уходили на отдых – на ночную стражу заступали уже гастаты.
К концу второй недели велиты наткнулись на разведчиков: четверых крестьян, вооруженных тем, что под руку попало. Попав в окружение нескольких десятков воинов, они мгновенно сдались. Может быть, они и попытались бы убежать, но когда численность «отряда» резко упала до двух, благодаря меткости застрельщиков, оставшиеся решили не спорить с судьбой.
Вечером, когда разбили лагерь, обоих приволокли в палатку Квинта. Там же присутствовал Авл. Они начали допрос.
– Где находится ваше войско? – Авл говорил на ломанном лигурском. Ломанном, но достаточно понятном.
Варвары молчали. Один из них постоянно облизывал пересохшие губы, а второй с презрением глядел на переводчика. После недолгой паузы Авл повторил вопрос, но ответа снова не последовало. Тогда заговорил Квинт:
– Этого, – кивок в сторону второго, – вывести. Сами знаете, что делать.
Люди вывели варвара, который не переставал презрительно смотреть на всех. На некоторое время в палатке воцарилась тишина. А потом с улицы донесся короткий свист, будто что-то тонкое прорезает воздух с огромной скоростью. Это был свист от хлыста. Следом раздался душераздирающий крик. Потом еще один свист. И еще. После каждого взмаха звучал крик боли и отчаяния. Офицер, работавший хлыстом, был профессионалом своего дела. Он прекрасно мог бить жертву так, чтобы не причинять особого вреда, либо рвать плоть с первого раза. Уже на пятом ударе отчетливо раздался хлюпающий звук – хлыст разорвал кожу.
Однако, эта пытка была представлением, и предназначалась не второму пленнику, а первому, который сейчас съеживался в диком ужасе от каждого вопля своего соплеменника. Где-то после десятого удара, когда крики стали больше походить на безумный рев убиваемого зверя, Квинт велел продолжить допрос.
И варвар заговорил.
***
Сегеста не отличалась цивилизованностью. Впрочем, как и все прочие земли лигуров. Непонятно, почему варвары с таким диким упорством сражались за не нужную никому дикую территорию. Раз за разом, отчаявшиеся от голода и бедности, лигуры совершали дикие рейды на римские поля и пастбища, чтобы потом либо вернуться ни с чем, либо не вернуться вовсе.
Квинт рассматривал окружавшие деревню потенциально плодородные земли. Да, здесь можно сеять пшеницу, много пшеницы. И она будет приносить хороший урожай. Но варвары этим не занимались, предпочитая земледелию охоту и рыболовство. Разумеется, про достаток местных жителей говорить даже не стоит.
Тем не менее, прямо сейчас они столпились в центре своей деревни, вооружившись всем, чем можно. Наиболее крепкие мужчины стояли отдельной группой, и держали щиты с подобиями копий. В руках остальных виднелись палки, ножи, дубины и прочие мелкие бытовые приборы, поэтому они стояли за спинами щитовиков.
Римляне подошли к Сегесте в полдень девятнадцатого дня, еще до подхода к поселению построившись в боевой порядок. Впереди шли велиты, за ними следовали лучники, и уже потом когорта гастат. Конец процессии, само собой, замыкали люди Квинта.
Сначала вооруженные варвары скопились у деревни, но потом решили уйти вглубь и перестроиться на центральной площади. Когда жители, не принимающие участие в битве, спрятались по домам или убежали прочь, Квинт приказал построиться иначе – теперь впереди были лучники, следом гастаты, а за их спинами велиты. Такой строй не позволял варварам подходить слишком близко, ибо никто из них не горел желанием быть застреленным.
Разглядывая беззащитное поселение, Квинт произнес:
– Лигур не лгал, их тут и правда почти пять сотен. Пять сотен вооруженных палками и ножами отчаянных людей. Мы их перебьем как скотину, даже если решим просто атаковать в лоб.
– Варвар говорил, что очень многие уже готовы сдаться, потому что не хотят напрасно умирать. – Рядом стоял Авл. – Но парочка влиятельных семей держат остальных в узде, желая сохранить свою маленькую власть. Однако, даже они начали сомневаться, когда мы пересекли границу.
– Пленный сказал, что он из влиятельной семьи местных?
– Да, младший сын какого-то знатного человека. Ну, насколько можно быть знатным среди бедных и голодных.
