— Верно! — обрадовался Одинцов. — Мы их отдельно поставим. Пусть они за себя отвечают, а мы за себя. Тогда, по крайней мере, Сергей Николаевич сразу будет знать, кто честно дежурит, а кто нечестно.
— Да, и потом соревнование у нас получится.
— Зайдем сейчас ко мне и сразу напишем, а завтра вывесим, — предложил Одинцов.
— Зайдем!
Товарищи провозились часа два, а утром чисто переписанное Одинцовым расписание висело в классе под двумя заголовками:
ДЕЖУРСТВО МАЛЬЧИКОВ
и
ДЕЖУРСТВО ДЕВОЧЕК
Дальше следовали фамилии.
* * *
На другой день Васек встал рано. Тетка разговаривала с ним как ни в чем не бывало.
«Обманула меня вчера, хитрюга!» — беззлобно думал Васек, вспоминая вчерашний случай.
В школе навстречу ему бросился Лепя Белкин:
— Трубачев, иди скорей! Там девчонки из-за расписания крик подняли.
— Какой крик? — Васек быстрыми шагами вошел в класс. Около нового расписания собралась целая куча ребят.
— Неправильно! Все равно неправильно! — кричали девочки. — Не имеете права разделять класс! И мы ничуть не хуже вас дежурим!
— Не хуже, а лучше!
— А ты, Булгаков, звеньевой, да еще староста, Одинцов тоже звеньевой, а делаете неправильно! — кричала Лида Зорина, взъерошенная, как птица, защищающая своих птенцов.
— Вы лучше, так вот мы вас отдельно и поставили! — старался перекричать ее Одинцов.
— Мы думали соревноваться с вами, — оправдывался Саша.
— Не спорьте, не спорьте! — вмешался Васек. — Не кричите! Сейчас все разберем… Зорина, подожди!… В чем дело, Булгаков?
— Понимаешь, мы их отдельно в расписании поставили, чтобы в случае чего они сами за себя отвечали, а мы сами…
— А они орут! — с возмущением перебил Сашу Одинцов. — Мы хотим, чтоб лучше было…
— Трубачев! — выскочила опять Лида. — Они хотят, чтобы мы дежурили отдельно, а я считаю — это не по-товарищески. Мы все должны быть вместе. И вообще, ребята к девочкам придираются… Ты разберись, Трубачев!
— Вы вечно на нас жалуетесь! — кричал Белкин.