С тех пор как исчезла моя жена Адалин, мы с Чарли остались одни. Я не был против этого. Я никогда не любил компании. Если бы я хотел гостей, не старался бы уехать как можно дальше от цивилизации, не так ли? Мне достаточно тех остановок, которые Чарли делает в доме, чтобы поесть, поспать и сдать на хранение подарки, которые он иногда приносит. А пока я занимаю свое время книгами и иногда телевизором. Адалин оставила после себя более чем достаточную долю первого. Она увлекалась таинственными романами. Раньше я никогда не интересовался ими, но сейчас, полагаю, чтение тех, которые, как я знал, ей нравились, позволяет мне снова почувствовать близость с ней.
Моя дочь говорит, что я здесь схожу с ума. Я говорю ей, что никогда не был так счастлив. Я не хочу возвращаться в город и гнить в каком-нибудь доме престарелых, где снисходительная медсестра разговаривает со мной, как с ребенком. Мне восемьдесят пять, и я так же бодр, как и раньше. Не совсем такой же ловкий, нет. Но если что-то действительно нужно исправить, у меня есть телефон и интернет. Я могу позвать на помощь, если она мне понадобится. Я намерен доживать свои дни здесь, в этом доме, с бескрайним лесом за спиной. Я буду дышать свежим воздухом, отдыхать в одиночестве и ждать, когда Господь скажет мне, что мое время истекло. А до тех пор я буду делать все возможное, чтобы насладиться оставшимся мне временем на моих условиях".
Конечно, при этом моя дочь Сара все еще беспокоится обо мне больше, чем следовало бы. Наверное, я должен считать это милым, но на самом деле это немного раздражает. Я очень люблю ее и рад, что мы правильно ее воспитали, и т.д. и т.п., но когда я пытаюсь читать, мне не нужно, чтобы она стучалась в мою дверь и суетилась вокруг меня. Я сижу в своем кресле на крыльце. У меня есть кофе и бутерброд. Я никуда не собираюсь уходить, а даже если бы и собирался, вряд ли я немощен!
Несмотря на это, она настаивает, что мне нужна компания. Я перестал бороться с ней по этому поводу. Я считаю, что она делает это больше для собственного спокойствия, чем для чего-то еще. Я никогда не был рядом с отцом в его сумерках. Мы с ним не разговаривали и после его смерти. Ну... я полагаю, что мне хотелось, чтобы у кого-то из нас хватило смелости сказать последнюю приятную вещь, и, думаю, мне хотелось бы, чтобы это был я. Кроме того, иногда она приносит мне подарки. Не такие причудливые, как те, что иногда приносит Чарли. Но по-своему причудливые. Камеры для наблюдения снаружи, чтобы я мог видеть, кто приходит с моего ноутбука, и, полагаю, сам ноутбук. Я достаточно хорошо приспособился ко всему этому, считаю. Мне хочется думать, что я сделал это лучше, чем большинство людей моего возраста, и если быть честным, мне нравится, как легко технология сделала некоторые вещи. Даже если это были вещи, о которых я изначально не просил.
На днях Сара спросила меня, не беспокоят ли меня долгие отлучки Чарли. Я ответил, что нет. Чарли всегда был уличным котом. Он такой же обитатель леса, как птицы и белки. Раньше Адалин беспокоилась за него, ведь там водятся койоты и медведи. Но я не беспокоюсь. Я считаю, что если Чарли продержался так долго без неприятностей, то он знает, что делает, и, судя по тому, что он иногда приносил домой, у меня сложилось впечатление, что ему не грозит опасность. Это случалось нечасто, но время от времени, когда Чарли возвращался, он приносил с собой какую-нибудь безделушку. Иногда это был хлам. Крышки от бутылок, куски старых консервных банок и тому подобное. Иногда у него были монеты. Обычно просто мелочь. Но время от времени у него было что-то более ценное. Ювелирные украшения и все такое. Некоторые из них были фальшивыми, несколько штук выглядели вполне настоящими. Настоящие я всегда хранил в ящике, на случай, если кто-нибудь придет за ними. Мне казалось неправильным продавать их. Я решил, что их, вероятно, обронили где-то в лесу туристы, и Чарли нашел их. Либо так, либо он совершал набег на какую-то мусорную кучу. Трудно было сказать наверняка. Тем не менее, у меня сложилось впечатление, что он держался подальше от неприятностей. Некоторые кошки тупые. Чарли - нет. Я верю в этого кота больше, чем в большинство людей.
