В 1843 г. вождь оджибве пожелал увидеть страну англичан и взглянуть в лицо Великой Матери (королеве Виктории). 27-летний бизнесмен Артур Рэнкин предложил ему совместить приятное с полезным и показывать себя за деньги. В тур отправились три вождя, два воина с женами и дочка одной из пар. Имена всех этих людей известны, но я не берусь написать их по-русски.
Девятым был 24-летний франко-индейский метис Александр Кадот (часть клана изменила свою фамилию с Cadot на Cadotte). Возможно, он знал Рэнкина с 1838 г., когда оба участвовали в одном сражении "войны Патриотов" на стороне Канады. Он носил яркий народный костюм, имел эффектную внешность (его рост был почти 6 с половиной футов) и знал индейские боевые танцы, но его главной обязанностью было переводить. Эту работу он выполнял с большим терпением и любезностью.
В Англии XIX в. театры часто демонстрировали представителей экзотических народов. Правительство и основные христианские церкви осуждали это как аморальную, разлагающую бедных туземцев практику. Но антрепренерам было все равно, пока представления собирали полные залы. Рэнкин не хотел идти этим сомнительным путем - у него был другой план. В то время американский путешественник, писатель и художник Джордж Кэтлин выставлял в Англии картины из индейской жизни. После первоначального успеха интерес к его довольно слабой живописи угас. Он пробовал показывать "живые картины" с белыми артистами в гриме, но это не помогло. Рэнкин предложил ему настоящих краснокожих с реальными танцами и обрядами.
Кэтлин был искренним защитником индейцев и не одобрял их вывоз с родины ради наживы. Но раз они уже приехали, он согласился заключить партнерство. В конце концов, благородный музей - это вам не развратный театр! После успешной выставки в Манчестере компания отправилась в Лондон. Кэтлин задействовал свои связи при дворе, чтобы получить аудиенцию у королевы. Мечта старого вождя сбылась в декабре 1843 г. Только после этого выставка открылась для публики. Одобрение монарха (подтвержденное щедрыми подарками вождям) вызвало ажиотаж и сняло проблему со спорным характером шоу.
Однако скандал его не миновал. Лондонские дамы получали от выставки (с полуголыми танцорами, которых можно было свободно трогать) несколько большее удовольствие, чем дозволяла викторианская мораль. Кэтлин описывает в мемуарах сцены, достойные шоу мужского стриптиза, с массовыми поцелуями и... нет, не засовыванием купюр в штаны, а снятием с себя драгоценностей, чтобы подарить танцорам.
У красавца Александра появилось несколько постоянных поклонниц, которые засыпали его подарками и любовными письмами. Однажды их огорошила новость - кумир женится! Он и мисс Сара Хейнс, жившая в соседнем доме, полюбили друг друга. Семье Хейнс переводчик нравился, его часто приглашали на чай. Но предложение, на которое девушка согласилась, вызвало шок. Для приличной англичанки из среднего класса полу-краснокожий, полу-француз, конечно, был не парой. "Если он останется в Лондоне, его сословие и цвет всегда будут против него, - писал Кэтлин, - или же она последует за ним в глушь Америки, где будет навеки потеряна для своей семьи и вынуждена вести полуварварскую жизнь". Однако Рэнкин делал все возможное, чтобы свадьба состоялась.
Влюбленные "неделями плакали, как дети". Кадот заболел от тоски. Отец Сары наконец сдался, и тогда Рэнкин показал, что его больше интересовал "хайп", чем личное счастье его работника. В апреле 1844 г. он устроил пышную свадьбу, которая привлекла огромную толпу и стала газетной сенсацией. Желая получить все деньги один, он разорвал партнерство с Кэтлином. И наконец, не спросив ни у кого разрешения, дал объявление во всех ежедневных газетах: "С этого дня красивая и интересная невеста Сильного Ветра, переводчика, будет появляться на платформе с индейцами и играть на фортепиано".
Молодой муж и мистер Хейнс возмутились. Реакция прессы была крайне негативной. На следующий день Рэнкину пришлось объявить, что невеста не появится. Публика, которая не видела второго объявления и пришла на шоу ради нее, устроила настоящий скандал. Шоумен уволил Кадота, выгнал его из съемного дома и запретил даже разговаривать с индейцами. С тех пор он сам читал зрителям лекции об обычаях оджибве и "переводил" их речи, хотя не знал и пяти слов на их языке.
Испортив свою репутацию в столице, Рэнкин повозил индейцев по провинциальным городам, и в тот же год они вернулись домой. Брошенный в Лондоне переводчик и его жена тоже уехали в Америку. Сара взяла с собой на корабль любимое пианино.
Брак был несчастливым - Кадот стал алкоголиком. Однако в поздних документах упоминается, что он добросовестно работал (столяром, потом торговцем) и прожил почти 82 года. Возможно, в какой-то момент он завязал. Но Сара этого не увидела - она умерла лет в 25, предположительно из-за родов. В католическом приходе Су-Сент-Мари (Мичиган) ее запомнили как женщину исключительной доброты, которая много делала для благотворительности. Пианино она завещала церкви; в 1860 г. священник записал в дневнике, что на нем играли в приходской школе.
От пары остались могилы на старом кладбище в Су-Сент-Мари, несколько рисунков и гравюр, а также архивы лондонских газет, где описан самый сенсационный момент их жизни:
“Невеста являла собой интереснейшее зрелище. Она хрупкая молодая леди, бледная, с темными волосами. Она была одета в струящуюся белую ткань, с фатой, которая ниспадала от гирлянды апельсиновых цветов, венчающей ее волосы, до подола платья. Жених был в халате из синей ткани, красиво обшитом ракушками и индейской вышивкой вокруг шеи, на рукавах и по краям. На нем также был богатый головной убор, несколько отличающийся от тех, что носили индейцы; поверх сюртука он носил алую шаль самого яркого цвета, а на его ступнях была пара мокасин, подаренных ему военным вождем, украшенных очень любопытной вышивкой, сделанных из шкуры лося. Заняв место у загородки для причастия, он снял головной убор и шаль и передал их мистеру Андерсону; любезно расположив его суженую по левую руку от него, служитель церкви соединил их нерушимыми узами".
Автор - Nina Mancheva