Старков проводил взглядом растворившуюся в вечерних сумерках
дюжину добровольцев и двинулся по начальству – к превращенному в штаб
полка сельскому домику на окраине поселка Ульянка. Стылый порывистый
ветер налетел, хлестнул по лицу моросью. Капитан поежился, застегнул
шинель, нашарил в кармане сигареты, умело прикурил на ветру, пошагал
дальше.
Полковник Луценко ждал на крыльце. Здоровенный, рослый,
скуластый, в дымчатых, скрывающих глаза очках. Очки шли полковнику
как обезьяне галстук. Носил он их, однако, не снимая, и подчиненные
шушукались за спиной, что у Луценко, видать, косоглазие, если не базедова
болезнь.