Тем не менее, Сара хотела задать свой вопрос.
-Тебе совсем не интересно, куда он идёт? - спросила она. У меня сложилось впечатление, что она спрашивает больше из искреннего любопытства, чем из чего-либо еще, и это говорило о том, что она пытается докопаться до какой-то сути.
-То, что делает этот кот, это его дело - сказал я.
-И тебе ни капельки не интересно, да?
-Хорошо, что ты купила? - Навязчивые вопросы начинали немного раздражать, и Сара просто озорно улыбнулась.
-Ладно... Ну. Я просто подумала, что это может быть весело, понимаете? Но у них есть эти камеры. Люди носят их на велосипедах и все такое. Их можно прикрепить прямо к телу! Разве это не здорово?
-Наверное, - я не видел в этом смысла, но подыгрывал.
-Это может быть круто. Тебе будет на что посмотреть, когда он вернется!
По правде говоря, я думал, что вся эта идея была немного глупой... Ах, но она привлекла мое внимание, признаюсь. Что-то в моем нутре подсказывало мне, что это тот самый вопрос, который не даст мне заснуть. Кроме того, Сара казалась весьма заинтересованной в этом, и как бы ни раздражала меня иногда моя дочь, я никогда не мог отказать своей маленькой девочке, и не собирался начинать сейчас, когда ей стукнуло пятьдесят.
-Я полагаю…- я повторил, - Чарли терпел эти нелепые свитера, которые твоя мать всегда надевала на него на Рождество. Наверное, он будет терпеть и это, и я не думаю, что это принесет ему вред.
-Не навредит! Поверь мне! Это будет весело! Я обещаю!
Я слышал, как годы тают в ее голосе, и под морщинками возраста и седины на ее висках я видел того самого двухлетнего ребенка, с которым я не так уж и нехотя сидел и пил воображаемый чай. Она расплылась в довольной ухмылке и полезла в сумочку, чтобы достать камеру, которая выглядела как маленькая серая коробочка. Она даже купила шлейку.
-Детям это тоже понравится. Они всегда спрашивают о тебе и Чарли, знаешь ли.
-О, я уверен, что да, - ответил я. Детям, должно быть, было уже не меньше двадцати. Вряд ли они задумывались о том, чем я занимаюсь. Но с ее стороны было мило лгать мне, я думаю.
Глядя на ремни и камеру, первое, что пришло мне в голову: "Чарли не обрадуется этому". Но я оставил эту мысль при себе. Помимо того, что бедный кот будет немного раздражать меня, вся эта идея казалась достаточно безобидной. Кроме того, может быть, мы действительно увидим что-то интересное, когда будем просматривать отснятый материал.
Сара, конечно, показала мне, как всё настроить. Она объяснила, как самостоятельно получить доступ к видео, и я бы сказал, что освоил это довольно быстро. По крайней мере, я знал все шаги, и если я застряну, то всегда могу позвонить ей. Потом, поболтав еще немного, она ушла домой и позволила мне вернуться к моему одиночеству.
Чарли еще не вернулся домой, хотя обычно он не появлялся до заката. Поэтому я отложил все дела, сел читать книгу и в какой-то момент заснул в кресле.
Когда я проснулся, уже рассвело, и я увидел Чарли, сидящего на перилах крыльца, прямо за окном, чтобы я знал, что он там, когда открою глаза. Как только он увидел, что я шевелюсь, начал кряхтеть и метаться вокруг. Я взял себя в руки, потянулся и зашаркал к двери, чтобы впустить его. Он заскочил в дом и направился прямо к миске с едой, и тут я заметил, что он оставил мне что-то на крыльце.
Оно ярко сверкало в лучах утреннего солнца, и я медленно наклонился, чтобы поднять его. Это было ожерелье. Судя по потускнению, это было настоящее серебро. Цепочка выглядела порванной, но шарм был в порядке. На нем было изображено маленькое сердечко. Ничего вычурного, но для дамы, я полагаю, подойдет. На нем не было инициалов. Никаких признаков того, кому он принадлежал. Вполне вероятно, что никто не будет искать его, но я все равно отнёс его к раковине, чтобы вымыть, прежде чем положить в ящик к остальныму. Этот ящик гремел старыми кольцами, ожерельями, серьгами и редкими монетами, которые Чарли приносил в течение многих лет.
