Собрались на месте, где дожидались разведчиков, на бывших пленников было страшно смотреть. Изнеможённые, избитые, они понуро стояли, а кто-то и стоять не мог, стонали и просили воды. Как могли, перевязали, наспех одели и накормили своих товарищей. Я подошёл к Фролову:
- Что с вами случилось?
- А всё просто! Сутки за деревней наблюдали, немцев видели, полицаев, но всё было спокойно. Послал одного в разведку, в крайний дом, тот вышел через огород и помахал нам рукой. Ну, мы и пошли, как на манок. А там, полный двор полицаев, кого по голове прикладом, кого под дых, свалили нас всех. Я успел одного застрелить, вот на мне потом и отыгрались!
- А кто махал рукой, вас позвал кто?
- Умер он, вчера, кажется.
- Да, умер, - подтвердил Гога.
Идти с такими бойцами дальше невозможно, вернуться значит не выполнить задание. Прошёл, проверил состояние освобождённых партизан. Двое идти смогут, остальные далеко не уйдут, особенно Фролов.
- Командир, мы в деревне Мишку оставили, ногу он сломал, забрать бы надо.
- Знаю, нашли уже, у него всё хорошо.
Фролов удивлённо посмотрел на меня. Что делать?! С одной стороны я выполнил приказ – нашёл группу Фролова, а с другой стороны - склад был не найден. Столько отмахали, уйти, наполовину сделав дело, нет, так не пойдёт! Думать надо!
- Командир, может партизан местных найти? Немчура с предателями ведь поехали куда-то!
- Я так думаю, что тем партизанам теперь совсем не до нас. Им бы самим отбиться или уйти, а тут мы с таким грузом.
Я сел на пень, впервые в жизни мне захотелось закурить, хотел уже спросить у кого табачку, но вспомнил, что сам отбирал в группу некурящих. И, что это так на меня нахлынуло, с куревом?!
- Что там было?
Голос из темноты заставил многих вздрогнуть. Кто мог, повернулись, направили туда оружие.
- Стрелять не надо, незачем.
Из-за дерева вышел мужчина с охотничьим ружьём в руке.
- Ты кто? - не отводя ствол своего автомата, спросил я.
- Местный я. Берёзой кличут.
- Почему Берёзой?
- А я в лесу давно живу, вот, в шутку прозвали, а я уже и привык.
- Прям, на снегу живёшь? - недоверчиво переспросил я, - питаешься чем?
- Зачем на снегу, хутор у меня недалеко. Охотничаю, рыбу ловлю, тем и живу. Брат у меня в этой деревне, соль, спички раньше мне привозил, муку, а сейчас и у него ничего нет.
- Приютишь раненых?
- Затем и пришёл, я сейчас.
Мужчина скрылся лесу. Все ждали, не опуская оружия, были готовы к чему угодно. Из темноты вышла лошадь, впряжённая в сани.
- Грузите на сани тех, кто идти не может, остальным помогайте, - я отдал команду партизанам и повернулся к мужчине, - далеко идти?
- Да нет, к рассвету дойдём, и поторопитесь – он уже скоро.
Погрузив раненых на сани, поддерживая тех, кто мог идти, мы отправились вслед за нежданным гостем.
И действительно, с первыми лучами солнца мы увидели добротный дом. Спаситель наш, в пути представился как Сергей, в двух словах рассказал свою историю. Ещё задолго до войны он влюбился в жену механика колхоза, та ответила взаимностью. В Советской стране любовь не принималась как повод для развода. Вот и решили они с возлюбленной уйти в лес, где жить счастливо вдвоём. Тот механик ещё долго допытывался у его брата, куда они делись, писал во все органы, кляузы на всех родственников обидчика строчил. Но, как-то так получилось, что искать их особо никто не старался. Руки у него были золотые, срубил в лесу дом, а брат в тайне привозил ему припасы и свежие новости, так и жили. О том, что началась война, тот же брат сообщил. Так как, на Сергея точил зуб не самый последний в колхозе человек, то он решил не возвращаться в родную деревню даже по такому поводу, попросту испугался мести со стороны обманутого мужа. Со временем узнал, что, тот, у кого он увёл жену, сбежал из деревни, когда объявили призыв в Красную Армию, по словам Сергея, он всегда был трусом. Детьми не обзавелись, в детстве Сергей провалился в прорубь, когда ходил за водой, видимо отморозил «мужское», детей иметь не мог. Уже около восьми лет, эта пара жила в уединении, в своё удовольствие. Сергей рассказал, что после начала войны, на его хутор выходили Советские солдаты, отступающие лесами. Помогал всем. Кому едой, кому одеждой. Трое, даже лежали у него в бане на излечении. По словам Сергея один из них был большой командир. Было дело, подобрали они как-то в лесу мальчонку, лет десяти, прижился он у них. Где его родители он не знал, но в начале зимы свалился в овраг и убился. Похоронили, оплакали и жили дальше. Мужчина мне понравился, был он прост, без всяких задних мыслей. Глядя на его руки, я видел большие мозоли. Весь быт был в его руках, в лесу без этого не проживёшь, мне ли, не знать! Раненых, тех, кого они выходили, потом забрали партизаны, они на его хутор случайно вышли. Вот они сейчас вдвоём с женой и живут. Пообещал место для размещения людей и какую ни есть медицинскую помощь.
