Февральская революция – одна из самых загадочных страниц нашей истории. О ней старались поменьше упоминать как в советских учебниках, так и в научных трудах.
По-видимому, события в феврале 1917 года в Петрограде происходили стихийно. В результате группе политиков (среди которых был А.Ф. Керенский) удалось возглавить новую власть, которая попыталась провести в стране демократические реформы.
В целом о программе Временного правительства специалисты отзываются положительно.
Но его лидеры говорили языком, который был понятен людям образованным, но рабочие и крестьяне этого языка не понимали.
А главным упущением этих политиков стало подтверждение обязательств продолжать войну перед союзниками по Антанте. В условиях развернувшей борьбы за власть такой подход значительно ослаблял их позиции.
Это в мирное время, десятки лет спустя после тех событий легко рассуждать, что «чуть-чуть не дотерпели, а так были бы среди победителей в Первой мировой». А большинство участников тех событий думали не о высокой политике и не об исторических перспективах – они устали от лишений, от того, что приходится кормить вшей в окопах и ждать смерти вместо того, чтобы трудиться в своем хозяйстве.
Политики из более радикальных партий (социалисты-революционеры и социал-демократы) оказались намного прагматичнее, их лозунги были более простыми и понятными: «Фабрики – рабочим!», «Земля – крестьянам!» и т.д..
Чрезвычайно важным оказалась и возможность выйти из войны, пусть и путем территориальных потерь. Оставалось перенаправить солдат, набравшихся на войне боевого опыта, на защиту завоеванной власти, которую назвали «властью рабочих и крестьян», от других претендентов. В результате Октябрьский переворот перешел в гражданскую войну. Силы, которые противостояли большевикам, были значительными, но их лидерам не удалось объединить свои усилия, так как каждый хотел быть «спасителем Отечества». Ну, и обывателям перемен к лучшему они, в отличие от большевиков, не обещали.
Захват власти и победа в Гражданской войне достались лидерам коммунистов непросто, но наладить в стране мирную хозяйственную жизнь оказалось ещё сложнее.
Новые руководители не имели опыта реального управления и руководства чем бы то ни было (кроме революционной борьбы) и считали, что построить общество, в котором не будет угнетения, можно без особых проблем. Для этого достаточно будет заменить руководство фабрик и заводов представителями «сознательного пролетариата», а в управлении государством должна участвовать «каждая кухарка».
Но в результате революционных потрясений культурные надстройки в экономике были разрушены и сложная иерархия отношений упростилась почти до структуры стаи животных или первобытного племени. В стране с почти 80% сельского населения была объявлена «диктатура пролетариата», то есть диктатура меньшинства над большинством. Новая иерархия общества стала выглядеть как «Компартия – рабочий класс плюс военные – крестьянство, которое должно кормить всех».
Были упразднены частная собственность и деньги, а распределять ресурсы планировалось «по справедливости».
Заводы и фабрики были национализированы, зарплату на них стали выдавать продукцией предприятия (доля натуральной оплаты в 1918 году составляла 20% , а в 1920-м – более 90%).
На предприятиях в 1920 г. стали организовывать сети бесплатного питания, отменили оплату жилых помещений, коммунальных услуг, электричества. Бесплатным стали почта, телефон, телеграф, проезд в городском транспорте. Без денег можно было приобрести газеты, журналы и книги.
Но из-за отсутствия личной заинтересованности все хозяйство стало приходить в упадок буквально на глазах: товарные запасы сокращались, а здания, транспорт и хозяйственные объекты быстро изнашивались. И уже к концу 1920 г. от предоставления бесплатных услуг пришлось отказаться. Для того, чтобы прокормить армию и городских жителей, вооружённые продотряды насильно изымали у крестьян зерно. Крестьяне в свою очередь брались за оружие.
Намерение отказаться от денег не привело к отмиранию денежного обращения – оно продолжало существовать полулегально, но в очень странном виде.
Во время Гражданской войны в Советской России обращалось более 2 тысяч различных денежных знаков и их суррогатов, в том числе царские рубли, деньги Временного правительства ("керенки") и иностранная валюта: доллары США, британские фунты, японские йены.
Вскоре стало понятно, что движение товаров всё-таки нужно упорядочить, и большевики предприняли попытку перейти на натуральный товарообмен.
Были предложены нормы обмена, по которым один пуд ржи приравнивался к 10 фунтам соли, 8 фунтам керосина, 2 аршинам ситца, 3 катушкам ниток, 30 швейным иголкам, 20 ложкам, 8-10 стаканам. (Напомним, что 1 пуд равен 16 килограммам, 1 русский фунт – примерно 409,5 граммам. Керосин был товаром первой необходимости – он использовался для освещения и приготовления пищи. 1 аршин – чуть больше 0,7 м, и нужно учитывать, что тогдашние ткани были намного у́же нынешних.)
Большевики, таким образом, фактически повторили идею введения «справедливых цен» царём Хаммурапи почти 4 тысячи лет назад. Даже неспециалисту видна явная переоценка промышленных товаров по отношению к зерну (сельскохозяйственной продукции). Но доля такого товарообмена оказалась менее 10%: население все-таки предпочитало рубль, пусть даже обесценивающийся, безденежному обмену.
Достаточно быстро власть поняла необходимость наладить экономические отношения внутри страны, и решение этой проблемы было поручено экономисту С. Г. Струмилину, в дальнейшем академику АН СССР и Герою Социалистического Труда.
В течение полугода Струмилину и его сотрудникам удалось разработать достаточно стройную систему трудовых единиц учёта — «тредов», которые предполагалось ввести вместо денег.
Но экономическая ситуация в стране становилась всё более сложной, и правительство решило вернуться к нормальной денежной системе, а также отменить идеологически обусловленные запреты на частную торговлю, предпринимательство и т.д. На смену суровому "военному коммунизму" пришла "новая экономическая политика".
Цикл «О советской экономике и её проблемах»
Автор: #медведев_александр , биофизик, выпускник Физтеха (МФТИ), кандидат биологических наук, бывший эксперт отдела экономического анализа банка. Автор книги "Как появилась рыночная экономика". Пенсионер, 65 лет.