Сам старый кот набросился на свою миску с сухим кормом, как будто никогда в жизни не видел еды. Честно говоря, мне было немного жаль его, и я надеялся, что он не ждал слишком долго. Я сходил за влажным кормом для него, отчасти в качестве извинения, а отчасти потому, что знал, что он начнет на меня ругаться, если я не дам ему нормальный завтрак. Я слишком устал, чтобы слушать этого старика.
Чарли - хороший кот, несмотря на его отношение. Он седой мейн-кун со злобной мордой, хотя в руках Адалин он всегда таял как масло. Она была склонна нянчиться с ним, но я видел в нем товарища по несчастью, с которым можно скоротать дни. Я никогда никому не говорил об этом, но всегда представлял, что если бы он мог говорить, то у него был бы южный говор, и что он был бы немного похож на Джона Уэйна.
Как только он услышал, что я открываю влажный корм, он тут же оказался у моих лодыжек, ожидающе мяукая и требуя свой завтрак. Я решил, что не стоит заставлять его ждать. Я поставил миску на кухонный стол и позволил ему вскочить и съесть свою порцию, а сам принялся за свой завтрак. Пока я ел, Чарли дремал, расположившись в кресле, в котором когда-то любила сидеть Адалин. Я не беспокоил его до полудня, пока не вспомнил о камере, которую принесла Сара.
Я оставил её в гостиной, и хотя я не сильно хотел нацепить её на Чарли, воспоминание об ожерелье, которое я нашёл тем утром, заставило меня задуматься. Откуда у моего старого друга все это барахло? Находит ли он его, крадет ли? Что? Я полагал, что камера, скорее всего, ответит на этот вопрос... Сара уже возбудила мое любопытство относительно того, куда он ходит. Но теперь мне требовался немедленный ответ.
Чарли лежал с довольным видом, какой бывает у кошек, когда они спят, и не обращал на меня внимания, пока я вставал, чтобы принести камеру. Я еще раз прочитал инструкцию и немного поиграл с аппаратом, прежде чем попытаться настроить. Я записал небольшой фрагмент видео, на котором Чарли дремлет на диване, и вставил его в компьютер для просмотра. Качество камеры показалось мне довольно хорошим. Доступ к файлам был достаточно простым. Следовало убедиться, что шлейка подходит.
Чарли лишь слабо запротестовал, когда я попробовал надеть на него ремешок. Я совершил грех, разбудив его, хотя он пропустил меня вперед, несмотря на то, что был явно раздражен.
-Извини, старина, - сказал я, почесав его под подбородком. Я застегнул на нем ремни, затем прикрепил камеру на грудь, - полагаю, я буду вместе с тобой в следующем приключении, а?
Он только чирикнул на меня и обнюхал мои пальцы, затем снова улегся, чтобы продолжить отдых. Он недолго оставался в таком состоянии. В течение следующих десяти минут или около того он был у задней двери, потягиваясь и вышагивая, готовый снова отправиться в путь.
Я проверил, включена ли его камера, прежде чем отпустить его.
-Счастливого пути, пилигрим, - сказал я себе под нос, когда он выскочил на улицу и помчался вниз по лестнице. Кот остановился, чтобы коротко оглянуться на меня, прежде чем скрыться в лесу, и я знал, что, вероятно, не увижу его снова до наступления ночи.
Обычно я ложился в постель к девяти, учитывая, что вставал так рано. Но мысли о Чарли и о том, что я найду в его камере, не давали мне покоя, и я не мог отделаться от ощущения, что в доме слишком тихо. Я включил телевизор, чтобы попытаться отвлечься, поскольку чтение не помогло. Я также налил себе крепкого напитка. Ничего плохого в этом нет, подумал я. Давненько я не баловал себя, с тех пор как... Ну... С похорон Адалин...
Мы хоронили пустой гроб. Там не было тела. После двух месяцев поисков не было смысла надеяться, что она когда-нибудь вернется. С годами мой ум стал острее. Адалин не так повезло. В ее семье было слабоумие. Мы видели, как это случилось с ее матерью... Медленный, жестокий упадок. Мы оба годами боялись, что это случится и с ней. И когда мы начали замечать признаки, никто из нас не обратил на них внимания, даже когда они стали слишком серьёзными, чтобы их игнорировать.