Разместив людей на хуторе Сергея, я задумался о выполнении задания Фролова. Взрывчатку они перед визитом в деревню спрятали, мы её из тайника забрали. Теперь можно было доделать дело, порученное предыдущей группе. Вот только где искать, а самое главное что?! Я не представлял себе, как должен был выглядеть склад, вернее я видел раньше длинное здание с воротами, но сомневался, что склад фашистов будет выглядеть как склад Советского колхоза. Нужна была информация. Уже вечером, после хорошего ужина, я попросил Сергея выйти со мной на улицу. Партизаны разместились кто где, многие сладко спали. Посты я выставил сразу и уже два раза их сменил, так что все были накормлены и обогреты.
- Скажите, а есть ли рядом место, где можно склад построить? Дорога там подходит к месту или железнодорожный путь?
- Есть такое. Я когда в прошлом месяце ходил за лосём, то обратил внимание, что немцы трактором овраг засыпают. Дня через три сходил туда опять, засыпали и машины ездят. Вот только склад там, или ещё чего, я не скажу, не знаю. Более туда не ходил, опасаюсь.
- Завтра проводите нас в то место.
- Раз надо, провожу. Я так понимаю, командир ты у них! Пойдём, я покажу что-то.
Следуя за Сергеем, я прошёл в сарай. Поднялись по лестнице, прошли по проходу через заготовленное сено.
- Что показать то хотели? - не выдержал я.
- Вот что! - Сергей откинул рогожу с большого ящика.
Открыв его, он отошёл в сторону. Я увидел винтовки, автоматы и пистолеты. Всё было смазано и аккуратно уложено.
- Откуда это?! Я был удивлён таким арсеналом.
- В лесу собирал, протёр, смазал, сложил. Такое добро не должно на земле валяться. Ему хранение надобно!
- Да уж!
- Забирайте, мне оно не надо. Тут вот ещё такое есть!
Сергей откинул рогожу дальше, открыл второй ящик. В ящике были гранаты. Немецкие с деревянной ручкой, немецкие круглые и конечно наши, Советские. Сверху лежала большая граната. Я знал, что это специальная, для танков.
- Это хороший подарок! Заберём, такое добро не только в лесу не должно лежать, оно ещё и врага нашего должно уничтожать. Спасибо что сохранили. А мины не находили? Такие блины толстые!
- Нет, такого у меня точно нет. Раз машину видел, в начале войны, она там, где немцы землю ровняли, была. Видно наши военные заблудились и бросили её. Там полный кузов был таких «блинов». Куда она делась, я не знаю, давно это уже было.
- Ну и на том спасибо! Те, кто идти не сможет, у вас пока побудут. Мы с отрядом сходим, посмотрим, что да как, проводите нас. Домой уходить будем, заберём всех.
Этот день я решил отдать под отдых, после последних событий он был людям нужен. В конце концов, один день погоду на фронте не сделает, отдохнём. Весь день ели и спали, алкоголь я запретил категорически. На партизан, из группы Фролова, да и на него самого, было тяжело смотреть. Избитые, измученные, голодные. Даже во сне кричали, что не партизаны они, а искали место, где бы поселиться. Думаю, что им никто не поверил, вот и били, выпытывая правду. Фролов винил в неудаче операции только себя. Каялся, что не провёл полную разведку деревни и так глупо попался. Жена Сергея обработала раны и ушибы, зашила одежду, наконец, и мою щёку обработала чем-то вонючим.
