Найти тему

— Нет, владыко, не прогневайся. Лучше я князю одному скажу. Што тебя во грех вводить. И не мудрец я, и дело не мудреное.

Дмитрий переглянулся с митрополитом, встал:

— Ну что с тобой делать, идем.

Хотя дверь за князем закрылась не плотно, но шепота Фомки было не разобрать, зато явственно донеслось громкое восклицание князя:

— Ты в своем уме, Фома?! Или пьян?

— Отнюдь нет, княже! Ума я не растерял, а выпил самую малость для храбрости. — И Владимир, и княгиня, и митрополит, услышав ответ Фомы, невольно улыбнулись.

Князь вошел обратно, держа в руках три наконечника от стрел, бросил их на стол. Владимир Андреевич наклонился над ними, потом взглянул на брата.

— Татарские стрелы. Со свистульками.

— На этом Фома все и построил, — ответил Дмитрий и, подумав, добавил: — Нынче ночью князя Михайлу придется отпустить.

— А что же Фома затеял? — не утерпев, спросила княгиня.

— Вестимо, разбой! А я, Дуня, не стал ему перечить.