«Ее нельзя назвать красавицей в привычном нам смысле, но ее живое лицо сразу располагает к себе. А ее синие, проникающие в душу глаза — мощное оружие; они то вспыхивают внутренним светом, то тают от мягкости», — писал современник об английской актрисе Элизабет Фаррен, впоследствии графине Дерби.
Элиза появилась на свет в Ливерпуле, в настолько простой семье, что мы даже не знаем точной даты ее рождения — это был то ли 1759-й, то ли 1762 год. Папаша ее, рыжий ирландец Джордж, выучился на хирурга, работал то аптекарем, то театральным актером, но в основном пил.
Когда увлечение Джорджа свело его в могилу, мать семейства, как пишет биограф, «была вынуждена выйти на сцену, чтобы прокормить детей».
Вот это «вынуждена была» характеризует тогдашнее положение артиста: публичное лицедейство за деньги не считалось приличным занятием. Снобствующая аристократия ставила актрис немногим выше дам полусвета.
Элизабет все это не слишком волновало. Уже в пятнадцать (или двенадцать?) лет она плясала и пела как Коломбина на сцене небольшого театра в родном Ливерпуле. А свое 18-летие (или 15-летие?) Элиза встретила под одобрительный гул зрителей театра Royal Haymarket в Лондоне.
Пресса пощипывала ее за «нескладность и бесформенность». Да, Элизабет была немножко слишком высокой по стандартам того времени; из нее, как пишут, торчали локти и коленки. Что ж, Фаррен легко приняла амплуа комической актрисы.
«Свежесть и глубина ее таланта скоро привели Элизу в общество избранных; она играла в частных постановках для аристократии и ее улыбка завораживала сердца», — пишет хронист. Там, в мире богатых и знаменитых, где-то в середине 1780-х она и встретила своего милого коротышку Эдди.
Эдвард Смит-Стенли, 12-й граф Дерби, был неимоверно богат и так же несчастен. Ещё в 1778 году его жена и мать его троих детей (тоже Элизабет), дочь герцога и голубая кровь в -надцатом поколении — сбежала к любовнику, Джону Фредерику Саквиллу, 3-му герцогу Дорсет. Говорили даже, что младшая дочь графа Дерби Элизабет (да что ж такое!) была рождена от этого самого Джона. Тогда вообще много говорили об этой истории.
Граф Эдвард был глубоко оскорблен. Он не дал супруге развода, оставил детей (включая Элизу-мл.) у себя и прострадал приличное количество лет. Дорсет, кстати, довольно скоро расстался с переходящей Элизабет и та была вынуждена уехать от позора за границу.
А потом граф встретил новую Элизу, на этот раз Фаррен. Это была не интрижка, как бывает у нобилей с простолюдинками, а пожалуй что любовь. «Граф Дерби проявлял к ней бОльшее уважение, чем это обычно бывает с актрисами», — докладывает современник. Английская сдержанность в выражениях, да.
Элизабет сопровождала своего партнера на скачки и вернисажи, но и продолжала играть на сцене. Прошел год, потом другой, пятый. Ее статус оставался неясным. В 1790 году Томас Лоуренс, восходящая звезда английской живописи, написал знаменитый ныне портрет Элизы — вот он, перед вами.
Граф Дерби остался недоволен картиной — на его взгляд, Элизабет тут смотрится слишком худой. А саму Элизу немного расстроило, что Лоуренс выставил эту работу в Королевской Академии как «Портрет актрисы», а не, скажем, как «Портрет леди».
Впрочем, до конфликта не дошло. Дерби выкупил портрет любимой, заплатив художнику не 60 гиней, как тот просил, а целую сотню — чтобы не обижался на критику. А Элизабет пожала плечами и продолжила жить.
У нее был, что называется, легкий характер. Она шутила и много смеялась, не помнила обид и не подозревала весь свет в желании ей насолить. Уже даже едкая британская пресса, обожавшая Элизабет, требовала этой свадьбы, и называла пару «Дерби и Джоан» (есть такая английская поговорка, вроде нашей «Шерочка с Машерочкой»).
Но злопамятный граф Дерби отказывался разводиться со своей предыдущей Элизабет. Пришлось бы делить детей и имущество, а дурная попрыгунья не заслуживала ни того, ни другого.
Наша Элизабет сохраняла спокойствие и регулярно срывала овации в лучших театрах страны — в конце-концов, она ведь не содержанка, а сама по себе талантище.
Наконец (простите за это слово), в марте 1797 года полузабытая супруга графа Эдварда умерла. И уже 8 мая того же года 45-летний пэр отвел 38-летнюю (или 35-летнюю?) актрису под венец, сделав ее честной леди Дерби.
Пресса была счастлива, светские круги роняли слезы умиления. Новая графиня была принята при дворе и обласкана королевой Шарлоттой. Актриса Сара Сиддонс в день свадьбы заикнулась было, что «британская сцена потеряла Музу комедии». Но на Сару шикнули — не мешай, Сара, чужому счастью.
А дальше что? А дальше (ура!) были скучные семейные радости. Элизабет царила в Ноусли Холле, родовом замке Дерби. Родила своему графу дочь Мэри Маргарет. После 32 лет брака умерла, окруженная родными и близкими. А железный коротышка Эдвард пережил и эту супругу, отбыв в мир иной еще через пять лет.
Друг моей юности Илюша утверждал, что секрет счастья кроется в формуле «Трех Не»: «Не ломиться, Не париться и Не офигевать». Я соглашался с ним, друг ведь. Но недоумевал — что именно подразумевает это заклинание.
Теперь смотрю на историю леди Элизабет Фаррен, графини Дерби, и думаю — может, это вот так?