Сара постоянно была рядом, делая все возможное, чтобы помочь нам. Адалин была волевой женщиной до самого конца. Сара предлагала дома престарелых, но никто из нас не хотел туда ехать. Она не была немощной. Мы с ней заботились о себе. Мы сохранили здоровье до глубокой старости. Мы даже ходили на прогулки по тропинкам за домом! Попасть в какой-то дом, где ее будут инфантилизировать, обращаться с ней как с меньшим человеком только потому, что она старая и больная... Забрать ее из дома, который она знала много лет... Я не мог так поступить с ней! Я не хотел смотреть, как она проходит через это, и я был бы проклят, если бы позволил ей уйти без меня. Нет. Она была моей женой. В болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас! Таковы были клятвы, и я буду соблюдать их до самой смерти.
Смерть...
Когда я был молодым человеком, мне было двадцать с небольшим, и я хотел сделать предложение, перспектива состариться вместе приводила меня в ужас. Я бы не отдал воспоминания, которые мы создали вместе. Ни за что. Но тогда... Мысль о том, что однажды я могу потерять ее или узнать, какую боль она может испытать, потеряв меня, эта мысль иногда закрадывалась мне в голову. Я всегда отгонял ее, считая, что об этом можно беспокоиться в будущем.
Потом... Когда однажды утром я проснулся и обнаружил, что место на кровати рядом со мной пусто, и больше я ее не видел... Тогда я должен был признать, что в конце концов она пришла.
Полиция предположила, что она отправилась в поход одна. Она делала это и раньше, когда мы были моложе. Я не стал с ними спорить... Полагаю, она так и поступила. Она проснулась, забыв о прошедших годах, посмотрела на хрустящий утренний воздух и решила насладиться им. Она вышла и больше не вернулась.
Может быть, она забыла тропинку, свернула с нее и забрела еще глубже в лес. Может быть, она упала, ушиблась и ее так и не нашли... Какой бы конец ни постиг ее, я предпочитал не думать об этом. Лучше было не знать, даже если бы незнание было самой жестокой вещью на свете.
Сара, конечно, была рядом со мной. Думаю, именно поэтому она так сильно привязалась ко мне за прошедший год или около того. Интересно, не боится ли она в глубине души, что однажды я последую за Адалин в тот лес, и она тоже больше никогда меня не увидит?
Скотч так и остался у меня в руке, пока я тупо пялился в телевизор, не особо следя за рекламным роликом на экране. Вспышка движения в углу моего глаза привлекла мое внимание и отвлекла от этих мыслей. Чарли вышагивал по заднему крыльцу, камера, направленная на него, выглядела невредимой. Я поставил свой стакан и встал, чтобы впустить его.
-Приятных приключений, старина? - спросил я. Он сразу же направился к своей миске с едой. Время обеда. Я позволил ему наесться сухого корма, пока доставал для него банку влажного. Это привлекло его внимание, и он запрыгнул на кухонный стол в ожидании своего пиршества.
-Ты избалованный кот, не так ли? - спросил я. Держу пари, если бы он мог ответить, он бы сказал что-то вроде:
-Еще бы, пилигрим.
Пока он ел, я снял камеру с его груди и расстегнул ремни. Он выглядел счастливым от того, что освободился.
Камера была немного грязнее и уже давно перестала записывать. Я смутно припоминал, что Сара говорила что-то о том, что у камеры не так уж много времени автономной работы. Пара часов, или что-то вроде того. Вероятно, я не получил бы полного приключения, но и это меня вполне устраивало. Сомневаюсь, что я пропустил бы что-нибудь интересное.
Я устал и хотел спать, но камера звала меня. Я не могу объяснить, почему мне так захотелось посмотреть эти кадры... Может быть, моя рутина надоела мне больше, чем я думал, и, по крайней мере, эти кадры могут быть в какой-то степени интересными. Я погладил Чарли по голове, прежде чем решил, что чашка чая может дать мне толчок, необходимый для просмотра этих кадров.
Когда все было сказано и сделано, Чарли удобно устроился в своем любимом кресле, а я с горячим чаем удалился в кабинет. Я подключил камеру к компьютеру и сделал глоток напитка.
На камере было всего несколько видеозаписей. По миниатюрам я узнал несколько из них как тестовые видео, которые я снимал. А вот последнее... Должно быть, заставка была взята из случайной точки видео. Оно выглядело почти абсолютно черным, как будто что-то заслоняло камеру. Я нахмурился и надеялся, что файл не был каким-то образом испорчен. В этом случае мне пришлось бы звонить Саре, а кто знал, когда она сможет приехать ко мне?