– Прикажи отпустить его. Пусть идет к своим и скажет, что римляне пощадят всех, если они добровольно прекратят сопротивлять. Но перед этим лучники должны сделать парочку выстрелов по деревне с горящими стрелами.
– Думаешь, это напугает варваров и заставит сдаться?
– Конечно нет. По крайней мере, не сразу. Но здесь был довольно засушливый период. Последнюю неделю жара стояла неимоверная – даже трава немного выгорела. Пары залпов хватит, чтобы где-нибудь начался пожар, а дополнительный хаос усилит страх перед нами, и они раньше сложат оружие. В конце-концов, не зря же я приказал приготовить горящие стрелы.
– Будет сделано! – с этими словами Авл погнал мерина в сторону формирований. Через несколько минут лучники приступили к разжиганию небольших костров, от которых будут запаляться «наконечники» стрел. Еще минут через пять все было готово, и люди ждали только отмашки Квинта.
Специального снаряжения для стрелков никто не брал, поэтому «горящие стрелы» были сделаны в пути из подручного материала. Лучники несколько дней носились по окрестностям вместе с велитами, чтобы до отбоя подстрелить кабанов и птиц. Из-за этого, кстати, они добрались на день-два позже, чем расчитывали: последние дневные переходы завершали раньше, выделяя немного времени на охоту. Соответственно, за день проходили меньше обычного.
Также с кустов и деревьев срезались относительно прямые длинные ветки. Сушили их на костре, наспех сооружали оперение из подстреленной дичи, готовили обвалянные в свином жире куски ткани, соединяли все это в одну конструкцию. В итоге получилось то, что с натяжкой можно было назвать горящими стрелами: про точность и надежность таких снарядов вообще никто не заикался. Но многого от этого «вооружения» не ожидалось изначально – из нескольких сотен стрел хотя бы несколько, да должны были попасть во что-нибудь, что легко загорается. И это сработало.
После первого залпа квинт немного подождал. Разлетевшиеся в неестественных траекториях стрелы почти никуда толком не попали. Часть вообще погасла в полете. Нет, были моменты, когда огонь цеплялся за ту же траву, но жители оперативно тушили возгорание. Если были рядом. Но никто не тушил начавшие дымиться вдалеке очаги, поэтому с захватом надо было поспешить – Юлиям нужна была захваченная Сегеста, а не сожженная дотла. Второй залп был куда результативнее, и по деревне радостно начал раздаваться треск будущего пожара, угрожающего стать грандиозным.
Теперь настал черед пленного, которого чуть ли не пинком вытолкнули в сторону «своих» и приказали двигаться бегом, иначе он получит стрелу в колено. Подобная мотивация возымела свой эффект – варвар побежал очень резвым ходом. Но все равно остановился на довольно приличном расстоянии от соплеменников. Что-то прокричав на своем, он получил дружный ответ сотен глоток, а также полетевшие в него камни. Страх быть убитым соплеменниками пересилил страх перед Квинтом, и пленник возвращался с отказом.
Впрочем, про отказ местных жителей сдаться, можно было догадаться сразу – не надо знать лигурский, чтобы распознать злость в голосе. Однако, Квинт слышал в реве толпы кое-что еще: неуверенность. Да, боевой клич варваров прозвучал дружно. Но недостаточно громко. У римского полководца был богатый опыт общения с галлами, и он знал, как издается боевой клич людьми, которые готовы биться до последнего, даже если им придется драться голыми руками.
Поэтому ухмыльнувшись, он отдал приказ лучникам подойти ближе и стрелять по незащищенной толпе в центре деревни до тех пор, пока они либо не побегут в атаку, либо не сдадутся. Либо не кончатся стрелы. Трем манипулам скомандовал выстроиться в ряд, и оставить небольшие зазоры для стрелков, когда те будут отступать от бегущих в атаку лигуров, а также приготовить пилумы для броска. Велиты остались стоять позади гастат – им надо встречать атакующую толпу дротиками. Если они справятся со своей задачей, то их дротики прилетят в противника одновременно с пилумами воинов. Но самое главное – необходимо действовать быстро, потому что треск явно усиливался, а из пары домов начали доноситься крики и выбегать женщины.
