Тропа вдруг сделала резкий поворот, а впереди выступили из темноты стволы молодых буков.
— Новая тропа не совпадает с древним прямым путем. Придется идти назад.
— Как назад?
— Так. Сначала назад, потом опять вперед, и так туда-сюда до самого рассвета, если придется.
— Но там же… этот… водяной…
— Пока мы на древнем пути, он нас не тронет, — напомнил Мерлин. — Поворот! За край не заступать!
Сьюзен осторожно повернулась на месте и медленно пошла назад, туда, откуда они только что пришли, старательно ставя ноги ровно посредине тропинки.
— Я ничего не вижу, — шепнула она через несколько шагов.
Под подошвами шуршало, а не чавкало — значит, они шли по мелкому гравию, а не по мокрой прошлогодней листве. И все равно оступиться в кромешной тьме было легче легкого.
— Если не возражаешь, я положу руки тебе на плечи и буду направлять твои шаги, — предложил Мерлин. — Вот так, не спеши. Все будет хорошо.
Его ладони легли на плечи Сьюзен. Прикосновение было совсем легким, но очень необычным: тепло левой руки Мерлина она ощущала так, словно между его и ее кожей не было ни перчатки, ни бретельки ее комбинезона, ни футболки. Казалось, внутри дорогой перчатки спрятан нагревательный элемент. Горячей ладонью юноша легко нажал на плечо Сьюзен, подталкивая ее вправо.
— В этом есть и плюс, — сказал Мерлин, когда они прошли шагов тридцать или сорок. — Теперь, когда на нас спустили водяного, сюда никто не сунется.
— Почему?
— Он плохо отличает своих от чужих, — ответил Мерлин. — Остается надеяться, что дневной дождь распугал всех любителей лесных прогулок. А ну-ка, погоди. Черт! Тропа опять поворачивает, а впереди деревья. Нельзя было, что ли, проложить ее прямо? Стоп! Снова разворот.
Пока они разворачивались, Сьюзен поняла: ее кое-что тревожит. В смысле, еще кое-что, кроме таинственного превращения «дядюшки» Фрэнка в горстку песка и появления в доме сначала гигантской вши, а затем черного тумана.