Я все равно нажал на видео, чтобы посмотреть, что произойдет. Я не ожидал, что оно начнется, но оно началось. Включив камеру, я увидел часть головы Чарли и свои ноги, обтянутые джинсами. Я вспомнил это. Это было как раз перед тем, как я его выпустил.
-Счастливого пути, пилигрим, - услышал я свои слова перед тем, как открылась задняя дверь и Чарли был выпущен в лес.
Далее последовали довольно аккуратные кадры, как Чарли крадется по кустам и высокой траве. Но я не могу сказать, что это было так уж интересно. Он забрался на несколько упавших веток и пробрался во двор одного из соседей. Он немного понаблюдал за ними и даже съел оставленное ими угощение, которое, похоже, предназначалось ему (маленький обжора). Затем он снова ушел в лес.
Я уверен, что в какой-то момент я видел, как он проходил мимо тропинки, по которой мы с Адалин ходили. Я узнал маленький ручей, вдоль которого он продвигался, когда углублялся в лес. Когда он шел, раздавался знакомый шелест травы и воды, хотя этот звук быстро стал раздражать, и я уменьшил громкость. Я не мог не задаться вопросом, куда, черт возьми, он там ходит, но подумал, что он, наверное, просто охотится. Может быть, он убивает мышь или что-то в этом роде.
Полог над ним, казалось, стал на несколько тонов темнее, когда он забрался на поваленную березу. Рыхлая кора хрустела под его лапами. Дерево, казалось, вело к другому, более высокому дереву. Полог над ним был настолько плотным, что казалось, что уже почти наступила ночь, хотя было еще довольно рано. Судя по времени на видеозаписи, он пробыл на улице всего час с небольшим. Он двигался по ветке более высокого дерева, идя так, словно знал, куда идет.
Могу поклясться, что я уловил проблеск чего-то впереди него. С первого взгляда это было похоже на птичье гнездо, хотя и казалось довольно большим. Но я знал, что некоторые птицы любят большие гнезда. Чем дольше я наблюдал, тем больше мелькало деталей. Это определенно было какое-то гнездо. Ветки и листья были намеренно сложены вместе, чтобы что-то сформировать. Хотя это было больше, чем любое птичье гнездо, которое я видел раньше.
Оно, казалось, полностью занимало верхушку одного дерева, а Чарли продолжал карабкаться, как будто еще не достиг вершины. Черт, я даже не мог разглядеть его бока. Это было похоже не столько на гнездо, сколько на стену из веток, которые казались слишком большими и толстыми, чтобы их могла поднять обычная птица.
Через некоторое время одна из веток, на которую забрался Чарли, повернулась в сторону гнезда. Подойдя ближе, я мог бы поклясться, что увидел куски веревки, удерживающие вместе несколько больших палок, или, возможно, правильнее было бы назвать их ветками... Однако я не смог разглядеть как следует.
Чарли, казалось, прокладывал себе путь через щель в гнезде, пробираясь внутрь, как будто он был хозяином этого места. Внутри царила кромешная тьма. Чарли двигался медленно, тщательно выбирая каждый шаг по мере приближения. Прошло больше минуты, пока снова появился свет... Достаточно долго, чтобы я проверил, не закончилось ли видео, но оставалось еще около получаса.
Наконец, он показался по другую сторону стены, через которую только что прошел. Свет в гнезде был скудным. Внутри были разбросаны большие черные перья, и я видел, как солнечный свет отблескивал от кусочков блестящих вещей. Жестяные банки, детские игрушки, карманные часы, украшения на капот... драгоценности...
Так вот где он все это доставал?! Что это, черт возьми, было?! Какое-то массивное воронье гнездо? Я не был экспертом по воронам, но не мог себе представить, чтобы они когда-нибудь устраивали такое большое гнездо. Чарли сделал паузу, как будто присматриваясь или прислушиваясь к чему-то, прежде чем продолжить. Он сделал паузу, чтобы обнюхать несколько кусков выброшенного хлама, а затем непринужденно направился к дальней стороне гнезда.
Пока он шел, я заметил очертания предметов, не совсем похожих на ветки или палки... Они были коричневатого цвета и, казалось, легко сливались с землей. Но их форма была неправильной. У веток нет таких гладких краев. Ветки не загибаются внутрь себя... и у веток нет глазниц.
Я видел череп какого-то животного, крупного грызуна, который пусто смотрел из переплетения ветвей. Я видел кости с намотанными на них небольшими веточками, которые использовались почти как дополнительная опора для структуры гнезда, и пока Чарли шел, я увидел нечто такое, от чего мое сердце начало биться быстрее, а желудок наполнился тошнотворным чувством...
