— Поп Иван, а поп Иван…
В глубине под окном шорох. Вглядевшись, Пимен увидел слабо белевшее во мраке лицо.
— Пошто пришел, сказывай!
— Пришел милостыню творить. Вверженных в темницу посещать надобно. Ты сам, поп, знать о том должен.
— Пошто пришел? Не томи.
— Тяжко тебе?
В ответ поп всхлипнул:
— Насыщаяся многоразличными брашнами,[286]помяни мя, сух хлеб ядущего. Егда ляжешь на мякие постели, под собольи одеяла, помяни мя, под единым рубищем лежащего, и зимой умирающего, и каплями дождевыми, яко стрелами, пронзаемого.
Пимен кашлянул.