Наступило утро. Партизаны выглядели свежо, рвались идти дальше. Собрав всех боеспособных, я объяснил свой план, его поддержали. Сергей с женой снабдили нас продуктами, оставив тяжелораненых на попечении жены Сергея, мы выдвинулись из хутора. Дорогой, он то и дело, показывал нам могилы Советских бойцов, находя их уже мёртвыми, хоронил, ставил на каждой могилке кресты из берёзовых веток. Если стояло два креста, значит, в земле лежали двое. В середине дня вышли к оврагу, прошли по его краю и наконец, пришли на место. Сергей вывел нас окружным путём. Там куда мы вышли, засады можно было не опасаться. Крутой скос оврага не давал возможности ни подняться, ни спустится, зато вид был отменный, всё было как на ладони. Достав из вещмешка бинокль, я неторопливо рассматривал всю площадку за оврагом. На том месте, где немцы сгладили овраг, были ворота, возле них стояли автоматчики. Огороженная колючей проволокой территория был заставлена большими ящиками и рядами бочек, кое-где бочки стояли одна на одной, многое было накрыто маскировочной сеткой или просто большим брезентом. Виднелось три здания, одно было наспех сколоченное из не строганных досок, два других добротные, бревенчатые. Пока я наблюдал, на территорию въехало три машины. Из невысокого, длинного домика, из тех самых не строганных досок, выбежали люди и стали разгружать машины. Я с удивлением увидел, что те, кто разгружал, были одеты в форму Советских солдат, вернее сказать в остатки этой формы. Кто-то был в шинели, а кто-то и в гражданском пальто. Я посчитал разгружающих, вышло двадцать человек. Охраны больше тридцати человек, это те, кто на постах, остальные могут отдыхать, значит умножай на два, плюс обслуживающий персонал. И как же мне с ними справиться?! Тут нужно думать, нужен план! Пока я думал, к воротам подъехали двое саней. Вторые я разглядел в последний момент, видимость затрудняла мелколесье. Видимо их ждали, так как, не дожидаясь, когда они подъедут, распахнули ворота из деревянных жердей с натянутой колючей проволокой. Несколько пленных, по команде немецкого офицера, стали сгружать с саней коробки и фляги. «Еду привезли» - догадался я. Возницы оставались на санях и в разгрузке не принимали участие. Одеты они были в гражданское, на рукавах повязок, как у полицаев, не было.
- Людей на санях знаете? – поинтересовался я у лежащего рядом Сергея.
- Знаю, первый воровал раньше. Не работал, жил, чем придётся. Второй это сын моей кумы, не знаю, что у него сейчас в голове.
- Посмотрим, посмотрим, - я внимательно всматривался в происходящее через окуляры бинокля. «Где же тут слабое место, должно быть?!» - думал я, обводя линзами проволочное заграждение. «А, вот! То самое место!» Внимательно рассмотрел участок, где мелкий кустарник почти вплотную подходил к колючей проволоке ограждения. Да, это было то самое, слабое место, смущало только то, что, как раз над этим местом стояла небольшая вышка. Всего два метра высотой, но человек, там сидевший, видел всё, и далеко! Опять беда, опять думать. В тот момент когда, сани, что привезли продукты стали разворачиваться на выезд из ограждения, офицер остановил возниц. Указав на один из домиков, что-то скомандовал на немецком языке. Сани остановились, повернули к забору и возницы привязали лошадей к столбам. Кинув сена из саней животным под ноги, ушли в указанные офицером домики. «Ночевать, наверное, здесь будут!» - это хорошо, сани нам нужны, пешком мы своих никак не доведём, но это потом, а сейчас сам склад.
Пока я высматривал место возможной атаки на склад, пленные разгрузили машины, одна группа, растянув большой брезент, подбеливала его. «А, так вот почему с воздуха лётчики не видят!» - сообразил я. И действительно, накинув белый брезент на ящики, они стали как будто не видимыми. Жестом подозвал к себе одного из партизан группы Фролова:
- Видишь те кусты возле проволоки, там, ночью, подойти стоит. Как с часовым быть?
- Сейчас, - тот обернулся за спину и тихо зашипел, подполз Гога, он категорически отказался оставаться на хуторе, рвался в бой, - Гога, нож бросишь, что бы того часового свалить?
- Я ему в горло его принесу, если надо!
- Нести не надо, надо бросить и убрать этого часового, сможешь? – то, что он умеет обращаться с ножом, я запомнил на всю жизнь, фонтанчики крови до сих пор стояли у меня перед глазами.
- Сделаю, командир! Сделаю!
Так, это понятно. Продолжая вести наблюдение, заметил, как офицер, несколько раз ударил плёткой пленных. «Ну, ничего, отольются тебе их слёзы!» - подумал я злорадствуя. План был готов, плохой или хороший, приведёт ли он к гибели кого-то из моего отряда, а может даже и меня, это было дело второе. Главное - уничтожить склад!
- В лес отходим, отдыхаем до ночи. Вы вдвоём, здесь останетесь, смотрите, - я передал бинокль двум ближайшим партизанам.
Все отползли в лес, теперь ждать. Ждать ночи, а она будет длинной.
Продолжение следует.