Я видел человеческие черепа по телевизору, но никогда в реальной жизни... Если бы не матовые черные волосы, которые все еще цеплялись за кожу головы, я мог бы отбросить мысль, что это был кто-то другой... Но я знал эти волосы. Я целовал эту голову тысячу раз, на протяжении всей нашей совместной жизни. Я помнил смеющиеся глаза в этих теперь пустых глазницах. Даже в смерти я узнал свою Адалин!
Или... То, что осталось от моей Адалин...
Сколько ее костей было добавлено в это гнездо? Одно ее тело не могло стать основой! А сколько других было использовано в качестве строительного материала для этого? О Боже... О Боже...
Чарли благоговейно сидел перед черепом Адалин, и я знал, что он тоже узнал ее. Он почти наверняка пришел сюда, чтобы оплакать ее, отдать дань уважения или просто побыть с ней, даже если ее уже давно нет.
Я мог только молиться, чтобы тот, кто сделал это с ней, забрал ее только после смерти. Но, судя по ранам в кости, я боялся, что это не так. Но что могло сделать что-то подобное? Что могло забрать ее? Что могло... Чарли сидел молча почти десять минут, пока я прижимал руки ко рту, заглушая собственные горестные крики.
Затем он пошевелился. Внезапно, как будто его что-то испугало. Из динамиков послышался хриплый звук. Нечеловеческое шипение, похожее на нечто среднее между садистским клекотом и криками какой-то большой птицы. Чарли скрылся из виду, пробравшись между очередными щелями в ветвях гнезда, и только потом стал оглядываться.
Сквозь щели в ветках и костях я увидел, что в гнездо вошло что-то еще, хотя я не мог полностью разглядеть, что это было. Я видел только две чешуйчатые ноги, каждая из которых заканчивалась четырехпалым когтем, как у хищной птицы.
Оно стрекотало и гоготало, приближаясь к месту, где был Чарли, и неловко переступая с ноги на ногу. Я видел длинные черные перья, спускающиеся с тела существа, когда оно продолжало стрекотать. Казалось, оно осматривало место, где был Чарли, и я услышал его шипение. Это не слишком отпугнуло существо, которое охотилось за ним... Существо, которое, вероятно, убило мою жену...
Я услышал шорох палок, и камера затуманилась, когда Чарли снова двинулся, чтобы выползти из гнезда. Он пробирался сквозь просветы в ветвях, как будто делал это тысячу раз, и выбрался на длинную ветку, ведущую вниз. Затем он побежал на свободу, и последним кадром, который я видел на видео, была размытая земля под ним.
Когда видео закончилось, я не мог не заметить Чарли в дверях моего кабинета. Его глаза были широко раскрыты и насторожены, уши подняты, как будто звуки того существа, с которым он столкнулся, напугали его.
Дрожащей рукой я поманил его к себе, и он вскочил на мой стол. Я не уверен, был ли он там, чтобы защитить меня, или он хотел, чтобы я защитил его... В любом случае, я был рад его обществу. Я притянул старика к себе на колени и крепко обнял его, и прошло несколько минут, прежде чем он, казалось, снова расслабился. Счастливый кот... Не думаю, что я когда-нибудь смогу снова расслабиться.
Я пересматривал эти кадры уже бесчисленное количество раз. Я ничего не сказал Саре. Когда она спросила, надел ли я камеру на Чарли, я сказал ей, что сделаю это. Она никогда не сможет увидеть то, что видел я... Она никогда не сможет узнать, что случилось с ее матерью, никогда!
Но я не настолько глуп, чтобы удалить эти кадры... Если когда-нибудь понадобятся доказательства, они должны быть доступны. Саре или кому-то еще, кому они могут понадобиться, если я не вернусь из леса сегодня.
Я не охотился уже много лет, но я достал из гаража свою старую винтовку. Оно все еще работает, и у меня есть пули. Не уверен, что я хоть наполовину такой стрелок, каким был раньше. Одно дело - попасть в несколько консервных банок на заднем дворе, другое - в движущуюся мишень. Но я уверен, что так или иначе я справлюсь.
Я уверен, что смогу пройти путь, который прошел Чарли... Не совсем, но достаточно близко. Я уверен, что если я пойду в лес, я смогу найти гнездо. Я смогу найти то ужасное существо, которое там живет. И когда я найду... Когда я найду, Боже, я убью его. Ради Адалин.