Не должен ряд предков прерываться. Ты сама это знаешь, потому что ты
древнейшего во всей губернии рода.
На полу, освобожденный от легкой белой ткани, стоял очень старый
портрет необычной, видимо, итальянской работы, какой почти не найдешь в
беларусской иконографии начала XVII столетия. Не было плоской стены за
спиной, не висел на ней герб. Было окно, открытое на вечерние болота, был
мрачный день над ними, и был мужчина, сидящий спиной ко всему этому.
Неопределенный серо-голубой свет лился на его худощавое лицо, на крепко
сплетенные пальцы рук, на черную с золотом одежду.
Лицо этого мужчины было живее, чем у живого, и такое удивительное,
жесткое и мрачное, что можно было испугаться. Тени легли в глазницах, и
казалось, что даже жилка дрожала на веках. И в нем было родовое сходство с
лицом хозяйки, но все то, что было в Яноуской приятно и мило, здесь было