Нынче я буду срывать романтические покровы с образа своих чудесных сыновей-близнецов, которые и младшего брата никому не отдадут, и Пушкина читают, и папе помогают, и вообще - молодцы, каких поискать...
И они действительно молодцы, спору нет.
Но это совершенно не помешало одному из них на днях сказать мне "убейся".
А все почему?.. А все потому что я пастилу ему не дала.
Он с самого утра был не в духе. Уж не знаю, то ли солнечное затмение сказалось, то ли ураганный ветер, который всю ночь наши стены сотрясал, то ли еще что... Но не суть. Главное, что он вдруг захотел пастилу. Я сказала - после того, как оденешься (они с братом собирались к Бабе с Дедом в гости). Мальчик начал артачиться. Я сказала - скорей одевайся, Дед уже приехал, а ждать он не любит. Не успеешь - пойдешь пешком.
И пошатнулась твердь земная, и задрожал небосвод... Короче, ребенок вдруг разрыдался и сказал мне плохое.
Убейся. Лучше бы тебя вообще не было.
...Первая мысль - что я сделала своему ребенку, раз он так говорит?!.. Обида жгучая. Плюс ответный гнев, разумеется. Возникло сильнейшее желание дать в лоб. И сразу же вспыхнула в голове предательская лампочка - ты плохая мать!.. С хорошими дети так не разговаривают! Хорошие в лоб своим детям не дают!..
Не поддаться этому урагану эмоций очень трудно.
Я, конечно, поддалась.
Сказала - все мы смертны, так что не волнуйся - непременно убьюсь когда-нибудь. А пока можешь у Бабы пожить, подождать моей смерти...
И заплакала немножко.
И в соседнюю комнату ушла.
Нет, это уже гораздо лучше, чем: "Ах ты, неблагодарный, я на тебя жизнь положила, а ты мне такое говоришь!" - и в лоб. Но все-таки гораздо хуже, чем: "Я понимаю, что ты очень сильно разозлился. Но разве ты действительно хочешь моей смерти?.. Я думаю, ты меня любишь и сказал это, не подумав. По крайней мере, я тебя точно люблю. Поэтому твои слова сделали мне очень больно".
Увы и ах, но ребенок говорит мне обидные слова не в первый раз. И раньше в тех случаях, когда я находила в себе силы спокойно говорить о своих и его чувствах, обычно сын кидался ко мне со слезами и криком: "Нет, мамочка, я тебя люблю, я не хочу, чтобы ты умирала!".
Но в этот раз я не смогла. Эмоции захлестнули. Да, взрослая тетка не справилась с собой, поддалась обиде и гневу. Ушла в пассивную агрессию. И это... Не очень хорошо, но нормально. Бывает. Зато есть, к чему стремиться.
И когда с собой не справляется 6-летний ребенок, это тоже нормально. Даже когда в гневе он говорит вещи, которые могут показаться взрослому очень страшными или совершенно неприемлемыми.
У него вообще еще не дозрели отделы мозга, отвечающие эмоциональную саморегуляцию. Они будут развиваться еще лет пятнадцать. А пока он далеко не всегда может даже индентифицировать свои эмоции, не говоря уже о том, чтобы управлять ими.
Он еще не понимает до конца, что такое умереть (мы даже кошку втайне от детей усыпили). При этом неведомая смерть его очень-очень страшит. Именно поэтому в момент сильного гнева, в ссоре он говорит "умри! " - чтобы испугать...
И самое глупое, что можно сделать - действительно испугаться. Принять эти слова всерьез. Поверить, что он действительно желает тебе смерти. И отреагировать соответственно - как на реальную угрозу.
Потому что его "умри!" на самом деле означает всего лишь "я сильно злюсь". И задача взрослого - спокойно объяснить это ребенку, помочь ему разобраться в своих чувствах. А всерьез обижаясь на него, мы - увы!.. - сами проявляем эмоциональную незрелость.
Обнадеживает только то, что способность к самоконтролю - не врожденный, а приобретенный навык. Его надо тренировать всю жизнь. Причём в силу природных особенностей одним этот спорт дается легче, а другим - значительно тяжелее.
Мой сын - как раз из последних. Он темпераментный, импульсивный, упрямый, своенравный... Временами совершенно невыносимый ребенок. Но в нашей семье других и не бывало.
Недаром же моя мама (сама в детстве тот еще фрукт) называла маленькую меня "Торнада Бабкеновна" и "предводительница бразильской революции".
Я тоже была темпераментной, импульсивной, упрямой, своенравной и временами совершенно невыносимой. А еще чувствительной, ранимой, сострадательной, ласковой и чуткой.
Мы с сыном очень, очень похожи. Как бы еще не забывать об этом, Господи...
Тем же вечером, когда мальчишки вернулись от Бабы с Дедом, я улучила момент и сказала сыну, что хочу с ним поговорить о том, что случилось утром. Он сразу поскучнел, насупился, глаза опустил:
- Я так и знал...
Я сказала, что не собираюсь его ругать. Вздохнул с явным облегчением.
- Ты помнишь, что произошло?
- Я тебя обидел.
- Все верно. Очень обидел. А почему?..
- Ты мне пастилу не дала.
Я-то прекрасно понимаю, что дело не в пастиле, а в куда более давней и сильной обиде, но отвечаю:
- Да, не дала. И ты...
- Сказал тебе "убейся".
- А почему ты так сказал?
Задумался.
- Я рассердился.
Ура!..
- Да, ты рассердился и сказал мне "Убейся!". И мне стало больно, потому что я тебя очень люблю...
- Я тоже тебя люблю! Я не хотел!.. Я не хочу, чтобы ты умирала!..
Второй раз " Ура!".
- Правда?
- Правда! Ты - самое-самое дорогое, что есть в моей жизни!..
Да, вот прямо так и сказал. Конечно, фраза опять моя. Но на сей раз он точно сказал именно то, что хотел.
...Потом мы побеседовали о гневе, о том, чем он похож на огонь, и о том, как им управлять.
Пообнимались.
Да, и прощения он попросил. Сам. Хотя я не настаивала.
Я не питаю иллюзий - вполне вероятно, ситуации, когда мы оба не сможем справиться со своими эмоциями, еще не раз повторятся.
Но, смею верить, теперь мы чуть-чуть лучше к этому готовы.
Продолжение тут:
____________________________
Репосты в другие соцсети строго приветствуются.