Лучники довольно быстро подошли к необходимой позиции, а варвары приготовили свои щиты. Однако, они кое в чем просчитались – стрелы были нацелены не на первую группу, а на вторую, где щитов ни у кого не было. От первого же залпа намертво полегло десятка три крестьян, а также около пяти воинов из первой линии. Были слышны крики раненных, но варвары не двинулись, лишь плотнее встали, чтобы прикрыть как можно больше своих сородичей. И, по правде говоря, это им почти удалось. Почти.
После четвертого залпа, когда от второй линии осталось две трети, а первая лишилась двух десятков воинов, лигуры осознали бессмысленность своего решения стоять на месте и побежали в атаку. Лучникам удалось сделать еще один, пятый, залп, который выбил из боя сразу десятка четыре противников. После этого они тут же бросились бежать, даже не пытаясь сохранить строй.
Отчаявшиеся от начинающегося пожара и серьезных потерь варвары поздно сообразили, что их выманили в банальную западню, а юркнувшие за спины своих товарищей стрелки оказались в зоне недосягаемости. Но теперь обиду и ярость захотелось выплеснуть на воинов. И плевать, что они были лучше вооружены. Толпа из примерно четырех сотен рьяных мужей почти добежала до противника, когда до них окончательно дошло, что это конец.
На короткий миг небо для впереди бегущих лигуров потемнело – шесть с половиной сотен пилумов и дротиков буквально выкосили людей. Первые две шеренги, если можно так выразиться, превратилась в кровавую кашу. Наступление не просто замедлилось – оно практически остановилось. Воткнувшиеся в щиты пилумы сделали их слишком неудобными, отчего многим пришлось выбрасывать единственную доступную защиту. Кому-то повезло еще меньше: из толпы доносились душераздирающие вопли и стоны тех, кому повредило, проткнуло или оторвало конечности.
Получившимся замешательством воспользовался Квинт, во всю мощь своей глотки заоравший приказ к атаке. И римляне ударили. Три манипулы, представляющие собой одну когорту, почти единовременно пришли в движение и выдвинулись на растекшегося по полю боя противника. Велиты двинулись следом, не переставая совершать броски.
Уцелевшие в передних рядах лигуры попытались собраться в подобие строя, и даже атаковать, но тут уже было без шансов. Гастаты практически не шелохнулись от наскоков, сразу сметая все жалкие попытки варваров дотянуться до кого-нибудь. Через несколько минут такой резни, крестьяне не выдержали и начали отступать. Горящая деревня, дым, убегающие друзья и вырезающая всех на своем пути когорта окончательно деморализовали противника. Лигуры бросились бежать: кто-то в поле, кто-то в деревню, кто-то через деревню в ближайшие леса.
Но победу праздновать было рано – в поселении разгорался настоящий пожар. Даже пожары. Поэтому Квинт распорядился немедленно разбиться на три группы: первая группа, состоящая из одной манипулы и лучников, загоняет и удерживает оставшихся людей в центр поселения; вторая группа из двух манипул занимается прочесыванием деревни и тушением огня, а велиты и люди Квинта обходят местность и вылавливают убежавших.
К вечеру все было кончено. Вернувшиеся велиты и охрана полководца помогли потушить пожар. Полностью сгорело около семи домов, и пострадало чуть больше. Освободившиеся манипулы занялись обустройством лагеря. Лигуров было решено оставить в центре деревни. Пока что. В основном это были женщины и дети, так как большинство мужского населения было убито в бою. Им принесли еды, одеял, и шкур, чтобы не замерзли ночью, а также быстренько возвели изгородь – больше для психологического давления, чем для реального сдерживания.
Лично назначив посты часовым, Квинт благополучно оставил остальные заботы на офицеров. Благо те не первый день на службе. Практически сразу были выбраны группы для уборки тел и поиска раненных. Сражение не прошло для римлян безболезненно – почти сотня воинов получила ранения различной тяжести. На поле боя насчитали примерно две дюжины убитых гастат, и еще двенадцать скончались за ночь от тяжелых ран. Но это все выяснится только к следующему утру.
Пока что все, дорогие друзья. Первая написанная мною батальная сцена. И хоть масштаб сражения довольно мал, мне казалось, что я его не осилю. =)
Если хочется найти определенную часть рассказа, либо начать с первой части, то искать нужно здесь: Навигация по книге "Перед дождем из римской крови"